Андроид

– Не двигаться! – гремело над улицей.

На дорогу из машин выскочили не менее дюжины человек. Яркая желто-зеленая форма на них зловеще светилась. Подобное свечение не сулило ничего хорошего.

– Руки верх! Я Татьяноха! – раздалось снова.

– Черти тебя принесли…

Кошкин содрогнулся. Татьяноха командовал городской милицией, созданной по решению местного правительства. Не успел Кошкин еще что-нибудь сказать, как его облепили со всех сторон, ухватили за руки и с хрустом надели наручники.

Отца с дочерью прижали лицом к стене и, заведя руки за спину, тоже надевали на них наручники.

– Кто вы?! – орал, оборачиваясь, Федор Ильич. – Я буду жаловаться прокурору! Я пойду к губернатору!

– Пойдешь! – радостно соглашался с ним сухопарый рыжий мужик в штатском, лет за сорок, в форменном чепчике. Это и был Татьяноха. – Мы тебя обязательно отпустим… – говорил он торопливо. – Но ты запишись к нему для начала, потом ори…

Он замолчал, отворачиваясь, и в тот же миг, словно бы передумав, вдруг яростно уцепился пальцами в Федину шею. Ноги у Феди при этом подкосились, он сначала как будто повис у стены, а потом повалился боком в асфальт.

– Что вы делаете! – кричала Катя. – Вы не имеете права!

Дальше ей не дали сказать. Один из милицейских прижал к ее шее дубинку и так стоял у стены, пока другой из них шарил у девушки по карманам.

– Вы не имеете права! – удавлено хрипела Катя. – Это вам не пройдет…

– Да, не пройдет, – тихо и зло говорил Татьяноха, кося при этом глазами одновременно в разные стороны. Он приблизился к девушке, ухватил ее за плечо и развернул лицом к себе. Затем, ухватившись пальцами за подбородок, приблизил к себе и проговорил:

– Это не пройдет никогда… Потому что мы не позволим…

Глава 3

Это не то, что вы думаете

Начальник федеральной полиции Римов Сергей Иванович, коротко стриженный, невысокий, с глазами на выкате, сидел за столом у себя в управлении полиции на улице Карла Маркса и принимал доклады от группы наружного наблюдения. Услышав про мужика с дочерью, наказанных на месте за самовольный митинг, он оживился и стал спрашивать полицейских о дальнейшей судьбе задержанных, а когда понял, что задержанные были отпущены за ненадобностью, то сильно расстроился – уж больно интересной показалась ему личность этого самого Феди-Пульсара. Бродит по городу, орет на каждом углу о правах человека, высказывает недовольство существующим порядком вещей. Чего хочет, толком никому неизвестно.

– За него заплатили, – оправдывался высокий худой полицейский в штатском, бывший за старшего во время патрулирования.

– И вы его отпустили… – продолжил за него Римов.

– Так мы же не могли иначе, Сергей Иванович. Сняли деньги и отпустили… Деньги поступили на счет…

Римов сморщил лицо.

– Что-то не так? – спросил старший.

– Надо было всё же доставить обоих… и выяснить – кто такие, откуда взялись, с какой целью ведут пропаганду… Можете вы сказать, где они могут сейчас находиться?

– Так точно, – ответил старший, – мы пометили их обоих.

Он вынул из кармана патрульный навигатор, нажал на нем кнопку и подал Римову. Тот взглянул в устройство, отчего брови у него вскинулись кверху.

– Их опять задержали! – воскликнул он. – Татьяноха! Ну, зараза!..

– Милиция?! – изумился другой полицейский.

– Ну, сволочь…

Удивляться было чему, поскольку милиция, сформированная не так давно, теперь совала свой нос во все щели, действуя в противовес федеральной полиции. Руководил милицией Татьяноха, которого обозвали в народе Рыжий Бес. Впрочем, Римов знал его под другой кличкой. Урод Вжопеноги.

– Надо перехватить его! Быстро!

Римов выпрыгнул из-за стола и помчался пустым коридором к лестничной площадке, крича на ходу:

– Геликоптер! К вылету!

