Женщина перемен

– А почему ты не съедешь от него?

– Так это он должен съехать! А его до развода из моей квартиры ничем не вышибешь.

– А прочему ты решила, что он хочет тебя убить? – осторожно поинтересовалась я. – Это из-за отравления, да?

Полина вздохнула, ее глаза увлажнились, губы задрожали. Я сжалилась и налила ей рюмку, поддела изумительно нежной кусок печенки и протянула. Она выпила, пожевала и прошептала:

– Если бы ты видела его глаза, ты бы сама все поняла. Ну а кроме того…

Недавно Полина пришла домой неожиданно и увидела свою входную дверь открытой. В прихожей горел свет и слышался голос мужа. Через минуту ей стало понятно, что Славик собирается выходить из квартиры и суетится где-то рядом с дверью, попутно разговаривая по телефону.

– Я тебе обещаю, что скоро с ней закончу, – послышался его голос. – Ты мне веришь? Разве я тебя обманывал? Очень скоро все кончится. За меня можешь не волноваться, я же не дурак. Я уже все продумал, тебе осталось подождать совсем немного. Я тебе обещаю.

Полина замерла, затем на цыпочках, чтобы не производить никакого шума, стала пятиться назад, в сторону лестницы. Она успела бесшумно спуститься на два этажа, когда дверь ее квартиры захлопнулась и муж стал проворачивать в замке ключ. Когда они «случайно» встретились, он был уверен, что Поля зашла в подъезд уже после окончания его телефонного разговора.

– Он имел в виду меня, – объяснила Полина, глотая слезы. – То, что он собирается «закончить», – это не что иное, как моя жизнь. Я уже замок в ванной сделала, закрываюсь теперь, когда купаюсь. А то он еще фен бросит в воду – и до свидания.

Выговорившись, Поля стала ковырять вилкой свое блюдо, и я молчала, боясь спугнуть ее аппетит. Неожиданно она в две минуты умяла почти все. Видимо, еда не доставляет ей больше удовольствия, и она просто исполняет необходимую процедуру. Надо же, Поля оказалась такой легко обучаемой, освоила новую сферу деятельности, пусть преуспела в бизнесе не она, а ее первый муж, но ведь и Полькина заслуга в этом была. Как дотошного исполнителя, во всяком случае. Да и потом, оставшись одна, она не растерялась, не прокутила и не растеряла то, что оставил ей Олег, показала выдержку, а тут, перед каким-то сопливым жиголо, сломалась. Исхудала, издергалась, балансирует на грани нервного срыва. И ведь она уже поняла, что он ничтожество, от любви уже не осталось и следа, так почему же она так надломлена? От страха за свою жизнь? Я подождала, пока обнажится дно ее тарелки, и налила нам еще по рюмочке рома.

– Давай съедим чего-нибудь сладенького, – предложила я.

На самом деле я отметила, что мы обе, и я, и Полина, неумолимо пьянеем. А мне нужно было еще донести себя до дома и успеть вздремнуть до прихода Максима.

– Давай, – согласилась она, – закажи на свой вкус.

– Знаешь, Поля, – решительно начала я, подождав, пока официант удалится за пирожными, – так оставлять нельзя. Ты просто не дотянешь до развода и суда. Не знаю, с чего ты взяла, что тебе что-то угрожает, но тебе виднее, в конце концов, это ты с ним живешь, а не я. Может, так оно и есть. А может, ты себя накручиваешь, и угроза существует только в твоем обостренном воображении. Но как бы то ни было, ты должна эту ситуацию прояснить, иначе сойдешь с ума еще до всяких там судов. Ты взрослая самостоятельная женщина, у тебя есть средства, найми частных детективов, что ли! Сейчас на рынке множество подобных услуг. По крайней мере, ты будешь иметь ответ на свой вопрос, действительно он способен на какой-то серьезный поступок в отношении тебя или тебе это кажется. Я бы еще и заявление в полицию написала на всякий случай. Мало ли что? Они же обязаны будут отреагировать, значит, его опросят, он поймет, что ты разгадала его намерения. И побоится что-то с тобой сделать!

