Альтернативная анатомия

И зачем… она им сдалась?

– Просто когда бьёшь через книжку, не остаётся следов, – довольно объяснил Артём, поймав мой взгляд, и принял из рук Дахи эту здоровенную бандуру. – Зато ощущения космические.

Я ещё не успела толком выразить свой протест, как оказалась снова уткнутой молодой в стол, что аж дыхание перебило.

– По почкам, – мрачно предложила Козлова, и Аффари, не стесняясь залепил мне через этот косарь страниц.

Ощущения действительно были космические, аж звёзды перед глазами.

– Ёбаный… твою мать, – прохрипела я, выталкивая застрявший в трахеях воздух.

Разбесила их, пытаясь растянуть время, получила книжкой по почкам. И сейчас — сейчас мне, откровенно говоря, остаётся надеятся только на чудо. Но что-то мне подсказывает, что свой лимит чудес я исчерпала ещё на месяц вперёд.

========== 31. Левый коронный, правый похоронный ==========

Найти угол, под которым утыкаться в подушку было бы не так больно, казалось невозможным. Надавали мне по почкам и по щам крайне качественно, меня в жизни так не лупили, даже в тот раз, когда мамка на седьмой День рождения решила бесов из меня изгнать для профилактики, и исполсовала всю задницу ремнём. Теперь же, если какие-то бесы во мне и были, то они однозначно, стопроцентно слились из этого ада куда подальше. А я осталась. Осталась лежать на жёсткой кушетке в уже знакомой мне полуподвальной комнате и страдать.

Одно грело душу: где ненаглядный Димас, эти изверги так и не узнали. Во многом просто потому что на каком-то моменте я просто перестала понимать, о чём они спрашивают. А спрашивали они не только о Димасе, о Салвинии ещё, о Громове, о том, о чём я на самом деле мало что могла рассказать. Мысли о Денисе приводили меня во внутренне неистовство и сразу хотелось сделать что-то ещё глупое, вызывающее и мерзкое, хотя казалось бы, с меня достаточно. Как бы то ни было, это придавало сил.

Я доковыляла до ванной, чтобы умыться, а когда вернулась, придвинула табуретку к зарешёченому окну под потолком, чтобы хоть немного воздухом подышать, иначе меня невыносимо вело, и не останавливаясь, кружилась голова. Но то, что я там увидела, отвлекло меня от мыслей от свежем воздухе. По площадке напротив дома рассхаживал этот ебучий Артём-берсеркер, Козлова и какой-то мужик. Мужик с Аффари шутливо дрались друг с другом, Даха просто околачивалась рядом.

И если дёрнуть вниз щеколду, а раму — на себя, в мою полуподвальную тюрячку врывается не только воздух пополам с придорожной пылью, но и их голоса. Говорили о чем-то стороннем, смеялись. Аффари с мужиком дрались шутливо, но кончилось это тем, что тот получил самый настоящий нокаут, и чуть не приложился головой о фонарный столб.

– Нечестно, – фыркнула Козлова. – Этот твой читерский удар всё равно не остановишь, дрался бы как-нибудь по-другому!

Артём помог мужику подняться и начал извиняться по-дружески, но его извинения прервал шелест шин: во двор въехало два чёрных джипа, и юный Аффари мгновенно навострился, словно степной суслик. Понаблюдал за ними пару секунд, оценивая обстановку, а потом бодрым шагом направился в их сторону, встретил уверенным рукопожатием вышедшего из первой машины паренька и косым взглядом — его дюжих охранников в количестве аж трёх штук, одинаковых с лица мордоворотов. Вся дружная компания быстро скрылась в доме, и двор опустел.

Я слезла с табуретки, чувствуя резкий упадок сил, но не тут-то было, звон ключа в скважине красноречиво дал понять, что обещанная мне передышка подошла к концу и аттракцион пыток дома Аффари обещал вот-вот стартануть с новой силой.

На самом деле где-то в глубине души мне было по-настоящему страшно, но я старалась не думать. Не думать о том, что будет завтра, будет через пару часов или даже минут. Страх сковывает мышление, а оно мне нужно ясным.

Дверь наконец открылась и в проёме появились Даха, фингальный мужик с площадки и дико обиженный на меня Боряс, который, надо сказать, своим сопением бизона беспокоил меня больше всего.

– Руки! – с порога рявкнула Козлова, пропуская фингального с верёвкой впереди себя.

– Окэй-окэй, ща мне продемонстрируют пару морских узлов, – я завела глаза к потолку, но руки вперёд вытянула. Память о синяках была ещё слишком свежа, чтобы так сразу начинать выпендриваться.

