Страница 39 из 41
И я как-то тоже ощутил.
Перри выбралась после этого из депрессии. Горе осталось, порой охватывало ее, но она шагала вперед. Неделями мы управляли хозяйством, и с помощью властной ДиБи все шло неплохо.
Нам пора было вернуться домой. В наш дом.
* * *
— За жениха, — сказал Дин, поднимая пиво.
— За моего свидетеля, — я стукнулся бутылкой о его бутылку, чтобы пена полилась через край.
— Зараза ты, Декс, — проскулил он, пытаясь поймать вытекающее пиво.
Я пожал плечом.
— Я не против, можешь еще подчеркнуть мое главное достоинство.
Он прищурился.
— А еще ты — задница.
Я улыбнулся.
— Упругая, между прочим.
Он скривился.
— Скажи, что Перри и Ребекка скоро придут, потому что я не выдержу еще миг с тобой.
— Они придут, — сказал я и отклонился на стуле. Мы были в одном из моих любимых баров на Второй авеню. Перри и Ребекка ушли по девичьим делам, и я решил посидеть с Дином, а с ними встретиться потом. Дин с Ребеккой официально были свидетелями на свадьбе, так что посидеть не мешало.
Я взглянул на него.
— Так у вас был секс?
Он закатил глаза.
— Чувак, она все еще лесбиянка.
— Но ты в ней побывал. И она от тебя забеременела. Так что вы вполне можете продолжить.
— Чего? — фыркнул он.
— Прости. Трахать ее членом. Так лучше?
— Декс, выражайся лучше. И присоединяйся в будущем, ладно?
— Не выйдет, друг. Я женюсь. Не слышал? Перри приняла меня со всеми моими изъянами. И я не должен даже меняться, — я сделал глоток пива и отрыгнул. — Разве это не прекрасно?
— Для тебя, наверное, — он покачал головой, изображая печаль. — Бедная Перри.
К счастью, мама ребенка Дина и моя будущая супруга пришли раньше, чем мы закончили болтать и допили пиво.
— О нас говорили? — спросила Перри, садясь рядом, Ребекка опустилась рядом с Дином. Я заметил, как Перри напряженно сидела. Она словно пыталась подражать Ребекке.
— Что такое? — спросил я.
Она тут же посмотрела на Ребекку.
— Я же говорила, он поймет, — сказала Ребекка со своим акцентом, хоть она выглядела радостно. Сидя рядом с Дином. Нет, у них точно что-то будет. Как я и говорил. Боже.
— Что? — спросил я.
Перри выдохнула носом и сказала:
— Ладно, но обещай не злиться.
Я нахмурился, она задрала футболку и показала пластырь на ребрах, который использовали после создания татуировки.
— Ты сделала тату? — спросил я.
Она кивнула.
— Не в честь тебя, правда, — она отогнула краешек, и я увидел голубой с черным водопад с именами Максимус, Пиппа и мама на нем. Это выглядело круто. — Ты не злишься? — спросила она.
Я покачал головой, ощущая печаль при виде Максимуса.
— Конечно, нет. Это красиво. И выглядит больно. Было больно.
Она кивнула.
Я продолжил:
— А почему я бы разозлился?
Она склонила задумчиво голову.
— Не знаю, потому что Максимус тоже там. А в честь тебя у меня только якорь.
— Малыш, — я притянул ее к себе и поцеловал в висок. — Ты можешь делать миллион тату, я не против. И твоей маме с Пиппой понравилось бы. Да и Максимус с его эгом были бы рады. Думаю, это чудесно.
Я не врал. Все во мне трепетало, хотя это могло быть пиво с виски.
Она улыбнулась.
— Хорошо. Я просто хотела почтить их всех.
Я кивнул. Я понимал.
Я поцеловал ее еще раз, заказал Перри ее любимое пиво, а Ребекке — содовую с лаймом. Наши напитки принесли, мы подняли четыре стакана.
— За хорошую жизнь, — сказал я, глядя им в глаза. — И если не за хорошую, то просто за жизнь. За жизнь.
Мы стукнулись стаканами, Дин в этот раз сделал так, чтобы у меня полилось пиво.
Я улыбнулся ему, Ребекке и Перри.
Жизнь была хороша.
И будет только лучше.
ЭПИЛОГ
Перри
— По шкале от одного до одиннадцати, — сказала Ада, сунув руку в шуршащий пакет чипсов и бросив их в рот, — как сильно ты нервничаешь?
