Прекрасные

Когда все взгляды обратились на нас, я судорожно сжала пальцы сложенных на коленях рук. Слуги впустили рой алых почтовых шаров через огромное, от пола до потолка, окно. Крутясь и подрагивая, они проплыли мимо нас, четко следуя показаниям компасов, в направлении тронов. С этих миниатюрных дирижаблей свисали золотые веревки с карточками Прекрасных. Блестящие, яркие изображения двигались, дразнили тянущиеся к ним руки, пролетая достаточно низко, чтобы люди могли прикоснуться, но не схватить их.

Я заметила на одной свое лицо, но чернила на надписи переливались и бликовали, меняясь слишком быстро, чтобы я успела прочитать о своей судьбе.

– Эти королевские карточки будут отосланы каждому гражданину нашего королевства: на пять главных островов и на внешние небольшие архипелаги. Если кто-нибудь забудет ваши имена после Карнавала Красоты, карточки помогут им вспомнить, – сказала королева.

Зрители разразились аплодисментами.

– Итак, глубокоуважаемые придворные, делайте ваши ставки перед тем, как я объявлю фаворитку. Посмотрим, совпал ли наш выбор. И да пребудет с вами красота.

Мужчины, женщины и даже несколько детишек сорвались со своих мест, как рой пчел. С шумом, напоминающим жужжание, они толкались у помостов, бросая монеты в корзины в руках склоненных в поклоне слуг. Они махали в нашу сторону веерами, подносили к глазам бинокли и шпионские стекла и, прищурившись, вглядывались в наши лица. Через выставленные слуховые трубки зрители ловили наши ответы на свои вопросы.

– Что вы думаете о глазах кораллового цвета?

– Бледная кожа быстрее сереет, вы можете что-то посоветовать?

– Можете сделать мне новое лицо?

– Как вы считаете, надо ли изменить закон, чтобы разрешить делать талии еще тоньше?

– Моя кожа стареет и плохо держит цвет, можете ли вы это поправить?

– Как думаете, в этом сезоне будет модной маленькая грудь или большая?

– Мне нравилось сочетание смуглой кожи со светлыми глазами, станет ли это снова модно?

– Знаете ли вы, как увеличить срок действия процедур?

Я не успевала ответить на один вопрос, как мне тут же задавали следующий. Лица и голоса смешались в один водоворот.

Вдруг одно лицо выделилось из всей толпы.

Юноша, которого я встретила у ворот.

Он похож на карликового дракона: громкий, внушительный и полный огня. Придворные девушки не спускали с него глаз. Некоторые хихикали, прикрывши рот ладонями в ажурных перчатках и разукрашенными веерами, другие задавали ему вопросы, которые он оставлял без внимания. Он подошел к началу очереди, и люди перед ним расступились. Мой взгляд перепрыгнул с сапфирово-синего галстука на королевский герб у него на груди: два корабля, плывущих вдоль стебля хризантемы. Он был одним из сыновей Министра Морей.

Сердце бешено застучало. Я старалась не смотреть на него и не замечать, что он не сводит с меня глаз. Я решила притвориться, что не помню его.

Сын Министра Морей собрался кинуть монетку в корзину у моего помоста, но рука остановилась на полпути. Его взгляд обжигал мне кожу, краска прилила к моим щекам.

– У вас есть вопрос? – спросила я.

– О, она разговаривает. – Тембр его голоса был густым как шоколад. Он прикрыл ладонью улыбающиеся губы.

– Я не кукла.

– Я этого и не говорил. – Он взял меня за руку. Его тепло просачивалось сквозь кружевную перчатку.

Я отвела руку.

Стражник сделал шаг вперед.

– Касаться запрещено.

Он поднял ладони.

– Я не хотел ничего дурного. Я Огюст Фабри, сын Министра Морей, безобидный моряк. Просто хочу принести Леди, – он вытянул шею, читая мерцающую табличку с моим именем, – Камелии мои искренние извинения. Я расстроил ее своим поведением.

Я прикусила губу и постаралась, чтобы уголки губ не дрогнули в улыбке.

– Итак? Я очень занята, а за вами длинная очередь, – сказала я, пытаясь выглядеть сердитой.

– Очень хорошо. Как вы думаете, должны ли мужчины быть такими же красивыми, как и женщины? – Вопрос окутал меня словно дым, проскользнув сквозь платье по коже и под нее. В его словах был вызов на поединок, который я намереваюсь выиграть.

