Страница 6 из 23
Святое дерьмо, откуда у меня взялась эта мысль? Ты рехнулась, Анна, это посттравматический шок. Да, должно быть, в этом причина того, что я подчинилась ему. И тем не менее, каждый женский инстинкт глубоко внутри меня мурлыкал при виде его мужской силы и красоты.
Закрыв глаза, я глубоко вздохнула. Если не успокоюсь и не начну думать головой, то моё сердце не выдержит постоянного гипервозбуждения.
Я не понимала, как настолько огромные мощные существа могли стать пленниками другой расы? История моего собственного мира пестрела событиями, когда одни люди завоевывали и порабощали других людей.
Разве вселенная за пределами человеческого мира так уж отличалась? Нет, те, у кого самое мощное оружие, передовые технологии, всегда управляли днем, ночью или другой покоренной ими планетой.
Я распахнула глаза и встретилась с взглядом инопланетянина, на его лице отражалось беспокойство.
— Знаю, что ты всё ещё боишься. Я защищаю тебя. Поверь мне, ты моя, Аюнна.
Какой у меня имелся выбор? Его, казалось, искренне волновало, жива я или умерла. Я кивнула, встречая его пронзительный голубой взгляд:
— Да, я тебе доверяю, Моррдрук.
Его улыбка сгладила угловатые черты лица. Черт, он был великолепен, когда улыбался. Он склонился ко мне, втащил под воду и своими большими руками вымыл меня, так же как себя.
Я не могла отрицать, насколько хорошо ощущались его чуть шероховатые от мозолей пальцы. Моё тело вспыхивало, оживало от его самоуправства.
— Я чувствую аромат твоего желания, Аюнна. Ты сильно возбудилась. Ты хочешь меня?
— Когда ты так ко мне прикасаешься, я возбуждаюсь, — призналась я, испугавшись, что могу сказать больше, чем нужно. — Мне так хорошо.
— Когда мою тебя? — он в замешательстве нахмурился.
— Не могу ни о чем думать, когда ты ко мне так прикасаешься.
Я накрыла его руки своими, скользя ими вверх-вниз по своему телу, затем двинулась к груди. Он опустился на колени, став чуть ниже меня. Огромные белые ладони накрыли и сжали мои груди, сначала нежно, потом сильнее.
— Да-а-а, — прошипела я. — Твои прикосновения ощущаются настолько хорошо.
Он встал, его глаза теперь сверкали ярче. Вытащил меня из душа. Я не заметила, откуда Моррдрук выхватил ткань, но прежде чем успела запротестовать, энергично меня вытер.
Затем ошеломленно наблюдала, как он быстро высушивает себя и стряхивает воду с волос. От его хищного взгляда я попятилась. Знала, что должна сделать, и всё же колебалась.
Глава 4
Мой разум боролся с моим телом. Как я могу испытывать желание к настолько отличающемуся от меня существу?
И тут же передумала, когда он нежно сжал мой подбородок большим и указательным пальцами, запрокинул мою голову вверх, а его бледно-голубые глаза вспыхнули белым огнем.
Хотелось, чтобы всё поскорее закончилось, чтобы я смогла позабыть тот ужас, что пережила ради спасения своей никчемной жизни.
Я напряглась, стоило Моррдруку склониться к моему лицу. А затем и вовсе зажмурилась.
«Просто сделай это! — мысленно закричала я, погружаясь в пучину хаоса. — Не заставляй меня чувствовать то, чего я не желаю!»
Однако было слишком поздно. Моррдрук порывисто выдохнул, словно до этого сдерживал дыхание, и я втянула его сущность в себя. Охватившая меня паника пропала, я ощущала слабость и возбуждение, нетерпеливо желая его, даже до того как его губы коснулись моих.
То небольшое сопротивление, что я всё ещё оказывала, рассыпалось в прах, стоило Моррдруку скользнуть языком меж моих губ, обвести их контур, окутывая меня собственным вкусом — смесью густого сладкого вина с его мужским ароматом. Я впилась пальцами в его горячую плоть. Несколько мгновений я не двигалась, ошеломленная головокружительным эффектом от его вкуса. Большой рукой Моррдрук скользнул вниз по моей спине, нежно сжал ладонью попку. Я невольно застонала, приоткрыв рот для его более тщательного исследования. Что он и сделал. Изучая, нырнул языком в мои теплые глубины, дегустируя, посасывая мой язык. Я потерялась в нахлынувших на меня ощущениях, для меня не существовало ничего, кроме него и ноющей боли желания между бедер.
