Бесконечная война

- Сэр, я... я не могу вспомнить.

- Не можете, значит. Что ж, для улучшения памяти, думаю, можете присоединиться к "убитым". Это вас устроит?

- Да, сэр.

- Прекрасно. Все "убитые" получат сегодня ужин - и это их последняя еда на трое суток, начиная с завтрашнего дня. Какие будут вопросы? Наверное, капитан решил пошутить. - Вопросов нет. Разойдись.

Я постарался выбрать на ужин самое калорийное на вид блюдо и поставил поднос рядом с Поттер.

- Спасибо тебе, хотя зря ты донкихотствуешь.

- Ничего. Я уже давно собиралась скинуть несколько лишних фунтов.

Что-то я не замечал у Поттер лишних фунтов.

- Я знаю одно неплохое упражнение, - сказал я. Она улыбнулась, не поднимая глаз. - Уже выбрала себе соседа?

- Ну, я собиралась, правда, договориться с Джеффом...

- Тогда поторопись. Он, по-моему, вожделеет к Маеджимме. Почему бы и нет? Ее все обожают.

- Не знаю. Наверное, нам следовало бы поберечь силы. Еще три дня...

- Ну же, перестань. - Я легонько коснулся ее руки. - Мы ведь от самой Миссури не соседствовали. А вдруг я успел научиться чему-нибудь новому?

- Возможно. - Она лукаво склонила голову. - Согласна.

В действительности кое-что новое узнала как раз она. Новый фокус назывался "французский штопор". Она так и не сказала, кто ее научил. Я был бы рад пожать ему руку. Потом, когда ко мне вернулись бы силы.

8

Две недели тренировок на базе "Майами" стоили нам, в конечном итоге, одиннадцать жизней. Двенадцать, если считать Долквиста. Провести остаток жизни на Хароне без руки и обеих ног не намного лучше смерти.

Фостер погиб под обвалом, у Фридмена что-то отказало в боекостюме, и он замерз прежде, чем мы успели втащить его в помещение. Почти всех остальных из погибших я знал не очень хорошо. Но легче от этого не становилось. Смерть товарищей, похоже, больше пугала нас, чем заставляла быть более осторожными.

И вот мы на теневой стороне. Флаер перевез нас группами по двадцать человек и высадил у сваленного в кучу оборудования и стройматериалов. Кто-то благоразумно расположил их в самой середине лужи из гелия II.

Чтобы вытащить материалы, нам пришлось использовать захваты-кошки. В брод пускаться было неблагоразумно, гелий II растекался по поверхности костюма, полз вверх, и к тому же, нельзя было узнать, что на дне: стоило ступить на водородный лед, и вашему счастью приходил конец.

Я предложил испарить лужу совместными усилиями лазеров, но десять минут концентрированного огня не понизили уровень гелия в значительной степени. Он не хотел кипеть. Гелий II - это "сверхжидкость", поэтому испарение могло иметь место только равномерно по всей поверхности. Никаких горячих точек, никаких пузырей.

Фонарями нам пользоваться запретили в целях "избежания обнаружения". Света звезд вполне хватало, если поставить видеоконвертор на третью или четвертую ступень усиления, но каждая ступень означала потерю четкости. При четвертой пейзаж казался неважной одноцветной гравюрой, и невозможно было прочесть имя на шлемах людей, только если стоять вплотную.

Впрочем, ничего особенного вокруг не наблюдалось. Имелось с полдюжины среднего размера метеоритных кратеров (почти вровень с краем заполненных гелием II), а на горизонте проглядывали какие-то карликовые горы. По консистенции перемороженный грунт напоминал заледенелую паутину - при каждом шаге нога уходила в грунт на полдюйма, вызывая хруст. Жутко надоедало.

Почти весь день мы потратили на вызволение наших материалов из лужи гелия. Спали по очереди - стоя, сидя или лежа на животе. Ни одна из этих позиций не пришлась мне по вкусу, поэтому я не мог дождаться окончания сборки бункера.

Мы не могли строить бункер в яме - он наполнился бы гелием II. Следовательно, сначала нужно было устроить специальную изолированную платформу, такой трехслойный бутерброд пермопласта.

Я был произведен временно в капралы и командовал группой из десяти человек. Мы переносили пермопластовые листы - два человека легко справлялись с таким листом - когда один из моих людей поскользнулся и упал на спину.

- Проклятье, Сингер, смотри под ноги. - Именно таким вот способом уже отправились на тот свет пара человек.

- Простите, капрал. Я споткнулся. Зацепился за что-то.

- Смотрите, все же. - Он благополучно поднялся на ноги и вместе с напарником потащил лист далее, потом вернулся за новым.

Я не забывал посматривать за Сингером. Через несколько минут он явно начал шататься, что не так-то легко в наших кибернетизированных доспехах.

- Сингер! Когда отнесете плиту, подойдите ко мне.

- О'кей. - Покончив с заданием, он подошел.

- Дай-ка я взгляну на твои индикаторы.

Я открыл крышку на груди его костюма, где находился медицинский монитор. Температура тела была на два градуса выше нормальной, частота пульса и кровяное давление тоже показывали повышенные цифры. Но не до красных секторов, впрочем.

- Плохо себя чувствуешь?

- Черт, Манделла, я в норме, просто упал. Поэтому мне слегка не по себе.

Я вызвал нашего доктора.

- Док, здесь Манделла. Подскочите к нам на минуту.

- А где вы? - я помахал ему, и он направился к нам в обход лужи.

- Что случилось? - я показал ему показатели Сингера.

Док умел читать все другие индикаторы, не только термометр и давление, поэтому некоторое время обдумывал данные.

- Могу сказать только... что ему жарко.

- Черт, я сам мог сказать вам это, - проворчал Сингер.

- Наверное, пусть оружейник посмотрит его костюм. - У нас было два "оружейника" - они прошли сверхкраткий курс по устройству боекостюмов.

Я вызвал Санчеса и приказал ему подойти к нам вместе с инструментальным ящиком.

- Через пару минут, капрал. Мы тут тащим лист.

- Бросай и давай сюда быстро.

У меня появилось тревожное предчувствие. Дожидаясь оружейника, мы с Доком осмотрели костюм Сингера.

- Ого-то, - сказал Док Джоунс, - погляди-ка сюда. - Я зашел с другой стороны и посмотрел. Две пластины радиатора были вогнуты.

- Что там? - спросил Сингер.

- Ты упал ведь прямо на радиатор?

- Точно, капрал, это он. Что-то плохо работает.

- Думаю, он вообще не работает, - сказал Док.