Страница 2 из 24
– Кто таков? – не отвечая на вопрос, спросил Рэб.
– Мне сын рассказал, что в этом гараже танк стоит. Я подумал, что у него фантазии детские разыгрались.
– Евсей?
– Ага, мой сын. Меня Валерой зовут.
– Рэ… в смысле, Анатолий.
– В смысле, Анатолий. Скрываешься, что ли? – Углы губ у Валеры были опущены вниз, что придавало его лицу презрительное выражение.
– Зачем мне скрываться? Анатолий, могу паспорт показать.
– Я бы глянул, на всякий случай. Без обид, но ты у меня вызываешь подозрение.
– Чем же? – Рэб почувствовал, как внутри него зарождается антипатия к этому наглому красномордому мужику.
– Пока не могу сказать. Профессиональное чутье.
– Какая профессия его дает? – поинтересовался Рэб.
– Я – замначальника ФСИН (Федеральная служба исполнения наказаний).
– М-м, понятно. Не привлекался, – ответил Рэб.
– Это мы проверим. – Валера почесал оголенную часть живота. – Паспорт принеси, сегодня.
– Вы при исполнении? – поинтересовался Рэб.
– Я всегда при исполнении. Не люблю, когда рядом со мной появляются мутные личности. Тебе ничего не грозит, если ты ни в чем не замешан. И на «бардак» документы давай.
Рэб достал свой паспорт, по случаю оказавшийся у него с собой.
– Паспорт держи, сканируй, проверяй на что хочешь, а вот документы на машину не дам. Не твоего профессионального круга обязанности. И не наглей, когда не на работе.
С этими словами он протянул свой паспорт Валере, в мгновение ока ставшему пунцовым. Мужчина молча выхватил паспорт и вышел из гаража. Рэб сплюнул на бетонный пол. Он разозлился на себя за то, что не сдержался. От этих замначальников можно было ждать чего угодно. Пришла идея даже исчезнуть до часа икс, но такой поступок мог навести на него лишние подозрения.
Два дня Рэб пребывал в дурном настроении и в ожидании подлости со стороны государственного человека. В его руках была власть, а Рэбу совсем не хотелось устраивать сейчас бодание с ней. Он, честно признаться, совсем забыл о том, что живет в мире, где существует понятие гражданских прав и ответственности, и что есть службы, зорко следящие за этим. Рэб ощущал себя временным человеком здесь и потому позволил себе действовать неосмотрительно.
На третий день, рано утром, к калитке подъехал тот самый «крузак». Из него вышел Валера в полной охотничьей экипировке. Рэб не стал дожидаться, когда он войдет во двор, и первым вышел навстречу.
– Здорово, отец Анатолий! – поприветствовал его Валера. – Я был уверен, что у тебя другое имя.
– Здорово! Проверил-таки?
– Надо было – сам понимаешь, не потерплю, если на моей улице заведется уголовник.
Рэб взял из рук мужчины свой паспорт.
– Только мне непонятно, зачем ты бросил церковь, продал все, а теперь живешь, как монах, с танком.
– Осознал, что не тем занимался всю жизнь. Не тому служил.
– А «бардак» как вписывается в эту концепцию?
– «Бардак» – это мое хобби и свобода быть, где хочу.
– Ну да, пройдет, где хочешь, и броды искать не надо. Может, сгоняешь с нами на охоту как-нибудь?
– Спасибо за предложение, я подумаю.
– Бывай, поп-отшельник!
– Давай. Удачной охоты!
У Рэба отлегло от сердца: не таким уж подлым оказался Валера и не таким краснолицым, как в прошлый раз. Видать, не с похмелья.
Как-то осенью, еще до наступления морозов, Рэб выгнал БРДМ из гаража и спустился к берегу Урала, чтобы проверить свою машину на плаву. Нашел подходящий бережок, чтобы не совсем пляж, но и не обрыв, и нырнул с него в реку. Тяжелая машина ушла носом под воду, пропустив ее во все лючки, но всплыла и даже поплыла, разгоняемая водометнымдвигателем. На противоположный берег «бардак» спокойно выбрался по илистому дну. Рэб погонял его по пойме реки, распугав спящих бомжей в самодельной палатке.
