Страница 1 из 4
<p>
На улицах Лондона тихо падал снег. Драко Малфой выругался ― негромко, конечно, чтобы не злить жену.
― Я всё ещё не понимаю, почему ты на это согласилась, ― раздражённо выдохнул он и засунул руки в карманы, пытаясь согреться. ― Если тебе так хочется поддержать дух Рождества, некоторые квиддичные команды ищут помощников на время рождественской суматохи.
Гермиона Малфой фыркнула:
― Что? Держать омелу, пока они целуют всех женщин, готовых заплатить за это три кната?
― По крайней мере, они зарабатывают деньги. И делают это в волшебном мире, а не в ху… х-холодном маггловском, ― поспешно поправился Драко. ― Не то чтобы холод ― это плохо. Холод явно лучше, чем невыносимая жара. Я бы скорее замерз до смерти, чем сгорел в огне, а ты? В конце концов…
― Слушай, Драко, тебе идти было не обязательно! ― Гермиона остановилась и повернулась к нему, на её лице ясно читалось раздражение. ― Я не один раз это повторила, но ты всё равно настоял. И раз уж ты здесь, то хотя бы не жалуйся!
Драко открыл рот ― возможно, чтобы сообщить Гермионе, что пошел лишь с целью убедиться, что к ней не привяжется какой-нибудь одинокий маггл, ― но вместо этого просто сказал: «Отлично» ― и дулся всю дорогу до приюта.
Его настроение ничуть не улучшилось, когда они вошли в довольно убогое здание. Было тепло и, пожалуй, даже уютно, несмотря на скудную обстановку, но приют был полон детей. И не просто детей, а бедных маггловских детей, оставшихся без родителей, без семьи. Для Малфоя, привыкшего к лучшей жизни, это было чересчур. Он обнаружил, что жалеет сирот, и эта жалость никак не способствовала улучшению настроения.
― Гермиона! ― к ним подбежали дети и утащили Гермиону в комнату, оставив Драко стоять в коридоре, как дурака. Ну и пусть. Он бы всё равно предпочёл держаться подальше от детей, чтобы не слишком к ним привязываться. Ну, или что-то вроде того.
Драко нашел стул и сел, осматривая помещение. Он вдруг обрадовался, что Гермиона помогает сиротам. Он знал, что небольшая часть её заработка уходит на благотворительность, и почувствовал прилив гордости за свою необыкновенную жену.
Почти двадцать минут Драко нетерпеливо шаркал ногами и постукивал пальцами. Он хотел посмотреть, что делает Гермиона, но в то же время боялся побеспокоить её, чем бы они с детьми не занимались. Он не хотел, чтобы какой-нибудь ребёнок заплакал. Это бы заставило его чувствовать себя неуютно.
Дверь открылась ― та же дверь, в которую вошла Гермиона. Оттуда выглянула женщина, осмотрелась, а затем улыбнулась Драко.
― Мистер Малфой? ― спросила она.
― Да?
― Гермиона велела позвать вас внутрь, ― сказала женщина. ― Она сказала, что вам здесь может быть скучно.
Драко вздохнул с облегчением. Мысль, что Гермиона забыла о нём, проносилась у него в голове несколько раз. Он встал и прошел за женщиной в комнату. В центре сидела Гермиона, а вокруг неё ― около двадцати детей, явно внимающих каждому её слову. На её коленях лежали лист бумаги и маггловская шариковая ручка. Гермиона улыбнулась ему, когда он тихо присел сзади, чтобы не беспокоить детей.
― Что ты хочешь получить от Санты, Джонатан? ― спросила Гермиона у темноволосого мальчика.
― Велосипед, ― застенчиво ответил Джонатан, уставившись на свои ботинки. ― Если это не слишком затруднит Санту и его эльфов.
Когда Гермиона записала пожелание на листке бумаги, Драко насторожился. Кто такой этот Санта? Имя было смутно знакомым… Может, он слышал его раньше от других магглорожденных? И зачем ему дарить Джонатану велосипед? Гермиона гордилась тем, что была одним из главных спонсоров приюта, но, несмотря на её готовность исполнить любые детские пожелания, этот Санта, похоже, собирался превзойти её.
― А ты, Аманда? ― Гермиона повернулась к девочке, которой на вид было около семи. ― Что бы ты хотела получить на Рождество?
― Кукольный домик, ― ответила она без колебаний. ― Он должен быть таким большим, чтобы поместились не только мои куклы, но и куклы Синди: не меньше шести спален и комната для гостей. И всё должно быть розовым.
― Хорошо, всё должно быть розовым, ― повторила Гермиона, записывая это на бумагу. ― Саманта, а что бы ты хотела получить от Санта-Клауса?
Драко сосредоточенно слушал, как остальные дети высказывали свои пожелания. Санта, по-видимому, очень богат, раз может себе позволить гитару, несколько игрушечных машинок, книг и кукол, велосипед, кукольный домик и многое другое.
― Так, а теперь отправим это Санте, ― когда все дети высказались, Гермиона сложила бумагу. ― Кто хочет привязать письмо к лапке совы?
Драко перевёл взгляд на Буклю, терпеливо ожидавшую своего часа, чтобы доставить письмо Санте. «Гм, кажется, Санта ― волшебник».
В конце концов, старший из мальчиков, Ричард, привязал письмо к лапке Букли, а младшая из девочек, Эми, покормила её и выпустила на улицу.
― А теперь, ребята, не хотите послушать рождественскую сказку?
― Ночь перед Рождеством! ― наперебой загалдели дети. ― Прочитай её!
― Хорошо. Но вы должны читать вместе со мной, ― Гермиона раздала несколько книг. ― Пожалуйста, поделитесь со всеми! У всех есть книга?
― С тобой поделиться? ― Драко посмотрел вниз и увидел Джонатана, который тянул его за рукав.
― О, ну… ― смутился он, не привыкший общаться с детьми. ― Думаю, да. ― Он пересел на пол, чтобы Джонатан смог забраться к нему на колени. После нескольких попыток он удобно устроился, и Гермиона начала читать:
― Рождественской ночью ни шороха в доме ― все мыши исправно сидят по углам. Чулки на камине развешаны ровно. Святой Николай, поспеши в гости к нам!
Драко с восторгом читал книгу. Итак, святой Николай ― или Санта-Клаус ― человек, который рождественской ночью оставляет подарки под ёлкой или в чулках. Гм… почему ему никто раньше не рассказывал о Санте?