Страница 19 из 39
Такое искусное приготовление Олега к скрытному походу и самое его совершение должно и в наши времена, несмотря на то что с тех пор прошло уже более тысячи лет, служить примером, достойным подражания, как следует изготовляться, чтобы внезапно напасть на врага.
Покончив с Аскольдом и Диром, Олег перенес свой княжеский стол из Новгорода в Киев. «Это будет матерь городам русским» – вот первое слово, которое сказал Олег про Киев. В Новгороде же он посадил своего посадника. Затем он сейчас же стал строить в занятых землях городки и посылать в них своих мужей-правителей.
Вместе с тем он решил начать покорение и тех соседей, от которых Киев и поляне терпели тесноту. В первое же лето он отправился походом на древлян, постоянно нападавших на полян из своих дремучих лесов. Олег обошелся с древлянами сурово, «примучил их», как говорит летописец, и обложил их данью по черной кунице с дыма. На следующее лето он пошел на северян и возложил на них дань легкую, чтобы не платили хазарам. «Я хазарам недруг, а не вам», – сказал он им. На третье лето Олег спросил радимичей: «Кому дань даете?» Те отвечали: «Хазарам». – «Не давайте хазарам, но мне давайте». Так радимичи и поступили.
Объединив таким образом под своей рукою соседние к полянам племена и владея уже большим путем из варяг в греки, Олег стал укреплять княжескую власть во всех собранных им воедино славянских племенах; вместе с тем он стал готовиться к большому походу против Царьграда, чтобы подтвердить грекам, что и после Аскольда и Дира Русь осталась такой же грозной и могучей для Византии, как и во времена этих витязей.
В этих занятиях по управлению землею и приготовлениях к большому походу на Царьград прошло двадцать три года. За эти двадцать три года летописец упоминает о двух важных событиях, имевших место в Русской земле.
В 897 году прошла мимо Киева и, переправившись через Днепр, направилась дальше к западу орда азиатского кочевого народа угров, или венгров. Столкновений у венгров с русскими не было; очевидно, русские были настолько грозны, что венгры и не помышляли напасть на них, а просили только разрешения пройти по их земле, чтобы найти дальше на западе свободное место, где можно было бы осесть.
Пройдя Карпатские горы, венгры потеснили некоторые в этих горах и южнее западнославянские племена и сели в широкой равнине по среднему Дунаю, к югу и западу от Карпат. Здесь венгры, по наущению греческих императоров, сейчас же начали воевать с соседними славянскими племенами, особенно же с моравами. Вообще, прибытие угров, или венгров, в Европу и расположение их по среднему течению Дуная было весьма неблагоприятно для всего славянства, так как с появлением их на Дунае южные славянские племена были отрезаны совершенно чужим для них народом от своих северных, восточных и западных братьев, причем отрезанность эта продолжается и по сей день.
Указав в летописи о проходе венгров, летописец рассказывает затем, что князь Игорь, успевший подрасти и начать помогать Олегу в управлении государством, женился в 902 году на природной русской славянке, уроженке села Выбуты, лежащего в 12 верстах от Пскова. По красоте своего лица и редким душевным качествам она была прозвана Прекрасой. После замужества Прекраса приняла имя Ольги, в честь Олега.
К 906 году приготовления Олега к походу на Царьград были закончены.
Оставив князя Игоря в Киеве управлять делами на время своего отсутствия, Олег выступил в поход на греков, собравши множество варягов, новгородских славян, чуди, кривичей, мери, полян, северян, древлян, радимичей, хорватов, волынян, или дулебов, и тиверцев. Вся эта славная рать двинулась к Царьграду на кораблях, ладьях и конях. Кораблей было две тысячи, причем в каждом помещалось по 40 человек; водой, стало быть, шло 80 тысяч, да по берегу шла конница.
