Страница 40 из 41
- А мне она не нужна.
Душить его я не стал. Незачем повторяться. Был и другой приём, который я тренировал за этот год. Сконцентрировать свою магию, внимательно подумать…
- Ты сейчас меня отпустишь.
- Я сейчас тебя отпущу, – безвольным тоном произнёс Пожиратель. Руки его опустились, и я смог отойти.
- Вот и славненько. А сейчас ты возьмёшь свою палочку и сам на себя наложишь «Аваду».
- Сейчас я возьму свою палочку… Авада Кедавра! – произнёс Пожиратель, направив палочку сам на себя. Этого хватило, чтобы Родольфус Лестрейндж (теперь я догадался, кто это) безжизненно повалился на пол.
- Роди! Нет! – заорал мужской голос из соседней комнаты. Вбегаю туда. Флёр в разодранном платье, к её шее прижимает палочку второй из захватчиков, Рабастан Лестрейндж, брат только что самоупокоившегося Родольфуса. Ростом моя вейлочка ниже его, так что пожирательская башка являет собой замечательную мишень…
- Положи палочку, Поттер, или она умрёт.
- А у меня нет палочки, – я поднимаю ствол.
- Всё равно положи то, что в руках! И пни ко мне!
- А не пойти бы тебе на хер? – с этими словами вбиваю в лоб Рабастана пулю. Всего одну, но этого хватило. Палочка вывалилась из рук, Пожиратель рухнул на пол, а освободившаяся Флёр кинулась ко мне в объятия.
- Гарри, любимый, я так…
- Всё хорошо, Флёр. Ты в порядке. Надо звать наших и выручать Бродягу.
- Как ты это сделаешь, если здесь Лестрейндж?
- Двое больше не опасны. А она сама занята доном. Блин, сейчас и не докричаться ни до кого, камин в гостиной, а там сидит она. И из дому не выйти. Так… есть идея…
Пишем на бумаге обращение в адрес Грюма, Амелии, Праудфута, старших Гринграсса и Дэвиса, а также Фреда с Джорджем. Бумажные самолётики, снабжённые чарами невидимости для не-магов, улетают в раскрытое окно. Мы же берём автоматы и выходим.
Какой-то хмырь затаскивает всё ещё лежащую в отключке Тонкс в одну из комнат. Ага, вот ты какой, Маркус Флинт, бывший капитан Слизерина по квиддичу… а нынешний мертвец. Десять штук сорок пятого калибра в спину не лечатся. Хорошо, на автомате лежат заглушающие чары, Белла раньше времени не всполошится. Достаю из рюкзака невидимый плащ.
- Ты куда? – спрашивает Флёр.
- Прикрой Тонкс, родная моя. А я на дело.
Мародёрским паролем вскрываю оружейный ящик, достаю оттуда новенький «Штурмгевер». Ого, а примочек-то к нему сколько, даже лазерный прицел цейсовской работы. Ну что ж, будет тебе, тётя Бэлла, неприятный сюрприз. Пули заряжаю бронебойные, чтобы вынесло с гарантией.
Ползком добираюсь до места, откуда была бы видна гостиная. Ага, там ещё несколько непонятных. Так-так-так, один из них – Флинт-старший, морда лица выдаёт тебя с башкой. А другие… Семейство Уизли в полном оставшемся составе! Причём по их виду они явно пришли сюда сами и по доброй воле!
- Сириус, тебе всего лишь нужно подписать контракт на Гарри, – говорит миссис Уизли. – Тогда он бросит своих шалав и женится на моей бедной Джинни!
- Ты добьёшься этого только через мой труп, Молли, – отвечает Сириус. – Гарри вправе сам решать, кого ему брать в жёны.
- А мы вот так не считаем! Мы хотим славы! А твой крестник и так забрал у нас слишком много. Артур! Билл! Чарли! Фред! Джордж! Рон! Я думаю, что вы все должны расплатиться с нами.
- Ничего я тебе не должен, старая ты карга! – снова говорит Бродяга. – И после моей смерти всё имущество Блэков перейдёт к Гарри, а ему ваши дрязги до фонаря.
- Они перейдут нам! Потому что я обязательно добьюсь, чтобы Гарри стал моим! – верещит Джинни.
Ну же, ну же, где Белла, мать твою? Ага, вот ты где… Красная точка прицела ложится ей на лоб…
Камин в гостиной тем временем полыхает зелёным.
- Аврорат! Сдавайте палочки! – скрипит хорошо знакомый голос Грюма.
- Ага, старина Аластор, – оскаливается Молли. – Ты опоздал. Белла сейчас покончит с Сириусом.
