ЗАДница Василиска

– Добр-рый ден. Вы Сер-ргей Олекмин, да?

– Да, Сергей Олекмин это я.

– Мне чест достался пр-ригласит вас и вашу спутницу гости госпожа Юсупова. Если вы согласие, пр-риглашаю занят место – ноанка отступает в сторону, освобождая проход.

Старая княгиня… Интересно, зачем он ей сдался? Впрочем, чем чёрт не шутит?

– Это честь для нас, – парень вытянулся и слегка склонил голову. В глазах ноанки мелькнуло одобрение, или он просто неверно понял их выражение? Она все-таки не человек.

На широких подушках кожаных диванов места хватило всем, и мобиль медленно тронулся с места.

Особняк старухи Юсуповой стоял на уступе над морем, на террасе шумели широкими листьями пальмы нескольких видов. Княгиня была дамой богатой, и могла себе позволить кое-какие прихоти. Берёзки на Бисурате не приживаются, значит, будут пальмы – финиковые, кокосовые и какие-то ещё, в таких тонкостях Сергей не разбирался. До курса выживания в тропиках он в своём обучении не добрался.

Мобиль проехал по кругу и остановился прямо перед ступенями из белого мрамора. Лакей – ноанец распахнул дверцу и замер, вытянувшись двухметровым телом.

Обитатели Ноана отличались ярко выраженным половым диморфизмом – на фоне миниатюрных стройных женщин мужчины выглядели грубыми тяжеловесными громадинами. Впрочем, их неуклюжесть была кажущейся. Чужая анатомия обманывала привыкший к человеческой пластике глаз.

– Госпожа ждёт в сер-рой гостиной. Лану пр-роводит.

– Лану – это я, запоздало представилась их спутница.

Вылезать из кондиционированного салона в уличную жару не хотелось, но в доме у Юсуповой, небось, не хуже, чем в мобиле. Интересно, шофёр тоже ноанец? Через перегородку из тонированного стекла разглядеть его не получилось, а наружные стёкла мобиля зеркальны – отражают большую часть света, сберегая глаза водителя.

– Пойдём, Мишель. Постарайся быть хорошей девочкой, здесь живёт очень важная бабушка.

В тот вечер Сергею долго не удавалось уснуть – оказалось, успел отвыкнуть от отдельной спальной комнаты, огромной кровати с интеллектуальным матрацем, подстраивающимся под принимаемые телом позы. Чёрт, на таком даже ворочаться с боку на бок непривычно! И объелся до неприличия…

Старуха Юсупова оказалась не такой уж и древней – слегка за шестьдесят, с прекрасно сохранившейся фигурой и всё ещё красивым лицом. А какова она была в молодости? В глазах, далеко не стариковских, немалая сила. И ум. Бабушка совершенно свободно, не напрягаясь, в ходе лёгкой, казалось бы, непринуждённой болтовни «ни о чём», умудрилась вытянуть не только историю Сергея и дальнейшие планы, но и Мишель, молчунью Мишель, вывернула практически наизнанку. И не обидела в ходе этого ласкового допроса ни жестом, ни словом, ни интонацией. Это вам не французские полицейские комиссары, тем такой класс и во сне присниться не может.

– Эскадра? Не только видела. Внучка моя с ними ушла, старшая. Колебательница вековых устоев, егоза несовершеннолетняя. Представляете – княжна Юсупова – гардемарин Морского корпуса?

– Завидую, – честно признался Сергей.

Юсупова слегка прикрыла веками глаза, давая понять – понимает и одобряет. А после ужина, накрытого на троих в небольшой комнате, она сказала:

– Знаете, Сергей, а вы, может быть, напрасно рвётесь бороздить космос в поисках Кедрова. Они не пропали, осели где-то, но им нужно время на то, чтобы обустроиться. И пока, – обратите внимание, пока – им некуда приглашать новых поселенцев. Но для создания нормальной колонии их всё-таки мало. Со временем, закрепившись на новом месте, они обязательно начнут собирать своих – тех, кого эмиграция разметала по секторам человеческого космоса. Я советую просто подождать год-другой. Здесь, на Бисурате. Потому что сюда их эмиссары прибудут в числе первых. Если хотите, оставайтесь с девочкой у меня, – она погладила Мишель по непокорным кудряшкам, и колючая девчонка даже не фыркнула в ответ. – Мимо моего дома весточки от кедровцев точно не пройдут.

