Проданная невеста

Дальше Наташа помнила плохо. Лишь то, как вцепилась девахе в волосы. Та верещала, Антон, кажется, пытался оттащить от нее супругу… Но чёрта с два ему это удалось, пока в руках у Наташи не осталось по клоку черных патл.

— Чтоб я тебя больше близко не видела, кобель проклятый! Никогда! — она швырнула космы любовницы Антону в лицо и бросилась из квартиры.

Антон метнулся за ней. Хватал за руки, обнимал, что-то лопотал… Она не слышала и не воспринимала.

Наконец вырвалась, отпихнула ублюдка и выбежала в дверь.

Лишь чудом не свернула себе шею, пока неслась с лестницы, не видя ступенек. Антон того и гляди нагонит!

Вылетела из подъезда, со всей силы толкнув за собой дверь. Проклятый доводчик — Антон так и не получил ею по морде. Спрыгнула с крыльца через две ступеньки, но мостовой на мгновение задумалась: в какую сторону бежать дальше? Сердце колотилось — вот-вот разорвется, ноги подламывались.

— Натуля, прекрати истерику! — раздался за спиной жесткий приказ.

Наташа застыла. Как он ее назвал? Нет, не может быть! Ведь только что из его уст звучало «Вика».

Наверное, просто оговорился или она ослышалась. Наташа обернулась в надежде. Но синие глаза сверлили ее убийственно холодно.

Вика застыла на пороге, опешив. До этого момента она вообще не подозревала, что в замке живет кто-то еще кроме прислуги. Видимо, это двор Блайвора?

Собравшиеся за столом изучали ее с любопытством, но не сказать, чтобы их взгляды светились радушием. Вика как-то сразу ощутила себя чужой на этом празднике жизни, незваной гостьей — хотя явилась сюда отнюдь не самовольно.

— Прошу к столу, — любезно пригласил хозяин, подкрепив слова жестом.

Свободные стулья имелись лишь с ближнего к ней конца стола — откуда на нее смотрели почему-то особенно недоброжелательно. Может быть, именно потому, что не хотели, чтобы она составила им общество. Вика тоже предпочла бы поужинать у себя в покоях, а не давиться едой под тяжелыми взглядами этих снобов. Но не бежать же с позором!

Пока она судорожно размышляла, на какую сторону стола лучше сесть — то есть где ее обществом будут недовольны чуть меньше, Блайвор сделал какой-то знак слуге. Тот взял один из стульев и перенес к нему в торец стола.

— Прошу, — сдвинувшись вправо, повторил Блайвор, указывая на этот самый стул.

Над столом пронесся возмущенный шепот, но быстро смолк под жестким взглядом сюзерена.

Делать нечего, на негнущихся ногах Вика направилась к нему. Как это понимать, она не знала. То ли Блайвор быстро просек, что за другим концом стола ей будет неуютно и, так сказать, взял под свою защиту. То ли он решил поставить на место своих придворных, намекнув, что их мнения никто не спрашивал. А может, одно и другое вместе.

В любом случае, она чувствовала себя не в своей тарелке, прекрасно понимая, что сидеть во главе стола рядом с Блайвором, наверное, не полагалось даже его жене, не то что приблудной иномирянке.

— Вика, — произнес мужчина, указывая на нее. — Как там твое полное имя?

— Виктория Загорская, — с достоинством выговорила она, глядя «в зал». К черту все! Раз он посадил ее сюда наперекор всем, радовать придворных видом побитой собаки она не станет.

— Своих сейчас представлять не буду, — сказал Блайвор. — Все равно всех разом не запомнишь. Со временем, когда освоишься…

Он снова подозвал слугу и велел ему «обслужить гостью», то есть наполнить чем-то ее тарелку. Хотя остальные, включая самого Блайвора, как Вика заметила, обходились без помощи слуг, дотягивались до блюд или просили соседей что-то передать. Но, видимо, он решил, что девушка засмущается и будет сидеть с пустой тарелкой.

Вика кивала на все блюда, которые предлагал слуга, не желая показаться привередливой, и в результате ее обеспечили едой, возможно, даже не на один ужин.

— Это не официальный прием, — шепнул ей Блайвор, — так что все по-домашнему.

Он хотел сказать, что этикет им ведом, просто им не всегда пользуются? Вика улыбнулась про себя.