Жму на курок. Беллу отбрасывает в стену, и я ясно вижу, как пуля калибра 7,92 миллиметра открыла ей посреди лба хороший «третий глаз». Перевожу прицел на Молли и Джинни.
- НЕТ! – верещит младшая из Уизли.
- ДА! – очередью я срубаю Перси, следом от оглушающих заклятий Грюма, Праудфута и Амелии падает Флинт-старший.
- Иди ко мне, Гарри! – орёт Джинни. – Ты ведь меня любишь!
- С какого бы то перепугу, Уизли? – я поднимаю ствол.
- Тогда не доставайся никому! Авада Кедав… – подняла палочку Джинни, но я оказался быстрее, высадив в «Уизли №7» весь остаток магазина. Вставляю новый.
- Джинни! НЕТ! МОЯ ДЕВОЧКА МЕРТВА!!! – орёт на всю комнату Молли.
- Всё кончено, Молли, – объявляет пошатывающийся Сириус. Праудфут тут же оглушает последнюю из Уизли. Зелёный луч откуда-то со стороны, Амелия чуть успела уклониться.
- Нет, ещщщё ничего не кончшшшено, – шипит выползающий из дальнего угла Змеерылый. – Вы убили всссех моих людей, но дажшшше так я сссильнее вассс всссех!
- Кто бы говорил, Змеиная Жопа!
- Шшшто? Мальчишшшка Поттер осссмелел? Он сссмеет теперь предъявлять претензсссии? Выйди сссюда, и умри как мужшшшчшшшина!
- Моим родителям ты не дал умереть в честном бою, – говорю. – А теперь подохнешь и сам.
Выстрел из моего «Штурмгевера» перебивает правую руку Волдеморта, следом «Томпсон» Грюма перешибает левую, затем все остальные выпускают сразу шесть оглушающих заклятий.
- Вот и всё, – произнёс Сириус, глядя на лежащего без движения Змеерылого.
- Нет, это ещё не всё, – говорю. – Мы ведь его только оглушили, но не убили. Впрочем, есть способ разобраться с ним окончательно.
- Как?
- Здесь найдётся ли стеклянная колба галлонов так на сто?
- Зачем тебе?
- Поместим это туда, нальём чистого спирта и запечатаем.
- Заспиртовать Тёмного Лорда хочешь, Поттер? – хмыкнул Грюм.
- А что, змей же заспиртовывают…
- Оригинальный конец для него! – подкрутил ус Бродяга. – Моя школа, Мародёрская!
Все дружно захохотали.
- А заспиртуем его – и можно отдыхать, – говорю. – Лето у нас или где?
====== Эпилог. Ради чего стоит жить ======
Пусть наша жизнь – не течение плавное,
Только бы в ней было самое главное –
Сердцем хранимые,
Сердцем хранимые
Наши любимые!
Сердцем хранимые,
Сердцем хранимые
Наши любимые!
Песняры «Наши любимые»
- Гарри! Гарри! – голос Флёр позвал меня в спальню нашего дома.
- Да, милая? – я с порога вбежал в комнату, где лежала она.
С момента той памятной разборки на площади Гриммо прошло два года.
Волдеморта мы действительно заспиртовали, и Сириус, когда очухался, сдал гигантскую банку с плававшим в чистом спирту Змеерылым на хранение в «Гринготтс», попросив, чтобы гоблины сотворили вокруг колбы непроницаемый для магии серебряный футляр – для того, чтобы никто и никогда не смог вытащить Змеерылого оттуда и воплотить обратно в жизнь. Запечатанная колба лежит где-то на нижних уровнях «Гринготтса», охраняемая драконом. Лезть туда нет охоты ни у кого, впрочем, нам оно уже и не нужно.
В школу ни я, ни кто-либо из моих подруг больше не вернулись, поскольку в мой шестнадцатый день рождения, тридцать первого июля, дон Блэк объявил о прекращении всех дел семьи в Британии и отбытии из страны. Здесь нам больше было делать нечего.
Летом, как только завершился суд над оставшимися Пожирателями, которых смогли взять живыми, они оба были приговорены к зашвыриванию в Арку Смерти. Все остальные были давно мертвы. Как я уже потом узнал от крёстного, старшие Пьюси и Уркхарт были взяты и уничтожены в весьма компрометирующей их позиции (приемлемой, впрочем, для большинства британских лордов). Старший Паркинсон ненадолго пережил собственную дочь, и однажды был найден на задворках товарной станции в Эдинбурге попавшим под поезд. Ну, а старший Эйвери, вот беда, спьяну перепутал бочку с пивом с такой же бочкой, в которой был жидкий цемент. А цемент возьми да и застынь по дороге. И эти были последними, кого уничтожила старшая бригада.