80 плюс 1

– Вы специально нарываетесь на драку?

– Это сейчас дракой называется? Не знал.

Нда, не лучшее начало для переговоров. Он должен был убедить Кхана сотрудничать. А не вмазать по этой наглой роже, которая не кулака – кирпича! – просит. Ладно, что сделано, то сделано.

– В любом случае, это мое отношение к вам лично. Ваша команда тут не при чем. Действия Маркуса – равно как и ваши действия – командование Звездного Флота повторять не собирается. Если вы откажетесь от сотрудничества, капсулы останутся нетронутыми. Если вы согласитесь принять все условия командования, вы сами откроете капсулы. Но нам нужны хоть какие-то гарантии, что эти люди не начнут крушить все вокруг, как вы. Именно поэтому необходимым условием является запись вашего обращения к членам своей команды с требованием не вмешиваться в решение трибунала по вашему вопросу и подчиниться решениям Штаба.

– И какие гарантии будут у меня, что вы их действительно отпустите?

– Официальная реабилитация команды. Они получат новые документы. И я лично прослежу, чтобы с этими людьми все было в порядке.

– Приблизительно так же, как поступили со мной на «Возмездии»?

– Я сразу честно сказал вам, что намереваюсь отправить вас под суд. Я сдержал свое слово. В случае вашей команды я обещаю, что их отпустят.

– То есть все гарантии – лишь ваше слово.

– Я не знаю, что я могу еще вам предложить. Но я не лгу.

Кхан подошел к столу, присел на его край и отвернулся.

– Если вам нужно время на размышления – оно у вас есть. Я могу прийти завтра. Но условия не изменятся. Командование уже все решило, и теперь ваша очередь принимать решение. Вы можете согласиться или отказаться, но торга не будет.

Кхан ответил не сразу.

– Насчет Хэрвуда. Доказательств у меня нет. Можете принять мои слова на веру, можете считать их ложью – дело ваше. Вы не верите в расклад, в котором победить невозможно. Я верю – с поправкой на «без потерь» и «прямо сейчас». Есть ситуации, в которых полная победа невозможна и единственный выход – минимизировать потери. Маркусу нужен был взрыв в Секции 31 – любой ценой. Он хотел замести следы и срочно. Хэрвуда в качестве официального исполнителя выбрал именно Маркус. Только план был другим, и его реализация не зависела от моего участия. Я не мог там вообще ничего изменить. До определенного момента мои действия контролировались лучше, чем вам кажется. Секция 31 должна была взорваться на несколько часов позже, когда там было бы в несколько раз больше людей и уже не было бы тех материалов, которые Маркус надеялся присвоить. Хэрвуд был очень привязан к своей семье, и Маркус собирался надавить на него угрожая убийством жены – дочь все равно умирала, жена была последним близким человеком для Хэрвуда. Если бы он отказался, взрыв все равно списали бы на него. Вернее два взрыва. Маркус планировал уничтожить не только здание Архива, но и госпиталь ЗФ – это вызвало бы больший резонанс. Списали бы все на то – как вы точно подметили – что Хэрвуд сошел с ума от горя, не смог смириться с болезнью дочери и решил отомстить всем сразу – и командованию, слишком часто посылавшего его в дальние командировки, и врачам, так и не сумевшим помочь его дочери. Если бы я отказался, Маркус убил бы мою команду, но два взрыва все же случились бы – их бы организовал другой и в нужное Маркусу время. Я решил попытаться переиграть вашего адмирала хотя бы частично – руками Хэрвуда, которого Маркус все равно уничтожил бы. И у Хэрвуда был выбор – уехать на время с женой и дочерью. Тогда Архив и госпиталь все равно взорвались бы, и все улики вели бы к наиболее подходящей, с точки зрения Маркуса, жертве – к нему. Но он бы выжил. Хэрвуд устроил взрыв до срока и отправил письма на адреса всех адмиралов – содержание письма исключало вариант со взрывом госпиталя. Ни он, ни я не могли обыграть Маркуса в той ситуации полностью. А насчет ребенка… Маркус не знал о свойствах моей крови – его интересовала моя способность создавать оружие. А я знал. Вот и вся разница. Но к решению Хэрвуда это отношения не имеет.

