Страница 11 из 11
Мать утонченного юноши, который любит Сесилию, – леди, судя по всему, умеющая тонко чувствовать, поскольку ей неприятно проводить каникулы на инхенио (так на Кубе называют сахарный завод), где невольников заставляют работать до смерти. Она не возражает против рабства и соглашается с доводом, что рабов надо наказывать, избивать или калечить, поскольку они такие дикие, что не понимают другого языка. Но смотреть на все это ей не хочется. Она мягкая. «Не скажешь ли ты еще, что эти африканские тюки имеют душу, не назовешь ли ты их ангелами?»[23] – спрашивает ее муж.
Как и в остальных карибских районах, прямизна волос, толщина губ, оттенок цвета ногтей на ногах – все возможные физические признаки – пристально рассматривались при определении степени чистоты расы. Цвет ладоней или форму носа многие тоже считали заслуживающим доверия показателем.
В случае с Сесилией, красивой сиротой неизвестного происхождения, нам сообщают: «Все же от опытного глаза не могло ускользнуть, что ее алые губки окаймлены темной полоской, а цвет кожи у самых волос становился темнее, словно переходя в полутень»[24].
Один из самых интересных примеров подобных наблюдений, которые и сегодня гаванцы делают в отношении друзей, соседей, работодателей и политиков, состоит в том, что лицо диктатора Батисты указывало знатокам расоведения на присутствие крови таино; а кровь таино когда-то считалась почти таким же проклятием, как африканская кровь. До того как Батиста пришел к власти, его исключили из нескольких клубов за то, что он таино, хоть и считалось, что их уже не существует. «Это видно по его лицу», – говорили тогда.
Сегодня, когда после отмены рабства на Кубе минули десятки лет, разговоры в Гаване изменились, но не сильно. Люди до сих пор шутят по поводу расовых признаков во внешности друг друга. El que no tiene de Congo tiene de Carabalí, – говорят в Гаване («Если в тебе нет крови конго, значит, есть карабали»). И тем и другим словом на Кубе называют африканские народы.
В середине XX века антрополог Фернандо Ортис заметил, что гаванские мужчины оценивают гаванских женщин точно так же, как они судят о гаванских сигарах. Табак, пишет он, «продукт бесконечных скрещиваний и смешений», бывает самых разных цветов. Нет двух одинаковых цветов, и у всех курильщиков есть свои любимые цвета: кларос, колорадо-кларос, колорадос, колорадо-мадурос[25] и так далее, список получается длинный. «Цвет двух разных типов сигар, – пишет Ортис, – как и цвет женских волос, нельзя свести к светлому и темному». Ортис фиксировал на Кубе и расизм и сексизм (здесь его предпочитают называть мачисмо), но также отмечал, что добродушные замечания о расе и поле считаются принятой нормой общения и беззлобными шутками.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
23
Перевод Л. Покровской и П. Глазовой.
24
Перевод Л. Покровской и П. Глазовой.
25
Названия разных видов табака в зависимости от их цвета. – Примеч. перев.