Страница 1 из 23

День пришельца (сборник)

Забирко Виталий Сергеевич

Виталий Забирко

Знак информационной продукции 12+

День пришельца

Глава первая

– Ни в коем случае, Серёжа, – поморщился шеф. – Я серьёзный учёный, а ты мне чёрт знает что предлагаешь!

Он раздражённо отодвинул карту Кашимской низменности на край стола, откинулся на спинку кресла и посмотрел на меня усталым взглядом сквозь толстые линзы очков. Я иронично прищурился, и шеф стушевался. Привык он всю жизнь защищать своё научное направление, не преминул оправдаться и сейчас:

– Не мне тебе говорить, что среди прагматиков уфология не считается серьёзной наукой, но наша исследовательская группа всегда подходила к необъяснимым явлениям исключительно с материалистических позиций. Единственное, что себе позволяет уфолог, – высказывать более смелые предположения и гипотезы, чем принято в ортодоксальной науке. – Шеф снова поморщился и повысил голос: – И нечего иронично щуриться – на себя посмотри. Сам-то чем занимаешься?

Я сделал вид, что смутился, отвёл взгляд и поёрзал на стуле. Стул для посетителей в кабинете шефа был неудобный, с короткими ножками; он как бы сразу устанавливал субординацию: кто здесь выше, кто ниже. Неоднократные предложения заменить стул шеф категорически отвергал. «Чтобы сотрудники меньше бегали ко мне за советами, а думали своей головой», – отшучивался он и в чём-то был прав.

– Что вы, Вячеслав Павлович, разве я по поводу уфологии иронизирую?

– Тогда по какому? – насторожился шеф.

– По поводу «чёрт знает чего», – как можно корректнее заметил я. – Зачем вы себе противоречите, Вячеслав Павлович? Не вы ли говорили, что в самых абсурдных свидетельствах достоверность всегда выше, чем в хорошо аргументированных и, на первый взгляд, правдивых сведениях?

– Серёжа, Серёжа… – покачал головой шеф. – Я не только говорил, но неустанно буду это повторять. Мистификаторы подводят под организованные ими «необъяснимые» явления аргументированную базу, а случайный свидетель действительного события описывает его без прикрас и надуманных умозаключений. Из-за чего обоснованное свидетельство мистификатора всегда выглядит более правдоподобным, чем путаное объяснение настоящего очевидца. Мероприятие в Бубякине не имеет ничего общего с нашими исследованиями. Это фикция чистой воды. Балаган.

– Зачем сразу «балаган», Вячеслав Павлович? – не согласился я. – На праздник съедется масса людей, среди них определённо будут и настоящие очевидцы необъяснимых явлений, данные о которых отсутствуют в нашей картотеке. К тому же Бубякино почти рядом с Мщерами, где в позапрошлом году побывала наша экспедиция. Вот смотрите, – я снова пододвинул к шефу карту, – по прямой через лес от Бубякина до Мщер километров пятнадцать…

В этот раз шеф на карту не глянул.

– Почему, почему… – сварливо буркнул он. – Потому! Ехать в Бубякино, где соберутся фанаты НЛО, всё равно что провести опрос о неопознанных летающих объектах среди обитателей сумасшедшего дома. Знаешь, сколько там «подлинных» встреч с пришельцами можно задокументировать? Тонны бумаги не хватит! Мало того, напрямую с инопланетянами можно познакомиться. Там их не меньше, чем Наполеонов Бонапартов.

– По-моему, Вячеслав Павлович, – с сожалением констатировал я, намеренно задевая шефа за живое, – вы боитесь уронить свою репутацию…

Он насупился, недобро глянул на меня и отрезал:

– Да, боюсь! Я сорок лет зарабатывал репутацию честного исследователя и не желаю её терять, принимая участие в балагане!

– Извините, Вячеслав Павлович, – я снова отвёл взгляд и начал складывать карту, – не хотел вас обидеть.