Я сжала пальцы на крепком бицепсе Моррдрука, впиваясь ногтями в гладкую белую кожу.
Он задрожал. Скользнул ладонью с моей щеки к основанию шеи, почти болезненно вцепился пальцами волосы и, сжав рукой попку, встал, поднимая меня вверх по своему телу, прижимая ещё ближе. Мои груди скользили по его груди от каждого движения, соски, налившись кровью, затвердели, стали восхитительно чувствительными.
Из-за моей руки, зажатой меж нашими телами, я не могла в полной мере насладиться восхитительным прикосновением кожа к коже. Решительным рывком я освободила руку и обняла его обеими руками за шею, прижимаясь к нему ещё ближе, полностью сосредоточившись на жаре его губ и ласках его языка.
Внезапно Моррдрук подхватил меня на руки, прижал к груди и, развернувшись, направился к спальной платформе.
В два шага он добрался до неё и, каким-то образом не разъединяя объятий, умудрился уложить на матрас нас обоих.
В тот момент, когда во мне вновь проснулись сомнения, Моррдрук прижался ко мне всем телом. Коснувшись горячим свидетельством своего возбуждения внутренней поверхности моего бедра, он накрыл мои губы своими, изгоняя все мысли, властно доминируя, требуя ответа, лаская руками каждый дюйм моей обнаженной кожи, везде, куда смог дотянуться.
Его голодные и настойчивые ласки посылали огненные стрелы наслаждения прямо вниз живота. Внутри меня разлилось тепло, живот сжался. Ошеломлённая и сбитая с толку крайней степенью своего возбуждения, я вцепилась в Моррдрука, а затем ослабила хватку, чтобы исследовать его тело всюду, куда могла дотянуться, не в состоянии различить где что, чувствуя только гладкую кожу и тугие мышцы. Но стоило Моррдруку отстраниться, захныкала в знак протеста от внезапной потери тепла его тела. Он изучающе провел ладонью по моему животу, скользнул вниз к каштановым кудряшкам, погружаясь пальцами во влажную расщелину. Я вздрогнула от острого ощущения, едва он раздвинул пальцами нежные складочки и с удивительной точностью нашел, и приласкал клитор. При первом же касании подушечки пальца к моему чувствительному бугорку я ахнула.
И неосознанно застонала. Моррдрук замер и отстранился от меня. Разорвав поцелуй и убрав руку, он посмотрел на меня с замешательством и беспокойством.
— От моих прикосновений тебе больно?
Я моргнула, пытаясь понять, о чем он спрашивает.
— О нет… ты не сделал мне больно.
Я взяла его за запястье и снова потянула его руку себе между бедер, выгибаясь навстречу его прикосновению. Почувствовала, что он внимательно наблюдает за моим лицом, осторожно разыскивая чувствительный бугорок.
Очередной стон вырвался из моего горла, стоило ему найти этот маленький комочек, и меня снова пронзило наслаждение.
— О да, Моррдрук, вот здесь! — ахнула я, когда он пальцем нашел нужное местечко и стал ритмично потирать его, вознося меня на вершину наслаждения.
Резко выдохнув, он зарылся лицом в мою шею, затем потерся гладкими щеками об мою грудь, как будто желал покрыть себя моим ароматом. Для меня не существовало ничего, кроме его пальцев, пока он не сомкнул губы на тугом соске. От удара его языка по чувствительной вершинке я закричала. До сих пор я не понимала, насколько оказалась близка к оргазму.
Сопротивляясь приближающемуся освобождению, я провела пальчиками по удивительно шелковистым черным волосам Моррдрука. Призывая его продолжить, сгорая от потребности кончить, а затем ахнула, когда он скользнул пальцем в мой скользкий вход.
— Горячо, влажно… это ведь поможет нам соединиться, да?
— А? — Туман в моем сознании уже достаточно рассеялся, чтобы понять, о чем он говорит. — Да, я… я должна быть влажной и расслабленной. — Ты… должен сначала заставить меня кончить.