Страница 6 из 8
Что касается брака Макса с дочерью соседа, то он достаточно выгоден. Паттерсы довольно состоятельны, поэтому объединение земель и доходов выгодно будет и для нас. Вопрос в том, как это всё воспримет Максимилиан. Я, конечно, могу ему приказать, заставить. Куда же он денется! Родительский авторитет ещё никто не отменял. Однако, из–за любви Макса к Грегори, мы с супругом можем просто потерять сына. Историю о Ромео и Джульетте я хорошо помню ещё из прошлого мира. Ситуации хоть и разные, но похожи. Мне как стороннему человеку, может и всё равно, однако, кто я такой, чтобы так калечить жизнь парня (это я про Макса). Нет, определённо, здесь надо что–то решать. Только мне нужно время на раздумье. Я не желал бы делать поспешных выводов и принимать такие же поспешные решения, о которых потом буду горько сожалеть.
Когда казначей ушёл, я снова погрузился в тяжёлые мысли. Из головы всё ещё не выходила утренняя встреча с зелёным драконом. Я до сих пор находился под впечатлением от знакомства с ним и сыновьями. А избранник старшего сына? Не пойму, что прежнему Рауфу не понравилось в нём? Красавчик, каких редко встретишь! И пахнет как сочный арбуз. И почему он мне не достался?
К тому же, в прежней жизни я был геем и принять факт однополой семьи и любви сына к парню из другого сословия, мне сегодня не составило труда. Вопрос, от куда дети тоже не стоит. Слышал я кто такие альфы и омеги, имею представление. А то, что старший похож на меня как две капли подтверждает, что он мой сын. У младшего тоже есть некоторые черты сходства со мной. Он явный омежка, так как его запах цветущей яблони я едва ощущал, когда Мэт сидел рядом или просто подходил ко мне. От Макса похожего запаха не было, так как он альфа. Значит оба мои. Правда, я ещё не видел человеческой ипостаси «супруга». Однако, могу сделать вывод о том, что похож Мэтью на него. А раз он мой муж–омега, то и младшего сына родил тоже он и от меня.
Чтобы прервать поток мучительных рассуждений по поводу семьи, я вызвал Лема и Ланса.
– Так, парни, – обратился я к ним. – Найдите мне в доме портреты моего супруга. Они ведь есть? – я вспомнил, что утором в холе видел массу разных портретов, но не обратил на них особого внимания. Как–то не до этого было.
– Господин Рауф, а вам все портреты? – уточнил Ланс.
– А сколько их?
– Пять! – был короткий ответ Ланса.
– Нет, дайте мне тот, который можно взять в руки одному человеку и принести. Самый маленький, так сказать.
– Так он в вашей комнате есть, стоит на вашем письменном столе, – пожал плечом Лем.
– Странно, не заметил его. Забыл совсем! Ладно, тогда свободны, до этого портрета в своей комнате я и сам дойду.
– Как угодно, господин Рауф, – ответил Ланс.
– Позвольте узнать, ваша светлость, – спросил Лем. – А зачем вам портрет?
– Лем, прекрати, – Ланс дёрнул брата за рукав рубахи. – Какое твоё дело?
– Пусть говорит, Ланс, – осадил я спокойно парня. – Почему ты спрашиваешь, Лем?
– Ну, обычно после ссоры, когда вы помиритесь с супругом, то в знак примирения заказываете его портрет. Вот я и спрашиваю, не хотите ли заказать новый портрет господина Салеха?
– Пока не знаю, Лем. Сначала надо помириться. Скажи, а что, я разве так после каждой ссоры делал?
– Да, господин, но только после больших ссор. Забыли разве?
– Значит крупных ссор было пять?
– Да, верно, господин Рауф. А мелких вообще немерено! – ответил Лем. А у самого в глазах заплясали чертята. Видимо, моя просьба с поиском портретов вселила в него надежду на скорое примирение с супругом.
– Лем, я просто попросил его портрет. Только и всего! Не придумывай себе ерунды… – осадил я парня спокойно и без раздражения. Лем сразу сник.
– Ладно… – пробурчал он, ковыряя носком сапога пол в кабинете. Его любопытство служит с ним не лучшую службу. Задавая вопросы, он ничего не боится, даже того, что может вызвать гнев и раздражение, в итоге может быть наказан.