– Я обдумаю ваше предложение, княгиня, – ответил Сергей и отчего-то коротким кивком изобразил непривычный ему лёгкий поклон.

– Думайте. Заодно прикиньте, может быть, вам стоит на время покинуть французский сектор? Италия, Греция, Испания. Я, пожалуй, могу это организовать – старые знакомства иногда бывают весьма полезны …

***

– Какого хрена я бабку не послушал? Дурень, блин, и это уже навсегда.

В центральном зале грузового комплекса «Вальпараисо-7» обзорный экран в очередной раз демонстрировал желающим восход Индио-3. Картинка, конечно, симпатичная, но Сергей с грустью тоской наблюдает опоясавшую планету цепочку грузовых и пассажирских орбитальных терминалов, к которым буксиры бережно, но быстро, чтобы не создавать на орбитах очередей, подталкивают космические корабли всех видов и разновидностей. Вероятность встретить транспорт, работающий на эскадру Кедрова, именно на седьмом комплексе стремится к нулю.

На Бисурате работу Сергей нашёл довольно быстро – механик буксира «Силач» взял его в помощники на должность «подай-принеси». Не то, чтобы нагрузка у «Силача» была велика, но раз-другой в неделю пузатый кораблик выходил на орбиту, обеспечивая швартовые операции на старом российском терминале – основном источнике финансов здешней русской колонии. Платили Сергею не много, но на жизнь хватало. Проедать сбережения не хотелось. Сидеть на иждивении у княгини тоже.

В тот день он, как обычно, прошёл в порт, поздоровался с одноногим вахтёром, добрался до буксира, но подняться на борт не успел.

– Эй, малец! – окликнули его с пирса. Помощник капитана, Акакий Петрович, призывно махнул рукой. Дождался, когда молодой подойдёт, и приглашающе хлопнул рукой по краю бухты мономольки, той самой, на которой сидел сам.

Сергей присел на краешек. Трос, к его удивлению, оказался довольно мягким, сидеть было удобно.

Петрович, не поворачивая головы к собеседнику, вполголоса продолжил:

– Сегодня к нам жандармы приходили, с самого утра. Розыск у них объявлен, межпланетный. По всем мирам Республики. Парня какого-то ищут. Жуть просто – серийный убийца, настоящий маньяк. И ребёнка из приюта украл.

Пожилой пустоман затянулся сигаретой и медленно выпустил дым через ноздри.

– На тебя похож – как две капли воды, прикинь. И зовут Серж. Мы, конечно, такого не встречали никогда, но кто-то может и заложить. Всё понял?

– Да.

– Ты сюда контрабандой прилетел, без регистрации? – Дождавшись утвердительного кивка, улыбнулся. – Смотри, парень, будет надо – спрячем. На месяц-другой заляжешь на поверхность, а там шорох затихнет, здешняя полиция долго напрягаться не умеет.

– Зинаиду Николаевну предупрежу, и к вам.

К Юсуповой он в тот раз так и не попал. Потому что попал под облаву. Ещё повезло, что операция только разворачивалась. С полицейских коптеров на перекрёстках и возвышенностях высаживались жандармские патрули, служебные мобили то и дело подвозили новые группы. Сергей отходил к русской колонии, но и там уже мелькали светлые жандармские мундиры. В результате ему пришлось вернуться на тот же складской комплекс, через который попал на Бисурату. У основных входов околачивались жандармы, но Сергей пробрался внутрь через неплотно прикрытые створки грузового люка.

Тридцать минут игры в кошки-мышки в коридорах разной длины и освещённости, наконец, удачная попытка попасть в прочёсанный сектор. Знакомая обшарпанная дверь, за которой, к счастью, оказалась не засада, а хозяин и смутно знакомая личность из русской колонии. Его не выдали. Вот только жандармы оцепление с комплекса так и не сняли – с собаками проверяли входящий и выходящий транспорт, в обязательном порядке считывали идентификационные данные у персонала, даже у тех, кого знали в лицо.

– Месье, вы понимаете, что укрывая вас, я здорово рискую?

– Да, и я готов выразить свою благодарность не только словами…