– Если не заткнёшься, я пару ударов в нос тебе продемонстрирую, – хмуро фыркнула Даха, наблюдая, как вокруг моих запястий прочным узлами ложится верёвка, стирая их, уже порядком ободранные, ещё больше. – Пойдём… поговорим.

Последнее слово она выделила таким жутким голосом, что лучше бы сразу сказала, мол, пойдём, пытать тебя буду или пойдём, в унитаз тебя головой макну. Но делать было нечего и пришлось идти.

На этот раз в составе эпической процессии мне удалось попасть немного дальше кухни. Оказалось, за ней начинается просторный коридор, обклеенный кокетливыми обоями в цветочек. Даха намеревалась было подняться на следующий этаж по лестнице, но едва она коснулась первой ступеньки, как наверху что-то такое знатное грохнулось, послышались сдавленные матюки и что-то вроде «Всё такой же кретин, ну сил нет!», потом резко стихло, но Козлова нешуточно насторожилась, подозрительно вглядываясь наверх.

– Всё в порядке? – уточнил фингальный.

– Да, в порядке, – после небольших раздумий отозвалась Козлова. – Можем идти.

Но едва она это сказала, как из другого конца коридора раздался громкий хлопок, звуки драки и плохораздичимые ругательства. Даха махнула рукой, приказывай отойти к стене, выдернула из-за пояса пистолет и взвела курок. Тут уже напряглись все присутствующие. Правда, объяснять ничего они не спешили, даже друг другу.

Фингальный и бизон Боря важно переглядывались, как будто они всё понимают, но это не точно, и пытались выдать какое-то угрожающие выражение лица.

Пока они занимались этими нехитрыми упражнениями, мне в голову ударила внезапная мысль. Раз уж мафиози затеяли свои внутренние разборки, самое время сделать ноги, другого шанса просто не будет! Я стояла с краю у стены, и пока все как один, всматривались в сторону предполагаемого замеса, я потихоньку отделилась от компании и начала красться вдоль стены к повороту. И когда он был уже так близок — пару шагов сделай и скроешься — Козловой приспичило обернуться.

– Сучка! – выплюнула она, мигом раскусив весь мой коварный план, но в этот раз дочка босса мафии была настроена серьёзнее некуда, и не собиралась ограничиваться парой воспитательных шлепков – это очень красноречиво читалось в её взгляде, так что я поняла: или я всё-таки вырвусь, или она меня прикончит из этого вот пистика. Мы ещё секунду, как заколдованные смотрели друг другу в глаза, а потом я что есть сил рванула за угол, и за спиной почти сразу же послышались хлопки от которых уши заложило. До меня только секундой позже дошло, что это Козлова палила по ногам. А значит, без шуток. Шутки кончились.

Я богатырским движением, попутно чуть не вывихнув себе руку, распахнула первую попавшуюся дверь, но на удивление это сработало, она прилетела точно Козловой в лоб, так что та аж на пол свалилась, и это выиграло мне ещё несколько секунд.

За следующим поворотом открывался длинный ряд комнат вдоль обеих стен. Я выбрала одну на удачу и заскочила внутрь. Повезло – оказалась пустая.

Сейчас найти бы что-то острое, а то со связанными руками я далеко не убегу. Стараясь передвигаться так, чтобы меня не было видно из окна, потому что там на улице явно была какая-то нездоровая движуха, я подобралась к столу, принявшись перерывать ящики. Ну давайте, Аффари, вы же мафия, должны хранить под рукой какие-нибудь смертоносные штуки… Из всех штук, что попались мне под руку, самой смертоносной был признан канцелярский нож. Отчасти им, отчасти зубами мне удалось кое-как избавиться от верёвок, но в этот момент в коридоре послышался топот и хлопки дверей – эти засранцы раскусили, что далеко убежать я не успела и пошли проверять по комнатам. Етить! Ну что за невезуха!

Дверь в моё убежище распахнулась, едва я успела сныкаться за тяжёлой занавеской, зажимая обеими руками рот и нос, чтобы не выдать себя сбитым и неприлично громким дыханием. Суды по тяжести шагов, это был Боряс. Он прошёлся по комнате, кряхтя нагнулся, видимо, чтобы заглянуть под кровать, а потом подозрительно остановился прямо напротив моей занавески. Я от напряжения аж зажмурилась, казалось, сердце так колотится громко, что он меня сейчас по звуку ударов вычислит. Не знаю, какие черти его несли, но он сделал уверенный шаг по направлению к занавеске, и я отчётливо почувствовала, будто внутри что-то оборвалось.