Страница 50 из 67
- Уверяю Вас, у него есть внутренние резервы.
- Да? – МакГонагалл была преисполнена скепсиса по этому поводу. – Что-то даже я, как его декан, не смогла этих резервов обнаружить. Вы что, Альбус, научились превращать магию в жир? Потому что это единственный вид волшебства, который Лонгботтому удалось освоить. Он сметает со стола всё, до чего дотягивается руками, совершенно в стиле своего покойного приятеля Рональда Уизли, и я удивляюсь, как он ещё не утратил способности передвигаться.
- Не говорите мне о том, чего не знаете сами, Минерва, – Дамблдор упрямо отказывался идти навстречу. – Очень скоро Невилл сыграет великую роль в спасении нашей Британии.
- Знаете, Альбус, нам как-то не хочется, ожидая, пока Лонгботтом сыграет эту Вашу роль, нарваться как минимум на пулю с той стороны.
- Что ж… Вы можете быть свободными, Минерва, Филиус. Но знайте, вы очень меня разочаровали. А я очень не люблю быть… разочарованным…
Ни МакГонагалл, ни Флитвик не были готовы к тому, что последует за этими словами. Потому что поднявшийся следом вихрь магии, которую они не могли даже определить, обратил обоих скептиков в пыль. А спустя несколько минут ничто уже не напоминало о том, что в Хогвартсе когда-то работали преподаватели с такими фамилиями.
- Ну что ж… Видимо, пора готовить Невилла к тому, чтобы он исполнил своё предназначение… – сказал сам себе директор. – Увы, но меня очень не устраивает, когда мои планы постоянно терпят неудачу. Коммунистов нужно остановить любым способом…
Шотландия, Монтроз, 22 февраля 1997 года
Беллатрикс Шепке упорно не хотелось сидеть дома и вести жизнь добропорядочной немецкой фрау. Непоседливости этой не убавило даже её замужество за офицером-пограничником, тем самым, который три года тому назад выловил Беллатрикс из воды вблизи германского берега. Впрочем, законный муж частенько пропадал в море, в патруле, позволяя жене делать то, что ей будет угодно (и попробовал бы он этого не позволить, как сразу же заявила Белла!) Поэтому она продолжала работать инструктором в учебном центре Штази возле Ганновера, снискав славу весьма лютой и беспощадной преподавательницы.
Когда очередная партия выпускников получила разнарядку на отбытие в Шотландию, Беллатрикс тоже изъявила весьма горячее желание поучаствовать, и дошла в проявлении этого желания до начальника учебного центра, который имел весьма чёткое представление, как выглядит недовольная Беллатрикс и насколько она страшна в гневе, а потому подписал прошение без вопросов. Так что двадцать второго февраля фрау Шепке ступила на покинутый некогда шотландский берег. Вот только одета она была в этот раз в германский зимний камуфляж со знаками различия капитана, а в руках вместо палочки держала снайперскую винтовку калибра 9 миллиметров.
- Давненько я тут не была, многое успело поменяться, даже удивительно, – произнесла она, глядя на дыры в стенах зданий, над которыми висели местами подкопченные синие с белым крестом шотландские флаги.
- Это вы ещё вовремя подоспели, мэм, тут могло быть ещё хуже, – ответил ей один из шотландских ополченцев. – А разве Вы уже успели здесь побывать?
- Вообще-то я отсюда родом, но мне три года назад пришлось бежать. Раньше меня знали как Беллатрикс Блэк.
- Ого! Вы та самая мисс Блэк, которая так здорово макнула лондонских сэров в их же собственное дерьмо? Мы здесь в Шотландии очень Вас после этого зауважали.
- Мне не за что было уважать аристократов, как и Вам, впрочем. И я нашла новый дом в Германии, теперь я фрау Шепке.
- Мы рады приветствовать Вас на шотландской земле!
- Только не надо оваций. Чем позже в Лондоне узнают о моём возвращении, тем большую добычу я смогу собрать, – оскалилась Беллатрикс. Шотландец понимающе кивнул.
- А, понимаю, тут в последнее время свинок развелось много, и всё двуногих. Тех самых, может, Вы слышали, которые прикрываются цветами давно несуществующих государств.
- За этим мы сюда и приехали, сэр. Это будет славная охота.
- Что ж, тогда доброй охоты, мэм! Будете рядом с нами – заходите в гости!