Полина слушала меня, и постепенно глаза ее оживлялись. Щеки слегка порозовели.

– Я уже приняла меры безопасности, – сказала она, загадочно улыбнувшись. – А немножко раскисла, потому что пришлось все вспоминать, чтобы рассказать тебе… Ну чтобы тебе было все понятно. Но я не собираюсь сидеть сложа руки и дожидаться, пока он включит мне ночью газ. Или еще что-нибудь сделает.

– Ты уверена? Тебе есть кому помочь? – облегченно вздохнула я.

– Да, – уверенно кивнула Поля, – я в очень на-дежных руках. Ты даже не представляешь, в насколько надежных.

– Ты уже обратилась в полицию? Или к частникам?

– Мне не с чем идти в полицию, – стала объяснять Поля, – у меня одни подозрения. И какие? То, что он смотрит на меня с ненавистью? Что он говорил с кем-то по телефону? Ну допустим, в одной ссоре он угрожал мне практически в открытую, когда сильно разозлился, но эти слова слышала только я. Свидетелей у меня нет. С чем мне идти в полицию? Мною никто не будет заниматься. Меня просто засмеют.

– Но они же обязаны будут его допросить, а значит, он будет знать, что ты в курсе его намерений, – настаивала я. – Он же не идиот, будет понимать, что если с тобой что-то действительно случится, то подозрение падет на него.

– Подозрение, может, и падет. Но если он умело все подготовит, то дальше подозрения дело не пойдет. Своим заявлением в полицию я просто заставлю его как можно лучше и тщательнее все продумать.

– Так кто же тогда тебя защитит?

Полина не спешила отвечать, и я подумала, что у нее, возможно, появился некий друг, на помощь которого она рассчитывает. А рассказывать о нем постороннему человеку ей не очень хочется. И это можно понять. Три года назад Славик тоже казался ей отчаянно влюбленным, а вот что из всего этого вышло. Где гарантия, что история не повторится вновь? Полина, может быть, и уверена, что не повторится, но не убеждать же в этом кого-то еще! Тем более случайную собутыльницу, знакомую из далекого прошлого, которую в следующий раз она увидит еще лет через несколько.

Наша бутылка баккарди между тем почти опустела, и мы, не сговариваясь, стали делать знаки официанту.

– Еще по чуть-чуть? – уточнила Поля. – Под пирожные.

– Давай по чуть-чуть, – согласилась я.

Следующий глоток рома был той самой каплей, которой не хватало для того, чтобы Поля решилась мне довериться.

– Полгода назад я записалась на один тренинг, – начала она, отпив из бокала, – мне тогда было очень тоскливо – я узнала, что Славик мне изменяет, было так больно, что я задыхалась. У меня все плыло перед глазами, такая депрессуха навалилась, что я ничего не хотела делать. Работать не хотела, все валилось из рук. Меня в моем же магазине обули на десять тысяч долларов, а мне было все равно, представляешь? Мой же старший менеджер меня обворовал, а мне хоть бы что! Еще немного, и я потеряла бы все, разорилась бы к чертовой матери. Дальше еще хуже: вставать с постели не хотелось, жрать перестала, в общем, ты меня понимаешь. Бегать по подружкам и лить сопли – не вариант, я быстро всем надоела бы с этим нытьем, у людей своих проблем полно. В общем, кто-то мне подсказал, что есть психологические тренинги, где людей учат выходить из кризисных ситуаций. Ну, я и подумала: чем черт не шутит? А вдруг мне какое-нибудь откровение явится? Может, я в себе чего-то не понимаю? Может, есть какие-то специальные приемы, которые помогают людям побеждать депрессию, обретать себя заново? Короче говоря, я пошла. Вначале, конечно, в шоке была, думала, у меня вообще голова разорвется. Полная чушь, бред, дикость.

