Страница 8 из 12
– Да, но у них нет опыта такой работы.
– Опыт появится, капитан. Подводными работами будет руководить Быков.
– Помню его, – кивнул Моррисон. – Он пробыл так недолго и уехал так внезапно…
– На то были причины. Завтра Быков будет здесь.
– Я переговорю со своими парнями и выясню, кто согласится лезть к морскому дьяволу в пасть.
Заводюк поморщился:
– Давайте без этого пафоса. Просто узнайте, кто готов поработать под водой.
– За отдельную плату, – уточнил Моррисон.
– За отдельную плату, разумеется, – подтвердил Заводюк, после чего поднялся на корабль и собрал свою сильно поредевшую экспедицию.
Это были два инженера, три археолога, врач и айтишник, то есть специалист по информационным технологиям. Все члены «великолепной семерки» выполняли не только свои основные функции, но и совершали другую полезную работу на корабле.
Так, доктор Джейн Ашер в случае необходимости выступала в роли пресс-секретаря, а археолог Энтони Рамирос мог приготовить обед или быть переводчиком с испанского на английский и наоборот.
Начал Заводюк с объявления об уходе подводников, что не явилось новостью ни для кого из сотрудников. Они находились на судне все вместе, постоянно общались и знали друг о друге больше, чем было известно профессору.
– Тогда почему же вы меня не предупредили заранее? – спросил он возмущенно.
– В этом не было смысла, – ответил от имени всех инженер Курт Ройсман.
– Здесь я решаю, в чем есть смысл, а в чем нет, – раздраженно произнес Заводюк.
– А вот подводники посчитали иначе, – напомнил инженер. Это был крепкий мужчина лет пятидесяти, со щеткой седых волос на голове и такими же седыми усами в форме подковы, подвешенной «на счастье». Он был невысок, но держался так, словно превосходил ростом всех окружающих, включая любое начальство.
Желая смягчить его заявление, доктор Ашер сказала, примирительно улыбаясь:
– Предлагаю оставить ситуацию в прошлом и обсудить настоящее положение дел.
– Будущее, – поправил айтишник Северин.
Несмотря на польские корни, он со своим крупным носом и копной курчавых черных волос походил на азиата. Все, кто находился с ним рядом, выглядели слишком крупными, полными и бледными. Особенно рыжая и рыхловатая Джейн Ашер, так и не научившаяся маскировать веснушки.
– Будущее, – легко согласилась она, хотя явно осталась при своем мнении.
Остальные помалкивали, выжидающе поглядывая на Заводюка. Наверняка большинство собравшихся в кают-компании настроилось на бесславный финал экспедиции. Выдержав паузу, профессор отчеканил:
– Оставим предательство ныряльщиков на их совести. Обойдемся без них. Завтра на судно вернутся моя внучка и Быков. Оба достаточно искушены в подводных поисках и работах. К тому же капитан выделит в мое распоряжение нескольких матросов, умеющих плавать с аквалангами.
– Плавать и погружаться на большую глубину – две разные вещи, – заметил инженер Клод Фишер, который даже сидя возвышался над всеми чуть ли не на целую голову.
– А мы не будем спешить, – успокоил его Заводюк. – Проведем тренировки и достаточное количество пробных погружений. Работы начнем, когда убедимся, что подводная команда готова.
– Я должна буду осмотреть всех кандидатов, – предупредила доктор Ашер.
– Естественно, – согласился профессор. – Еще будут вопросы и предложения?
Таковые нашлись, но было их немного. Время разговоров закончилось. Пора было готовиться к возобновлению экспедиции, прерванной годом ранее.
4
Приезд Быкова и Алисы отметили роскошным обедом в кают-компании. Были мидии, жареная рыба, много фруктов и достаточное количество вина, разрешенного изрядно подобревшим профессором.
Разговоры то разбивались на отдельные ручейки несвязных тем, то снова сливались в общую беседу, посвященную, конечно же, предстоящим поискам. Быков, изнуренный перелетом и бессонной ночью, отвечал невпопад, рассеянно улыбался и опустошал бокал за бокалом, не замечая предостерегающего взгляда Заводюка.