Женщины вокруг моего постамента притихли. Я почувствовала, как внутри меня что-то задрожало.

– Мне кажется нечестным, что женщины должны расхаживать словно павлины, в то время как мужчинам это не обязательно. Необходимо прикладывать одинаковые усилия.

Левый уголок рта Огюста приподнялся в улыбке.

– Но не должны ли женщины быть красивее мужчин, чтобы их красотой восхищались?

– Разве женщины – это перья, телетропы или новые экипажи? – Мои щеки залил румянец, а он все не отводил взгляд.

Женщины энергично обмахивались веерами и обменивались вздохами и приглушенными репликами, смотря то на меня, то на него.

– Разумеется, нет. – Огюст спрятал улыбку. – Кажется, я узнал, какие слова использовать, чтобы вас разозлить.

– Кажется, вы знаете, какие слова использовать, чтобы говорить глупости.

– Однако это был вопрос, а не утверждение.

Я вздохнула, хотя словесная баталия пришлась мне по душе. Споры с сестрами проходили совсем по-другому.

– Последний вопрос, – сказал он и поднял руку с монетой.

– Мне кажется, вы задали уже достаточно вопросов и задержали мою очередь.

– Только один. Вы позволите мне? – Он надул нижнюю губу, словно ребенок на грани истерики. Женщины загалдели, вынуждая меня согласиться.

– Задавайте, – поторопила я, изображая раздражение.

– Если бы вы могли что-то изменить во мне, что бы вы сделали?

– Вам придется записаться на личный прием, чтобы мы могли обсудить варианты.

– Я так понимаю, этот ответ означает, что вы бы все оставили как есть?

Дамы, захихикав, заворковали и осыпали его комплиментами. Огюст ухмылялся, купаясь во всеобщем внимании. Я сдержала в груди зарождающийся смех, чтобы ему не досталось даже улыбки. Ему не следует знать, что он способен меня рассмешить.

– Но если вы хотите мою монету… – Он потер рукой подбородок, приподняв темную бровь. – Вам придется сказать мне. Ведь я собираюсь за вас проголосовать. – Он снова занес монету над корзиной. – А может, и нет.

– Оставьте себе свою монету, у меня их и так уже много, – сказала я. – Мои сестры так же талантливы.

– Но разве они так же прекрасны?

Ближайшие дамы зашептались.

Я покраснела.

– Мне кажется, из вас может выйти интересная фаворитка. Вдобавок я предпочитаю ставить на победителя. – Огюст бросил монету как раз, когда корзины подняли, чтобы унести, и растворился в толпе. След его самодовольства остался, словно запах духов, отвлекая меня от наплыва новых вопросов. Я поискала его глазами, мне очень хотелось ответить, что я здесь не для того, чтобы он оценивал мою красоту, а для того, чтобы помогать миру. Я не какое-то там украшение.

Королева вернулась на трон и кивнула Министру Красоты.

– Время пришло, – сказала Министр Красоты в громкоговоритель.

Новые алые почтовые шары пролетели через комнату, сияя боками с гербом Прекрасных. Они кружили над Министром Красоты, как овсянки в поисках гнезда. Королева протянула руку к одному из шаров и сняла с ленты карточку.

– Первым номером идет Валерия Борегард.

Валерия сделала шаг вперед.

– Ты вернешься в Красный Дом Красоты.

Валерия поклонилась. Вернувшись на платформу, она уставилась в землю, стараясь сдержать льющиеся из глаз слезы.

Мы все ей похлопали.

Министр Красоты достала следующую карточку. Я едва сдерживаюсь, чтобы не вцепиться в подол платья.

– Эдельвейс Борегард, – сказала она.

– Да, – вырвалось у Эдель до того, как она успела прикрыть рот ладонью. Министр Красоты улыбнулась ей.

– Моя дорогая, ты отправишься в Чайный Дом Огня на Огненных Островах, – сказала она.

Эдель присела в реверансе.

– Хана Борегард.

Хана резко выпрямила спину. Она вышла с помоста, пряча пальцы в подоле платья. Она не смотрела на Министра Красоты, опустив взгляд в пол. Несколько лепестков вишни выпали из ее прически. Она сделала глубокий вдох.