– Бросила? – с нетерпением встряла я.

– Подожди, – отрицательно помотала головой Поля. – Вначале я была в ужасе и шоке, и мне хотелось бежать оттуда куда глаза глядят…

Но уйти с курсов Поля не смогла ни через неделю, ни через месяц. Какая-то непонятная сила влекла ее на занятия. То, чем они занимались на уроках, вызывало в ней поочередно то дикое возмущение, то отвращение, то жгучий стыд. Она чувствовала себя то подопытным кроликом, то пустоголовой куклой, она понимала, что ее загружают какой-то чудовищной, опасной ахинеей, которая вызывает сильнейший эмоциональный стресс, но как зомби продолжала вновь и вновь возвращаться на курсы, каждый раз обещая себе, что это занятие будет последним. Поля продолжала негодовать и злиться на себя, но в какой-то момент пришла к неожиданному выводу: она больше не думает об измене Славика. Она перестала, включив «невидимку», заходить в соцсети на профиль его подруги и разглядывать ее фотографии. Она больше не пыталась поймать мужа на лжи, которую он сливал ей, когда бегал на встречи со своей любовницей. Она не обнюхивала его одежду, ища посторонние женские запахи. Дальше произошло нечто еще более удивительное: ее смазливый мальчик Славик перестал казаться ей красивым. Поля была очень привязана к своему первому мужу Олегу, она уважала его, он был ей дорог и близок, но женской любви она к нему не испытывала. Можно обмануть весь мир, но женщину в себе не обманешь. Со Славиком все получилось наоборот: по сути, это был совершенно чужой приблудный парень, моложе нее на пять лет, с которым у нее не было ничего общего. Но она хотела его. Так хотела, как никогда и никого ни до него, ни после. Ее сводила с ума ленивая грация его движений, его восхитительный животный запах. Она дрожала, глядя на его губы, такие чувственные, так красиво прорисованные. Ей хотелось бесконечного поцелуя, бесконечной близости. Ревность, которую она испытывала, узнав, что у Славика есть молодая красивая подружка, была настолько болезненной, что вытеснила все остальные чувства и мысли. Кончилось все это в один день, и Славик безошибочно угадал это по Полиным глазам. Он был все тот же, но волшебство любви исчезло. Она не только перестала его желать, ее стало безумно раздражать его присутствие. И тогда она легко и без предисловий сообщила ему о своем намерении расторгнуть брак. На следующий день Полина уволила своего старшего менеджера и вернулась на работу. За время своей депрессии она сильно похудела, и теперь ей предстояло набрать прежнюю форму, но так, чтобы не перестараться. Ей уже стало казаться, что жизнь скоро вернется в свое прежнее русло, но Славик оказался не так прост. Первым мрачным открытием было то, что он потерял власть над своей женой. Второе сообщили ему юристы. Имущество, которое он уже считал своим, Полина передавала ему на условиях сделки, которую сейчас совершенно спокойно может признать в суде ничтожной. У Славика не оставалось практически никаких шансов выйти из этого супружества с каким-нибудь существенным прибытком. Шикарная квартира в коттедже на четырех хозяев была приобретена Полиной до брака, вся собственность, которую она имела, также досталась ей в результате раздела имущества с бывшим мужем задолго до знакомства со Славиком. Единственное, что второй муж мог оставить себе, – это машину, двухлетнюю «пятерку» «БМВ», которую Поля подарила ему на тридцатилетие. Полинка не стала рассказывать во всех подробностях, почему у нее сложилось стойкое убеждение в том, что Славик замыслил что-то страшное, я и так ей поверила. Морок сошел, передо мной сидела вполне разумная взрослая женщина, но сломленная обстоятельствами, растерянная, лихорадочно ищущая выход из положения.