Страница 20 из 66
Я знал, что все это - дерьмовая брехня чистейшей воды, и я ненавидел тех людей, что позволили сыграть такую грязную шутку с моим сознанием, и все же я в буквальном смысле слышал, как скрежещут мои зубы, как судорога кровожадной гримасы сводит мои щеки... Словно ослепленный, передо мной проковылял винни-пух. Я вздернул лазер, но кто-то опередил меня, и голова существа взорвалась кашей серой плоти и крови.
- Сволочи... сволочи проклятые, - простонал, почти провыл "счастливчик". Лазерные лучи пересекались и расходились, и вот все винни-пухи пали замертво.
- Гляди в оба, - выкрикнул Кортес. - Целиться осторожнее, это вам не игрушки, дьявол!
- Группа А, вперед... группа В занимает воронки, прикрывает группу А!
Кто-то одновременно смеялся и всхлипывал.
- В чем дело, Петров, так тебя растак! - Странно, раньше Кортес никогда не выражался.
Я повернулся и увидел, что Петров, забравшись в небольшое углубление, панически пытается зарыться руками и ногами, рыдая булькающим плачем.
- Зараза, - сказал Кортес. - Группа В, на десять метров дальше воронок залечь в цепь! Группа С - залечь в воронки вместе с А!
Я поднялся на ноги и покрыл сотню метров за двенадцать прыжков с усилием. Воронки могли вместить по посадочному катеру каждая, имея десять метров в диаметре. Я перепрыгнул через дно на противоположную сторону и приземлился радоне парнем по имени Чин. Он даже не обернулся, продолжая пристально наблюдать за территорией базы. Там по-прежнему ничего не изменилось.
- Группа А, залечь в цепь за группой В, интервал десять метров!
Едва сержант отдал команду, как здание прямо перед нами извергло залп пузырей, веером устремившихся к нашим цепям. Все видели, пузыри летят, и припали к земле, но Чин как раз вскочил на ноги и наткнулся на один из них.
Тот только едва задел верхушку его шлема и исчез с негромким хлопком. Чин сделал шаг назад и повалился на дно воронки, оставляя на скате полосу крови и мозгов. Безжизненное тело, с раскинутыми руками, сползло вниз, забивая грязью совершенно симметричное отверстие, где пузырь с одинаковым равнодушием прогрыз пластик, волосы, кожу и кости черепа.
- Всем лежать. Командиры... проверить состав, сколько убитых... - Щелк... щелк... щелк... - У нас три трупа. А могло быть ни одного, если бы они держали головы пониже! Всем падать пластом, как только услышите, что заработала эта штука. Группа А, продолжать маневр.
Группа А без неприятностей завершила маневр.
- Отлично, группа С перебежками к группе В... Отставить! Ложись!
Все уже попадали на землю. Пузыри прошли плавной дугой в двух метрах над нами. Безмятежно проплыли они над нашими головами, и не считая одного, превратившего в щепки случайное дерево, исчезли вдали.
- Группе В, перебежать за линию группы А, дистанция десять метров. С, занять позицию группы В, посмотрите, можно достать "цветок"?
Взрыв двух гранат образовал воронки примерно в сорока или тридцати метрах от цветкообразной конструкции. В правдоподобном приступе паники "цветок" принялся извергать бесконечную серию пузырей, но, по-прежнему ни один из них не спустился ниже двух метров от земли. Мы прижимались к грунту и продолжали двигаться вперед. Вдруг в здании образовалось отверстие и расширилось до размеров большой двери. Оттуда повалили тельциане.
- Гранатометчики, оставить огонь! Группа В, огонь вправо и влево, не давать им уйти в сторону. А и С, вперед по центру!
Один тельцианин погиб, пытаясь перебежать луч лазера. За ним никто не последовал.
Довольно трудно бежать и одновременно держать голову пониже, когда ты в боекостюме. Приходится делать рывки из стороны в сторону, словно конькобежец на старте, иначе можно оторваться от земли и разделить участь Чина.
Мне казалось, что я в какой-то ловушке, справа и слева лазерный огонь, над головой летучая смерть. Но несмотря на это, я чувствовал прилив радости и энергии, я был просто счастлив, что мне наконец выпал случай прикончить одного из этих злодеев, пожирателей младенцев. Хоть и понимал, что это брехня.
Тельциане не отвечали нам огнем, не считая малоэффективные пузыри (очевидно, они не были предназначены для поражения наземной силы), и обратно в здание они тоже не отступали. Они метались из стороны в сторону, их было около сотни, и смотрели, как мы приближаемся. Пара гранат покончила бы со всеми, но Кортес, очевидно, рассчитывал все-таки взять пленного.
- О'кей, когда я скажу "вперед", мы возьмем их в клещи. Группа В будет держать заслон... второй и четвертый взводы направо, шестой и седьмой налево. Группа В будет двигаться цепью, чтобы не выпустить их.
- Вперед!
Мы рванули влево. Как только прекратился лазерный огонь, тельциане тоже кинулись бежать всей толпой.
- Группа А, залечь и открыть огонь. Целиться точно. Если промажете, можете зацепить своего. И ради всего святого, оставьте мне одного в живых!
Жуткое это было зрелище - толпа монстров, мчавшаяся на нас. Они бежали, высоко подпрыгивая - пузыри уклонялись от столкновений с ними - и все выглядели точно как тот, что летел на "помеле": совершенно голые, кроме прозрачной сферы, окружавшей их тела. Эти сферы двигались вместе с хозяевами. Правый фланг открыл огонь, выбирая свои жертвы в арьергарде толпы.
Внезапно луч лазера прошел сквозь толпу тельциан с той стороны кто-то небрежно прицелился. Раздался жуткий вопль, и я взглянул дальше по цепи, увидел, как кто-то - кажется, это был Перри - корчится на земле, прижимая правой рукой дымящийся обрубок, который остался от отсеченной левой руки. Сквозь пальцы брызгала кровь, а вышедший из строя камуфляж костюма одну за другой проигрывал все маскировочные комбинации: черный белый - джунгли - пустыня - серый - зеленый.
Не знаю, сколько времени я смотрел, пока не прибежал врач и не начал оказывать помощь, но когда я поднял глаза, тельциане были почти рядом со мной.
Я выстрелил инстинктивно, я взял очень высоко, но все равно задел верхушку защитного, пузыря одного из тельциан. Пузырь исчез, а монстр-инопланетец споткнулся и упал на землю, сотрясаемый судорожными спазмами. Из ротового отверстия потекла пена, сначала белая, потом розовая. Последний спазм согнул тельцианина почти в подкову, и он замер. Крик его, тонкий высокий свист, замолк в тот же момент, когда его товарищи начали прыгать через него и на него. Я улыбался и ненавидел себя за это.