Куда больше ее занимало другое, этим ее удивил еще Блайвор: вроде бы правша, но вилку он держал в правой руке, а нож, при необходимости, брал в левую. Тогда она подумала, что, может быть, он переученный левша. Но сейчас обратила внимание, что точно так же поступали все за столом. Однако и ее манера держать в правой руке нож, а в левой вилку вроде бы никого не удивляла. Неужели, как в той песенке про хромого короля, которую папа ставил ей в детстве, «весь двор хромал, хромал, хромал»?

Атмосфера за столом разрядилась на удивление быстро. Только что все молча смотрели на чужачку волками. Но уже через пару минут тишину наполнили разговоры. А когда Вика утолила первый голод, Блайвор попросил ее снова рассказать об электричестве.

Теперь она наконец поняла, зачем ее позвали сюда. Однако придворные слушали с таким неподдельным интересом — задавали вопросы, что-то уточняли, причем без всякого высокомерия, чуть ли не по-дружески, что Вика терялась в догадках, почему они так окрысились на нее поначалу. Но охотно поведала им также и об автомобилях, самолетах, железных дорогах и даже о компьютерах.

Засидевшись с рассказами за столом, спать Вика легла поздно. Но едва закрыла глаза — сегодня она все-таки позвала слугу погасить лампу — как снаружи послышался цокот многих копыт.

Вскочила с постели и подбежала к окну. По дороге, при свете магических факелов, скакал отряд человек из пятидесяти. Девушка проводила их взглядом до поворота. Вскоре прозвучал рог. В ночной тиши она вроде бы даже расслышала, как опустился подъемный мост. Ну вот и второй претендент на королевский трон приехал.

Вика забралась обратно в постель. Еще какое-то время в здании звучали голоса и шаги. Потом все стихло. Но, видно, спокойно поспать была не судьба. Ей снова приснился тот же сон.

Девушка в белом платье опять мерила шагами комнату — если можно так выразиться, учитывая, что ходила она в воздухе, не касаясь ногами пола. Опять шевелила губами и смотрела Вике в глаза – пристально-пристально. От этого взгляда становилось не то что не по себе — просто жутко!

Вика отодвинулась к изголовью, почти сев, скомкала в руках одеяло… и вдруг поняла, что не спит.

Сердце бухнуло о грудную клетку и едва не остановилось. Все тело покрыл холодный липкий пот. Но незнакомка неожиданно исчезла. И только тут Вика осознала, что орет во всю мощь легких.

Замолчала, озираясь в ужасе.

Послышались торопливые шаги, распахнулась дверь.

— Что случилось? — спросил незнакомый мужской голос.

— Зажж-гги ллам-мпу! — ее так колотило, что два слова еле выдавила.

В стоявшей на тумбочке лампе загорелся голубоватый огонь. Вика вздрогнула от неожиданности, узрев перед собой обнаженного до пояса мужчину. Длинные русые волосы были растрепаны, а дерзкие ореховые глаза… смотрели, пожалуй, еще более по-хозяйски, чем у Блайвора. Кажется, обеспечить освещение она припахала не слугу.

А в следующее мгновение в дверях нарисовался и Блайвор — в незавязанных штанах и рубашке нараспашку. Как раз шнуровку он сейчас и затягивал.

— Ты чего орала как резаная?! — Окинув комнату быстрым взглядом и не обнаружив никакой опасности, он добавил язвительно: — Нашла-таки для меня мышку? Здравствуй, братец, — это уже предназначалось блондину.

— Здравствуй, — отозвался тот. — Ты все же вышел встретить меня? Как это любезно с твоей стороны,— тон просто сочился ядом.

Блайвор саркастически осклабился:

— Ничего не меняется. И твоя мания величия, как всегда, при тебе.

А если бы ее сейчас душила та жуткая девица, они бы пикировались с тем же энтузиазмом? — в обиде подумалось Вике.

— Так тебе мышка привиделась или целая крыска? — вернул к ней свое «внимание» Блайвор.

— Целая привидяшка! — разозлилась Вика. — И вовсе не привиделась. Она была здесь!

— Кто?

— Девушка в белом. Полупрозрачная!

— Тебе просто приснилось, — по крайней мере, его тон перестал быть издевательским.