Машиной остался доволен: воды за время переправы она набрала немного. Если бы Рэб предварительно хорошо подготовился, смазав солидолом все ответственные за протекание лючки и дверки, то ее могло бы и совсем не быть. Откапиталенный дизель тянул хорошо, гидравлика работала, коробка, хоть и с хрустом, но переключалась. Возможно, ему было непривычно пользоваться ею из-за того, что первые передачи не были синхронизированы и требовали двойного выжима сцепления для переключения. Все, что Рэбу хотелось от этой машины, имелось, а именно – броня и проходимость.
По возвращении в гараж Рэб снова наткнулся на Евсея. Пацаненок, насупившись, смотрел на проезжающий «бардак». Рэб остановился, откинул люк и выбрался из него наполовину.
– Здорово! Чего хмурый?
– Ты обещал меня прокатить! – перекрикивая шум двигателя, высказался мальчишка.
– Ты еще спал, когда я уехал, – отмазался Рэб.
– Не спал. Я слышал.
– Отец не заругает нас? – Рэбу не хотелось испытывать судьбу.
– Нет, он уехал.
– Ладно, забирайся, – пригласил Рэб.
Пацаненок дернулся, но остановился, озадаченный отсутствием привычных дверей. Рэб вначале хотел открыть ему бортовой люк, но решил, что мальчишке это не будет так интересно. Открыл верхний люк и пригласил Евсея.
– По колесу забирайся!
Мальчишка ловко забрался на броню. Его глаза горели восторгом. Для него разведывательная машина была настоящим танком.
– Влезай. – Рэб кивнул на люк.
Евсей спустился в машину и потянул за собой крышку люка. Огляделся, удивляясь простым и откровенно устаревшим органам управления машиной.
– А пушка тут есть?
– Нет, с пушкой гражданским не продадут.
– Понятно, а то захочется пострелять.
– Точно. Куда поедем?
Евсей пожал плечами.
– Ясно; значит, маршрут выбираю я.
Рэб прокатил мальчишку вдоль Урала, заехал в воду, но форсировать не стал. Даже такой демонстрации возможностей машины пацаненку хватило за глаза, особенно тогда, когда волна накатила на лобовые стекла, – он рефлекторно пригнулся, как будто она могла плеснуть ему в лицо. А когда «бардак» проехался вдоль улицы, на которой по выходным собирался стихийный рынок, Евсей высунулся в люк и изображал, как он стреляет по людям из пальца.
– А их-то за что? – спросил Рэб, когда мальчишка вернулся в машину.
– Это зомби, дохляки, они могут прокусить нам колеса.
– Эти? Не. Эти не прокусят.
– А какие прокусят?
– Знаешь, есть такие матерые зомби, их кусачами зовут, вот они могут кинуться на колесо и отсобачить от него кусок, а если элитник…
– Вы что, их видели? – Евсей недоверчиво посмотрел на Рэба.
– Тю, сколько раз! Так близко, как тебя.
– И где?
– Ну, в другом месте. – Рэб уклонился от ответа, не желая пудрить мозги ребенку.
– Ха-ха, я знаю, вы врете, зомби только в кино бывают!
Рэб остановил «бардак» возле роскошного дома Евсея.
– Было бы здорово, чтобы твой дом не зацепило, когда придет время. Беги, а то мамка будет ругаться.
Евсей собрал складки на лбу, пытаясь понять, о чем сказал Рэб, но так ничего и не понял. Ловко выбрался в открытый люк и спрыгнул на землю.
– Спасибо! – услышал Рэб через броню звонкий голос.
Зимой Рэб затих. Занимался по большей части рубкой дров для отопления летней кухни. Старушка сама не пользовалась ею зимой, поэтому сэкономила на газовом отоплении. Тонкостенное помещение приходилось топить круглосуточно. Иногда суровые метели, набиравшие силу в ровных степях, не давали возможности протопить скромное жилище. Рэб за зиму дважды заказывал грузовик угля, прилично переплатив за съем не приспособленного для суровых зим строения.
Морозило весь март, и только к концу его установилось стабильное тепло. Чем ближе было к дате, отмеченной в записке Варна, тем неспокойнее было на душе Рэба – в первую очередь, из-за сомнений в поводу необходимости возвращения в Улей, во вторую – из-за того, что Рэб считал себя обязанным уменьшить, насколько возможно, количество людей в кластере. Зная о том, что случится перенос, он автоматически становился ответственным за их судьбу.