Дмитрию казалось, что он попал в старую добрую компанию, где его давно знают и все ему рады. В целях конспирации он устроился не рядом с Алисой, а между тучной Джейн Ашер и плоской, безгрудой Хелен Тиз, посвятившей жизнь археологии и, несмотря на вполне солидный возраст, все еще не успевшей пожалеть, что вместо этого не обзавелась мужем и детьми. Подобно Джейн, она тоже была рыжей, но волосы ее никак не укладывались в прическу, а постоянно торчали во все стороны, досаждая как самой обладательнице, так и любому, кто оказывался в непосредственной близости.
Соседями же Алисы были оба инженера, долговязый Клод Фишер и седоусый Курт Ройсман. Северин и красавчик Энтони, оттесненные старшими мужчинами, смирились со своим положением и на протяжении всего ужина делились друг с другом содержимым своих смартфонов. Компанию профессору Заводюку составлял известный в своих кругах археолог Род Боуи, похожий на индейского вождя с чеканным профилем и волосами до плеч.
– Почему ты вернулся, Дима? – поинтересовалась Джейн тоном, который определенно подразумевал некую фривольность.
Она носила ровную девичью челку до бровей и пользовалась яркими заколками в форме сердечек и звездочек.
– Обстоятельства изменились, – ответил он, окуная губы в бокал с вином.
– Какие?
– Разные.
– Понятно, – глубокомысленно кивнула Джейн.
Было видно, что ничего ей не понятно да и значения это не имеет. Быков налил себе и дамам вина, положил в рот два ломтика разного сыра и стал сосредоточенно жевать, оценивая смешанный вкус.
– А тебе без усов лучше, – заметила Хелен, внимательно наблюдавшая за ним.
– С усами тоже было хорошо, – ревниво произнесла Джейн.
– Я бороду буду отпускать, – огорошил Быков.
Его взгляд остановился на руке Ройсмана, как бы невзначай положенной на спинку Алисиного стула. С другой стороны над ней нависал Клод, подкладывавший на ее тарелку оливки. Быков дважды кашлянул в кулак. Услышала его только доктор.
– Простудился? – обеспокоенно поинтересовалась она. – Нужно будет обязательно обследоваться. Больному нырять нельзя.
– Я здоров, – поспешно возразил Быков.
– Вот и поглядим, – многозначительно произнесла Джейн. – Позволь… – Она прикоснулась холодной ладонью к его лбу. – Кажется, температура повышена.
В этот самый момент Алиса бросила взгляд в их сторону, и ее глаза полыхнули яростным зеленым светом. Повернувшись к возвышающемуся над ней французу, она что-то защебетала, сверкая здоровыми молодыми зубами. Быков махом опустошил бокал и потряс перед глазами уже пустую бутылку.
– Неважное вино, – покивала Хелен. – У меня, кстати, припасена бутылка хорошего португальского портвейна.
– Я категорически против, – отрезала Джейн Ашер. – Давление перед погружением должно быть идеальным.
– У меня всегда одинаковое, – энергично кивнул Быков, исподволь наблюдая за Алисой, звонко хохочущей между мужчинами.
– Быть этого не может, – фыркнула Джейн. – Оно обязательно поднимается и опускается.
Проиллюстрировав сказанное движением руки, она почему-то смутилась и разрумянилась под своей рыжей челкой до такой степени, что веснушки сделались незаметными. Хелен задумалась, потом свесила волосы до самого стола и затряслась от смеха.
Из глаз Алисы вылетели две изумрудные молнии и вонзились в Быкова, едва не пропалив на нем футболку. Его взгляд был не менее испепеляющим, когда Алиса стала щупать пальцами бицепс, выставленный Куртом Ройсманом. Фотограф едва досидел до завершения трапезы, а потом перехватил Алису у трапа и предложил ей встретиться перед сном на палубе. Она холодно согласилась.
Сначала они обсуждали поведение друг друга за столом, потом, стараясь не повышать голос, выясняли отношения, потом мирились… и завершающий этап занял так много времени, что, когда Быков спустился в свою каюту, старый профессор уже спал, уронив на грудь раскрытую книгу и не выключив свет в изголовье.