Страница 1 из 4
Этого талантливого Режиссера и Актера с Таганки, я открыл для себя в спектакле "На все времена". Меня буквально убила фабула, в которой Рэя Брэдбери, Иосифа Бродского и Анну Ахматову, объединили в пьесе «Надгробие Комати», драматурга Юкио Мисимы, которого в России практически не ставят, из-за его политических взглядов. Потом я понял, почему Эрвин выбрал именно Мисиму. Как любой талантливый представитель нашей культуры и при этом яркий фрагмент Московской театральной мозаики, Эрвин безусловно фрондер, а фрондер естественно не мог пройти мимо бунтаря Мисимы. И кстати правильно, что не прошел…
Вот мои размышления об этой и некоторых других прекрасных работах Эрвина Гааза.
Сакура с легким запахом ванили
Хрупкой яшмой
роняет сакура сотню лепестков.
Гайдзинам не понять -
любовь в каком из них,
но смерть придет в последнем
(из блокнота пилота истребителя Зеро, сбитого над Окинавой в 1945 году)
В одном безусловно соглашусь с многочисленными критиками этого спектакля: Мисима на Московской сцене - это буквально и действительно провокация, но ведь никак иначе не провести линию между принцессой Комати и Ахматовой.
Древняя легенда страны Ямато, объединившая волей Эрвина Гааза три эпохи, три разных культуры, три восприятия, послужила своеобразным Розеттским камнем для зрителя. И так же, как Розетский камень помог ученым расшифровать египетские иероглифы, так и тут схема "три спектакля в одном", из конгломерата разных культур, к концу действия помогла создать в зрительском восприятии агломерат философии и чувств.
Невозможная, казалось бы, задача, посмотреть на русскую и японскую культуру через призму совместного восприятия, тем не менее, Эрвину Гаазу блестяще удалась. Тяжелая для нашего зрителя философская подача жанра "Но" довлела своей изящной мрачностью все первое действие, и прорыв-вспышка во втором - как бы оттенил и сделал более резкими детали истории любви и смерти принцессы Оно-но Комати и генерала Фукакуса.
Озорная "марктвеновость" светлых костюмов как бы осветила зал, а аромат лимонного мороженого с ванилью буквально чувствовался изящным дежавю, но зритель, подсознательно помня светлую грусть минора первого акта, был уже внутренне подготовлен к переходу с лазурных пляжей в багряную тьму военного коммунизма.
Трудно точно передать читателям все чувства, которые я испытывал в зале, ибо такие спектакли надо смотреть, чтобы понять.
Чрезвычайно хорошо сыграл Игорь Пехович: он был практически проникнут Бродским. И очень по-хорошему задело решение, когда строфы аранжировались, осыпающимися на сцену, с внезапно деревянным стуком, соцветиями сакуры.
Но, безусловно, царила на сцене Марина Витальевна Полицеймако: сила её эмоций, её талант сделали спектакль именно тем театральным событием, о котором еще долго будут говорить. Она ли растворилась в роли, роль ли растворилась в ней, но играла она бесподобно. Это был воистину её бенефис.
Приглашение в этот спектакль Марины Полицеймако и Игоря Пеховича было очень правильным решением режиссера.
Не боюсь повториться, сказав, что спектакль "На все времена" режиссера Эрвина Гааза - весьма заметное событие в театральной жизни Москвы.
И хочу закончить еще одной танкой:
Пронзая время,
Слова поэта, как капли крови,
С наконечника копья
Падают на шелк души.
И пламенем заката рождают грусть
Зачем ты так усердно... Свой точишь нож?
Прочитав анонс о спектакле "Фунт правосудия" и выяснив, что это действо будет по мотивам "Венецианского купца", я было взгрустнул... Опять Шекспир. И хотя "Венецианский купец" - одна из интереснейших работ старины Виллиама, и до сих пор вызывает бурные споры критиков, театроведов и даже политологов, тем не менее, идти я на этот спектакль не собирался. Не собирался, пока не увидел на афише имя Эрвина Гааза, актера и режиссера с Таганки, и прочитал, что сценография и идея принадлежат Виктору Кауфману (которого, к сожалению, больше нет среди нас), и я понял, что не смогу пропустить этот спектакль. Но сначала (простите историка) немного истории...
Впервые эта спорная и до сих пор вызывающая диаметрально противоположные эмоции пьеса была издана в 1600 году под длиннющим названием: "Превосходнейшая история о венецианском купце. С чрезвычайной жестокостью еврея Шейлока по отношению к сказанному купцу, у которого он хотел вырезать ровно фунт мяса; и с получением руки Порции посредством выбора из трех ларцов. Как она неоднократно исполнялась лорда-камергера слугами. Написана Уильямом Шекспиром".
Сам сюжет пьесы был заимствован из сборника новелл "Овечья голова" Джованни Фьорентино, 1378 года, и латинского сборника новелл Gesta Romanorum (XIII в.), 1577 года.
Ну, а главной героине пьесы Шекспир с намеком дал римское имя Порция (именно так звали жену Брута). А теперь вернемся к спектаклю...
Тандем режиссера Романа Михеенкова и актера Эрвина Гааза дал замечательный результат. Спектакль смотрится буквально на одном дыхании и, смотря феерическую игру Эрвина, просто забываешь, что он один на сцене. Очень удачно были построены декорации, что позволило актеру играть Венецианцев и Шейлока, на высшем уровне буффосинхронности, но думаю, ежели, была бы нужда, то Эрвин Гааз смог бы показать на сцене и гораздо большее количество персонажей.
Динамика трагедии, прерываемая трагикомическими выходами в зал, порождали ощущение крепкого горячего кофе, запиваемого холодной водой. И, что удалось авторам спектакля полностью, так это вычленить из "Венецианского купца" самое важное и преподнести это зрителю в сложной, изящной, но доходчивой манере.
Кстати, когда первый раз со сцены раздался глас правосудия (Флёна Голейзовская), зал буквально оцепенел.
Ну, а музыка Джованни Арригони, Торквинио Мерула, Романа Михеенкова - органично аранжировала действие.
Очень сложно описать происходящее на сцене и свои чувства при этом. Та самая ловушка сознания, в которую зритель попадает каждый раз, смотря работы Эрвина Гааза.
То есть - невозможно полностью передать все испытанные эмоции, а можно только посоветовать обязательно посмотреть спектакль.
Фонарь Диогена от Аверченко
Моноспектакль Эрвина Гааза "Праздничные сны" лишний раз показал, что настоящее искусство актуально всегда, особенно когда оно доносится до читателя и зрителя -Талантом. В данном случае - это относится и к Аверченко, и к Гаазу.
Эрвин донес до зрителя некий посыл из прошлого, этакую весть из России,которой больше нет, и вдруг внезапно узнаваемой в России сегодняшней.
Очень непросто переложить тексты Аверченко в драматургическую стезю, но Эрвин Гааз прекрасно выполнил свою сверхзадачу.
Элементы фарса, трагедии и комедии в одном флаконе, талантливо и дерзко (впрочем, как и всегда), преподнес нам Эрвин Гааз. Лаконичность и одновременная полнота декораций была настолько удачна, что этот небольшой антураж как бы заменял целую труппу. Зрители уже с первой минуты забыли, что на сцене один человек. Там кипела жизнь многих и многих персонажей. По крайней мере, - это именно таки ощущалось.