Подчиненные едва поспевали за ним. Выскочив во внутренний двор, он прыгнул в вертолет. Подоспевшие за ним полицейские прыгнули за ним следом. Набрав обороты, вертолет поднялся со двора, пошел в северную часть города и вскоре завис над газоном возле двухэтажного кирпичного дома.

– Всем оставаться на своих местах! – угрожающе гремело над домом. – Шаг влево, шаг вправо – считается побег!.. Прыжок на месте – провокация!

Одежда на Татьянохе трепетала от ветра. Форменный чепчик сдуло с головы и несло вдоль улицы.

Вертолет, выпустив длинные телескопические ноги, присел к земле. Из него высыпало с десяток полицейских в защитных жилетах и касках и окружило милицейскую группу.

– Я начальник милиции, у меня права! – орал Татьяноха.

– А я начальник федеральной полиции, – сказал Римов. – У меня тоже права. И если ты скажешь еще полслова, то я за себя не ручаюсь.

Полицейские за его спиной целились из оружия. Конфликт между силовыми структурами мог обернуться кровопролитием. Высокий полицейский в штатском, принимавший участие в первоначальном задержании Федора, подошел к нему, снял с него наручники, потом освободил Катю, Кошкина и бросил наручники к ногам Татьянохи.

– Я забираю задержанных, – произнес Римов.

– Не имеешь права! – Татьяноха крутнулся на месте. – У нас тоже права имеются. Без нас вы никто, потому что не в состоянии…

Дальше он действовал словно в тумане. Пригнувшись, он по-бычьи двинулся головой в сторону Римова, норовя насадить того на рога. Однако Сергей Иванович, увернувшись в сторону, аккуратно щелкнул его кулаком сбоку в челюсть, после чего Татьяноха окончательно потерял ориентацию: он пошел, согнувшись, по кругу и упал под конец в траву.

– Нокаут, – сказал один из полицейских.

Подчиненные Татьянохи замерли на месте. Поражение Рыжего Беса случилось для них впервые.

Римов обернулся к Федору Ильичу.

– Вам придется с нами проследовать, – сказал он голосом, не терпящим возражений. – У нас к вам вопросы, как ни странно… Это ненадолго. Потом вас доставят назад. Слово офицера…

И, взяв под локоть Катеньку, Сергей Иванович первым шагнул к вертолету. Остальные покорно последовали за ним. Вертолет поднялся над домом, развернулся и пошел, свистя винтом, в обратном направлении.

А пока Римов летел, Татьяноха землей добрался к себе в кабинет и принялся жаловаться по телефону во все инстанции, включая приемную председателя правительства. Набрав номер, он начинал объяснять ситуацию – о том, кто он такой, какими обладает правами и под конец про то, как его избили во время проведения операции по захвату особо опасных преступников, одним из которых является Кошкин Владимир, замеченный в хакерстве, крэкерстве и в чем-то еще экзотическом. При этом он забывал сказать о причине, по которой получил по зубам.

– Татьяноха – это не то, что вы думаете, – говорил он вялым голосом (Нокаут давал о себе знать). – Меня назначили не для того, чтобы вот так…

Однако его скулеж никто не хотел слушать, и тогда он решил, что не надо брезговать ничем. Или грудь в крестах, или голова в кустах. Лучше, конечно, в крестах, но только не в тех «Крестах», где ему однажды пришлось побывать, будучи под следствием. А еще он подумал, что старый друг лучше двух новых… И Дмитрий Олегович набрал очередной номер. На это раз он звонил в Ревком, надеясь услышать хотя бы голос дежурного.

– Уважаемый абонент, – четко проговорил женский голос в трубке, – вы попали в ревизионную комиссию по защите прав толерантности. Ваш голос записывается регистратором. Представьтесь, пожалуйста…

– Начальник Симбирской милиции вас беспокоит, Татьяноха моя фамилия. А зовут меня Дмитрий Олегович. Нас недавно создали… В помощь полиции, так сказать, потому что у них проблемы…

– Понятно, а мы-то здесь причем? – оборвал его мужской голос

– Я с кем говорю? – Татьяноха решил взять быка за рога.

– Подполковник Виноградов моя фамилия…

– А-а-а, Сан Саныч… – Татьяноха расплылся в улыбке. – Как раз мне вас надо. Дело в том, что меня ведь избили сегодня. На почве защиты прав толерантности…