Когда перед шефом извиняются, он размякает и затем чувствует себя так, будто не его оскорбили, а он кого-то обидел. При умелом обхождении из него можно верёвки вить, но я так поступал только в исключительных случаях. Именно такой случай сейчас и был.

Шеф шумно выдохнул, взял сигарету, закурил.

– Ладно, проехали… – великодушно пробасил он. – Как у нас дела с анализом образцов грунта из Медвежьего урочища?

– По предварительным результатам ничего необычного нет, – сказал я в сторону, стараясь выглядеть обиженным, – тем более что в некоторых образцах обнаружены следы горевшего авиационного керосина. На поляне хорошее место для пикника, поэтому можно предположить, что кто-то ранее разжигал керосином костёр. Либо мы опять имеем дело с мистификацией. Окончательный ответ обещали дать в конце следующей недели.

– Авиационный керосин, говоришь… – задумчиво протянул шеф. – Странно. Логичнее было бы разжигать костёр бензином или соляркой.

– Нет, – возразил я. – В урочище автотранспортом не добраться. Пешком либо вертолётом.

– Откуда там вертолёту взяться?

– В лесничестве говорят, что заместитель губернатора к ним частенько наведывается поохотиться. Иногда на вертолёте.

– Понятно… – разочарованно протянул шеф. – Быстрее анализы сделать не могут?

– Могут, – кивнул я, по-прежнему глядя в сторону. – Но анализы вне очереди лаборатория делает по завышенным расценкам.

– Вот видишь! – Шеф повысил голос. – Везде деньги! Где я их возьму на командировку при нашем скудном финансировании? А спонсор на поездку в Бубякино копейки не даст!

Моя уловка начинала работать, и на поездке в Бубякино было рано ставить крест.

– Я и не прошу, – тихо сказал я, глядя в стол. – Могу за свой счёт…

– У тебя что, до конца следующей недели работы нет?

Шеф раздражённо загасил в пепельнице окурок и закурил следующую сигарету.

– Работу всегда можно найти, – безразлично заметил я. – Диссертацию надо заканчивать…

– Кстати, о диссертации, – воспрянул духом шеф, ухватившись за оброненное слово. – У меня есть прекрасные данные по Алатойскому диву как раз по твоей теме.

– Я их уже использовал, – корректно сообщил я.

– Да? – удивился шеф.

– Да. Эти данные вы предоставили мне полгода назад.

Шеф смущённо вздохнул, глубоко затянулся сигаретой. Беззащитные, как у всех близоруких, глаза окончательно погрустнели за толстыми линзами очков.

– Что-то я поглупел на старости лет… – пробормотал он. – Вижу, к чему клонишь… Не совсем дурак. Ты в отпуске давно не был?

– Два года.

– Решил недельку развлечься, потусоваться…

– Поездку я планирую исключительно в научных целях, – с каменным лицом парировал я, хотя на самом деле шеф был прав на сто процентов. Праздник и в захолустье праздник, а научные цели только предлог.

Шеф окончательно смутился, снял очки, протёр платком, снова надел их.

– Молодо-зелено… – грустно сказал он. – Ладно, пусть будет по-твоему, поезжай.

– Спасибо, – сдерживая улыбку, кивнул я и поднялся со стула.

Своего я добился.

– Погоди, сядь, – остановил меня шеф.

Я сел.

– Запомни, ты туда едешь как частное лицо! – предупредил он. – Если Поярков узнает, грязью так обольёт, что вовек не отмоешься. Твоё желание уважаю, но лично я не хочу иметь к этому никакого отношения.

– Хорошо, – сказал я, достал удостоверение и протянул шефу. – Пусть будет у вас до моего возвращения. Если встречу кого-то из общих знакомых, скажу, что ушёл из института и теперь сам по себе.

– Правильно… – покивал он и снова вздохнул. – Командировочных дать не могу, сам знаешь наше финансовое положение… Но можешь взять «хаммер» – нечего тебе автостопом добираться. Знаю, что там за дороги и как часто по ним ездят.