Я отпустил парней по делам. Лему было велено вызвать Макса, и он ещё помнил об этом. Сам я поднялся в свою комнату. На письменном столе действительно стоял портрет в простой деревянной рамочке. Точнее, это был не портрет одного супруга, а нас вместе. Себя, я конечно узнал. А вот мой благоверный…Я взял портрет в руки и взглянув внимательнее на лицо супруга и…влюбился! Снова или нет, не знаю! Боже, как он, красив! Причем это не столько внешняя, сколько внутренняя красота. Художнику удалось передать свет, струящийся из карих глаз супруга. В этот свет я и влюбился! Это что вообще за реакция у моего тела? Я Салеха в человеческом облике впервые вижу (и то не картинке), а такое чувство, что знаю очень давно!
Мэтью действительно, его практически полная копия. Те же волнистые каштановые волосы, тот же нос, подбородок, конституция тела. Однозначно, мой типаж. Такие мне всегда нравились. Только у Мэта черты лица и тела чуть мягче в силу возраста. Длинные волнистые волосы мужа обрамляли аккуратное треугольное лицо. Густые прямые брови, широко открытие светло – карие глаза, прямой нос с лёгкой горбинкой и мягкие очерченные губы.
Однако, сын, это сын. А супруг – это что–то иное, близкое и родное сердцу для любого альфы. Сын от плоти и крови, а муж – часть души! Салех похоже, часть души, вторая половинка, с которой я никак сладу дать не могу! Точнее не я, а прежний Рауф. Мне–то как раз придётся Салеха каким–то образом возвращать и налаживать отношения. Для меня они будут новыми, но я уверен, что справлюсь. И кто я после того, что заставляю его страдать, мучиться от голода и одиночества, проводя время на равнине? И я позволю ему и дальше сидеть на равнине под открытым небом? Сидеть и грызть от досады камни от валуна? Это предательство, не иначе! Это какой же сволочью был прежний Рауф, что вынуждал мужа улетать на равнину и страдать от боли и одиночества по нескольку дней?
К горлу подступил комок, из глаз покатились крупные капли слёз. Я не хотел слёз, сам их не переношу. Тогда почему они катятся? Ведь, поссорился с Салехом не я, а прежний Рауф. Теперь я начинаю понимать, почему меня в его тело перекинуло. Возможно, он так и не сделал бы этих выводов. Кто знает теперь? Ладно, тряпка я или мужик? Хватит хлюпать носом, пора брать себя в руки.
А теперь всё по порядку. Я обещал разобраться с мужем, когда решу вопрос со старшим сыном. Осталось немного, скоро Максимилиан закончит свои занятия и Лем позовёт его ко мне. После ужина я планировал поговорить с наставником Мэтью по верховой езде. А уж потом слетать на равнину и постараться вернуть супруга домой. Господи, когда этот день закончится? Я только сегодня сюда попал и сразу столько проблем навалилось! Что, прежняя душа Рауфа не справилась бы что ли? Жаль только, что мне в этом деле никто не помогает и на вопросы мои не ответит. Я, когда про попаданцев читал, в книгах говорилось, что у любого попаданца есть сильные помощники. Маги там, советники или друг. У меня же никого нет, кроме не в меру болтливого Лема. Однако, кроме информации, другой помощи от него практически нет. Придётся разбираться со всем самостоятельно, при чём в кратчайшие сроки. В дверь постучались и Лем сообщил о том, что мой старший сын пришёл по приказу.
– Спасибо, Лем, пусть зайдёт, – я быстро вытер рукавом слёзы и нос. Не гоже показывать альфе свои слабости перед другим альфой, даже если это собственный сын. Как только Лем вышел, через минуту вошёл Максимилиан. Было видно, что парень устал после тренировок и ещё не помылся. Однако, его тревожило не это. Он беспокоился, по какой причине был вызван к отцу. И хотя, Макс пытался тщательно скрыть своё беспокойство, я всё же заметил неуверенный взгляд.
– Вызывали, отец? – спросил он.
– Приглашал, Макс. Проходи, у меня к тебе серьёзный разговор.
– Я слушаю, отец, – он напрягся, но смотрел на меня прямо в упор и старался сохранять спокойствие.
– Скажи мне, – начал я. – На момент, когда я запрещал тебе видеться с Грегори, я знал его лично?
– Нет, отец. Вы знали лишь о его существовании и чей он сын.