Джим растерялся. А что если Кхан не лжет? Что если все было именно так? Ведь насчет нападения на Штаб он прав – если бы целью было убийство командования, действия были бы другие. Как когда Кхан вел «Возмездие» прямо на здание Штаба.

– Я приду завтра. Повторную криозаморозку не рекомендуется делать в течении двух суток после выведения из криосна, так что… отдыхайте. Вас проводят в душ и выдадут чистую одежду.

Ответа Джим так и не дождался. А если разговор не клеится, лучше уйти из камеры.

Охрана заверила, что душевая будет готова через полчаса – любые попытки побега учтены, и арестованному лучше даже не пытаться что-то сделать не так. Джим слушал вполуха – Кхан все равно не попытается сбежать. Как и не пытался сопротивляться охране на «Энтерпрайз». Да, тогда он сдался сам, но в главном ситуации совпадают – на кону жизни членов его команды.

Джим поднялся на первый этаж и уже направился к выходу из здания, но на глаза попался автомат, продающий кофе и чай. Что ж, это причина вернуться.

Кхан почти не удивился:

– Вы забыли сообщить мне что-то важное? Или решили сами проследить, не сбегу ли я через канализацию в душе?

Лучше просто игнорировать его подколы. Не слушать. Как избыточную информацию. Вроде комментариев Спока о директивах, которые необходимо выполнять.

Он протянул Кхану чай:

– Бурда бурдой, но хотя бы горячая.

Нелепо было стоять вот так – держа пластиковый стаканчик в вытянутой руке. Даже когда протягиваешь руку для рукопожатия, а тебе не отвечают, и то чувствуешь себя менее глупо. Дурацкая идея. Тем более, после того, как заехал ему по роже. Следов не осталось, но их не было и на Кроносе – сволочь регенерирует слишком быстро. Если бы адмирал Пайк мог так же, он бы выжил. Но адмирал был обычным человеком, а этот…

А может ему и не холодно вовсе? Может ему действительно все равно? И хоть обратно в холодильник засунь – не заметит? Вернее, не почувствует.

Опустить руку? Развернуться и уйти? Сказать что-то еще?

Кхан все же взял чай. Обеими руками.

Точно. В этих наручниках не выйдет иначе. Об этом он не подумал. Неловко вышло.

Нет, холод он все таки чувствует – пальцы о горячий стакан греет.

Кхан отпил маленький глоток и поморщился:

– Действительно, бурда бурдой.

– Кофе там еще хуже.

Кхан усмехнулся. Он молча крутил в пальцах стакан, и Джим не знал, что теперь лучше сделать – уйти прямо сейчас или дождаться, пока охранник скажет, что все готово.

Два полных оборота в одну сторону. Два полных оборота в другую. Нет, лучше уйти. В конце концов, он вернулся не ради разговора, а потому что решил принести чай – раз уж напортачил с криокамерой и вовремя не помог выбраться из нее.

– Ну, до завтра.

– Капитан, – Кхан чуть свел брови, то ли хмурясь, то ли просто задумавшись, – завтрашний день ничего не изменит. Не думаю, что командование Звездного Флота захочет предложить мне хоть сколько-то внятные гарантии того, что с моей командой все в порядке и она на свободе. И если уж называть вещи своими именами, гарантии у меня могут быть лишь обратного – остальное слишком легко подделать. То есть, по сути, вы требуете у меня соблюдения всех ваших условий, но не можете ничего обещать взамен.

Гадко как-то звучит. Но по большому счету Кхан прав. Именно так все и обстоит. Даже хуже.

Джим пожал плечами:

– Командование готово полностью реабилитировать вашу команду. Дело трехсотлетней давности сфабриковано и было бы несправедливо, не отменить решение того трибунала.

– Но только если я полностью соглашаюсь на все ваши условия. Иначе – справедливо. Я правильно понимаю ваши слова?

– Иначе – тоже несправедливо. Но выводить ваших людей из криосна без хоть каких-то гарантий, что они будут вести себя законопослушно – это слишком опасно. Командование и так идет на риск – кто знает, что именно вы попытаетесь зашифровать в своем обращении и во что все это выльется?