Когда Олег подошел к Царьграду, греки затворили город железными цепями и заперли городскую гавань. Олег высадился на берег и стал воевать около города, творя большое опустошение; при этом он выволок свои корабли на берег, поставил их на колеса и ждал попутного ветра; когда же такой ветер поднялся с поля, он поднял паруса, и рать его поехала на кораблях к самому городу посуху, как по воде. Увидевши такую беду, греки перепугались и выслали Олегу гонцов с покорным словом: «Не губи город: дадим тебе дань, какую пожелаешь». Олег остановил поход. Греки по обычаю вынесли ему угощенье – пищу и вино; но мудрый русский князь не принял угощенья, ибо знал, что вероломные греки непременно устроят его с отравой. С ужасом воскликнули тогда греки: «Это не Олег, это сам святой Димитрий, посланный на нас от Бога». И заповедал Олег потребовать с греков огромную дань: на все две тысячи кораблей по 12 гривен на человека; в каждом же корабле, как мы знаем, сидело 40 человек. Греки соглашались на все и просили только мира. Отступив немного от города, Олег послал к царям творить мир. Утвердив сказанную дань по 12 гривен на каждое весло, Олег установил также, чтобы греки платили дань или уклады и русским городам: Киеву, Чернигову, Переяславлю, Полоцку, Ростову, Любечу и прочим, находившимся под рукой Олега.
Брать дань было делом обычным у каждого победителя, и Олег не за тем поднимался в поход. Главное, что сказали его послы грекам, было следующее: «Да приходят русь – послы в Царьград и берут посольское (хлебное, столовый запас), сколько хотят; а придут которые гости (купцы), пусть берут месячину на полгода: хлеб, вино, мясо, рыбу, овощи, и да творят им баню, сколько хотят. А поедут русь домой, пусть берут у вашего царя на дорогу съестной запас, якоря, канаты, паруса, сколько надобно».
Таким образом, главное требование Олега было: чтобы каждый русский человек имел право приходить в Царьград и чтобы там принимали его как доброго и уважаемого гостя. Олег требовал при этом хорошего угощения и именно для купцов-гостей, по крайней мере на полгода, пока они не устроят свои торговые дела; затем он требовал, чтобы вдоволь можно было париться в бане, так как для доброго и далекого гостя это было первое угощенье; наконец, он требовал, чтобы как поедет русь домой, ее отпускали тоже как всякого доброго гостя, давали бы съестное и все, что надобно заезжему человеку в далеком пути.
Значит, Русь требовала, чтобы в Царьграде с русскими людьми обращались так, как исстари обращались на Руси с чужими гостями.
Требование это показывает, что напрасно греки называли русских варварами и смотрели на них свысока, так как, наоборот, русские люди были тогда гораздо ласковее и обходительнее с своими гостями, чем греки, и требовали для себя такого же вежливого обхождения и от греков.
Греки же во время хазарского ига над Русской землей, когда у нас не было своей ратной силы и некому было заступиться в Царьграде за русского торгового человека, привыкли относиться к нему, как уже было объяснено, пренебрежительно и несправедливо.
Как странник, случайно попавший в этот большой торговый город, русский человек должен был кланяться, принижаться или же добывать себе даже необходимые вещи для жизни насильно, воровством, разбоем, что было опасно и редко сходило с рук, так как греки, пользуясь своей силой, жестоко платили русским за малейшую обиду. Вот почему, как только почуяла Русь свою силу, то сейчас же собралась она в лихой набег под начальством Аскольда и Дира – отомстить за свои обиды Царьграду, и с этой же целью – подтвердить грекам русскую силу – собрался и Олег в свой славный поход на Царьград.
Конечно, греческие цари согласились на требования Олега, но со своей стороны просили: «Пусть приходит Русь в Царьград; но если придут без купли, то месячины не получают. Да запретит князь своим словом, чтобы приходящая Русь не творила пакости в наших селах. Когда приходит Русь, пусть живет за городом, у святого Мамонта. Там запишут их имена, и по той росписи они будут получать свое месячное: первое от Киева, также от Чернигова, Переяславля и прочие города. В Царьград Русь входит только в одни ворота, с царевым мужем, без оружия, не более 50 человек. И пусть творят куплю, как им надобно, не платя пошлин ни в чем».