— Судя по тому, как ты выводишь меня шуршанием и хрустом, — сказала я, забрав у нее пачку и отодвинув от нас, — я на одиннадцати.
— Эй, — она хмуро посмотрела на чипсы. — Я голодная. Не честно, что все поедят до нас.
— Это цена участия в свадебной вечеринке.
— А еще ужасное платье, — добавила она. — Не забывай.
Я пронзила ее взглядом. Платье, что я выбрала ей и Ребекке, было простым и красивым, она это знала. Оно было длиной до колен, без лямок, вишневого цвета и разлеталось от талии. С ее красной помадой и высокой прической она смотрелась шикарно и старше, чем на шестнадцать.
Но она все равно была вредной. И любовь к ней этого не меняла.
Она вздохнула и села на стул. Я не знала, как она могла скучать. Я такого не ощущала. Я была взволнована и ожидала, что все тоже будут волноваться.
Мы закрылись в зале ожидания над бальным залом отеля, где пройдет прием. За окном было видно гостей, заполняющих место, где будет церемония. Это поражало, ряды белых стульев вели к большой беседке, где ждал священник.
Декса не было видно. Это меня не удивляло, но я знала, что если бы увидела его там, ждущего меня, большая часть тревоги пропала бы. Я не видела его днями из-за всего навалившегося, и мне казалось, что свадьба была на моих плечах. Это напоминало цирк, и я хотела просто игнорировать всех людей — даже семью и друзей — и побыть подольше с Дексом наедине. Я могла дышать только в нашем личном мире.
Многие думали, что мы с Дексом сошли с ума, проводя свадьбу отчасти снаружи в Вашингтоне в октябре, но хотя небо было серым, дождь пока не шел, и я видела местами проблески синего неба. Воздух был прохладным, ведь мы были близко к горам, но церемония не займет долго, а меня от стихий защищала красивая кружевная шаль.
Мы заказали «Salish Lodge» с видом на водопад Сноквалми. Тут было красиво, воздух был в брызгах, водопад ревел, и желто-золотой лес поднимался по бокам. Но мы выбрали это место, потому что это был большой северный отель из «Твин Пикс». Серьезно. Дэвид Линч, агент Купер, дама с бревном и убийца Боб — точно мы.
— Долго еще Ребекка? — спросила Ада. Официант заглянул и уточнил детали церемонии, и я отправила Ребекку за отцом, который поведет меня к алтарю, и найти Декса с Дином, его свидетелем.
— Не знаю, — я встала, стараясь не зацепиться платьем. Оно было белым, длинным, кружевным и с пуговицами на спине. Я нашла его в винтажном магазине в Портлэнде — не знаю, было ли оно для свадьбы, или нет — но оно было идеальным. Оно подчеркивало мою талию, бедра и грудь, но выглядело изящно и скромно, словно я была хрупкой феей. Мои волосы ниспадали длинными волнами, Ребекка закрепила в волосах несколько сияющих кристаллов, чтобы дополнить неземной облик. — Я поправлю макияж, — сказала я, взяв косметичку со стола и подвинув чипсы к ней. На лице уже было полно макияжа, но мне нужно было делать что-то, а не сидеть и ждать.
Я тихо прошла в уборную, переживая, что столкнусь с людьми или Дексом, поправила розовую помаду и попыталась пару раз глубоко вдохнуть. Я не знала, почему так нервичала. Я не боялась свадьбы с Дексом. Я не любила толпы и быть центром внимания. Я боялась, что что-то пойдет не так.
Нью-Йорк был давно, но не достаточно. Воспоминания все еще терзали меня, сегодня было хуже. Максимус должен был стать свидетелем Декса. Мама всегда хотела, чтобы я вышла замуж. Их тут не было. Может, духовно — как всегда — они тут были, как и Пиппа. Но их забрали у нас, и это оставило пустую боль в моей груди, которая не пропадала.
Я долгое время не была уверена, хочу ли свадьбы. Я хотела провести жизнь с Дексом, но было неправильно и несправедливо делать то, что осчастливило бы меня. Мама была мертва, и хотя мы не были близки, она всегда была моей мамой. Ей бы понравилась свадьба, и хоть она поворчала бы, она была бы здесь, была бы рада за меня.
Было неправильно праздновать. Но папа настоял устроить церемонию, потому что этого хотела бы мама, и этого хотел он. Ему было нужно это — ощутить друзей и семью вокруг себя, увидеть дочь в самый счастливый день ее жизни. Ада нуждалась в этом. И, возможно, я тоже.