…Той же ночью она сделала на прикладе своей винтовки первые две зарубки. Английский лейтенант и польский хорунжий не очень удачно решили покурить на видном издалека месте. Но это была так, мелочь для разминки. Большая Охота начиналась.
СССР, Ленинград, 10 апреля 1997 года
Для Гриши Чернова весна принесла новые задачи. Собственно, ещё восьмого февраля, среди зимы, в радиокружок Центра Технического Творчества внезапно приехал товарищ в штатском на чёрной «Волге» с номерами одного очень серьёзного ведомства с Литейного проспекта. Означенный товарищ проявил живой интерес к новым перспективным разработкам и передал просьбу от ещё более серьёзных товарищей ускорить работу по ручному резаку. Просьбу – читай «приказ». Мол, тем, кто сейчас воюет в Шотландии, такой инструмент очень бы пригодился. А заодно, если получится, сделать более дальнобойную, хотя бы на километр, версию того самого перфоратора, с которого началась изобретательская слава Григория Чернова. Даже освобождение от уроков написали и выдали на руки на бумаге с печатью. Ну что ж, задание правительства надо было выполнить в срок, так что работа закипела.
А вот двенадцатого марта вернувшемуся домой Грише внезапно показали телеграмму от Бригитты, писавшей, что срочно выезжает в Ленинград и просит встретить. Подробности потом. Времени оставалось в обрез, и Гриша стремглав кинулся на Финляндский вокзал. Он успел в последний момент, электровоз, тащивший международный поезд, уже подползал к перрону.
- Бри! Ты всё-таки приехала… – прошептал невесте Гриша, обнимая её.
- Я сбежала из дома, милый… – ответила она. – Моя мать за последнее время настолько помешалась на религии, что и сама собралась уйти в монастырь, и захотела утащить с собой и меня. Именно поэтому я здесь.
- Солнышко моё, рядом со мной тебе ничего не грозит, – свои слова Гриша закрепил поцелуем. – Я с тобой. Пусть только попробует сюда сунуться.
- Потому я сюда и приехала, любимый мой, – улыбнулась Бригитта сквозь слёзы. – Больше мне некуда идти.
- Всё хорошо, всё хорошо, счастье моё… – Гриша прижал к себе вздрагивающую Бригитту. – Ты дома. Ты со мной. Ты в безопасности…
Дома он долго отпаивал её горячим чаем, пока все родные и близкие слушали её историю.
- Как же теперь твоя учёба? – спросила Лили.
- Сдам экстерном. Всё равно буду здесь поступать.
- Бри, пойдём завтра к нам в школу, я поговорю с директором, чтобы он разрешил тебе сдавать с нами, – предложил Гриша.
- Думаешь, он разрешит?
- Конечно, разрешит! Пал Палыч человек грамотный.
Понемногу Бригитту всё же удалось успокоить, и Гриша увёл её к себе. А на следующий день после уроков Гриша привёл невесту к себе в школу, и они сразу направились в кабинет директора. Выслушав историю, пожилой физик размышлял очень долго.
- Ну что ж, молодые люди, вам удалось меня удивить. За всё то время, что я работаю в нашей школе, это первый такой случай. И впервые на моей памяти школьница бежит через две страны к своему жениху из-за коренного несогласия с мнением своих родителей. Ну да ладно. Ты у меня, Чернов, никогда ничего не просил, хотя и круглый отличник по моему предмету, и даже на городской олимпиаде имеешь второе место, а теперь и по оборонному заказу работаешь. Так что я вам помогу, и попрошу в гороно разрешение на сдачу экзаменов экстерном. Как Ваше имя ещё раз? – спросил он девушку.
- Бригитта Виктория Эриксдоттер Расмуссен, – ответила Бригитта. – Скоро буду Чернова.
- Очень хорошо, – директор записал фамилию девушки в свой блокнот. – Ладно, идите, молодые люди, не смею задерживать. Решение передам через Вашего молодого человека.
- Спасибо, Пал Палыч! – синхронно сказали и Гриша, и Бригитта. Директор только усмехнулся.
- Ладно, гуляйте, молодёжь!
Так и зажили. Правда, Грише с Бригиттой вскоре пришлось окончательно перебираться жить на дачу, поскольку в квартире становилось тесновато. Впрочем, для влюблённых это было только большим плюсом – там, среди леса и на берегу моря, им никто не мешал наслаждаться своим счастьем…