Страница 59 из 67
Гарик и Дора подходят к троллейбусной станции, берут билет и садятся в троллейбус с табличкой «На Партенит». Троллейбус поначалу пустой, но потом набивается народом.
ВОДИТЕЛЬ ТРОЛЛЕЙБУСА: Осторожно, двери закрываются!
Троллейбус медленно выворачивает на выезд с вокзального кольца. Кадры меняются: этот же троллейбус едет по горной трассе, прибытие на остановку «Партенит», Гарик и Дора идут по санаторию, они же сидят на пляже и купаются в море, гуляют по парку, пьют вино и наслаждаются компанией друг друга, танцуют на вечерней дискотеке и лежат на постели в обнимку после бурной ночи... Всё это под песню Вячеслава Быкова «Любимая моя»...
День молча сменит ночь
За твоим окном,
Любимая моя,
Сеет прохладу дождь
Мокрым серебром
С приходом сентября,
Золотом листопад
Осыпает всю страну,
Дремлет осенний сад,
Словно ждёт весну...
Ночь пеленает дом,
Мы с тобой вдвоём,
Любимая моя,
Звук в тишине повис,
Гости разошлись
Друг друга догонять,
Выпито всё до дна,
Аромат живых цветов,
Ты у меня одна,
И не нужно слов...
Яркий далёкий свет
Потревожил сон,
Любимая моя,
Даже осенний гром
Был в тебя влюблён,
Желаний не тая!
Стёкла умоет дождь,
Ручейки сольются с крыш,
После вчерашних встреч
Ты тихонько спишь...
Утро ворвалось в дом,
И проснулась ты,
Любимая моя,
Сонной улыбки свет,
Милые черты
Не вычеркнут ни дня!
Золотом листопад
Осыпает всю страну,
Ветер метёт асфальт,
Дворник жжёт листву...
Музыка заканчивается, когда Гарик и Дора, загорелые, выходят из ворот санатория с чемоданами в руках.
ДОРА: Даже уезжать не хочется, как тут красиво... Приедем ещё?
ГАРИК: Конечно, приедем! Может, ещё и жить где-то тут будем.
ДОРА: А теперь-то куда нам ехать?
ГАРИК: Вроде Бродяга что-то за славный город Ростов говорил, но как мы туда доедем...
КОМИССАР: Эй, молодёжь! Куда собрались?
ГАРИК: Здравия желаем, тащ комиссар!
КОМИССАР: А я-то думаю, кого-то мне эта вот неразлучная парочка очень напоминает. Всем привет! Садитесь, подвезу!
ГАРИК: Куда, тащ комиссар?
КОМИССАР: В город Ростов-на-Дону, твой, Гарик, крёстный на новоселье позвал. А я тут недалеко, в Алупке бока грел, вот решил и за вами заскочить, всё равно ведь по пути. Так что садитесь, молодёжь, поедем вместе.
Гарик и Дора садятся на заднее сиденье комиссарской «Чайки» ГАЗ-14, и они едут через весь Крым в Ростов, где и останавливаются возле нового на вид кирпичного дома.
КОМИССАР: Всё, вылезайте, молодёжь, приехали!
Гарик и Дора выходят из машины, и с порога их встречает Сириус.
СИРИУС: Гарри! Крестник! (обнимает сначала Гарика, потом Дору). Заходите, все уже собрались, только вас и ждём!
Гарик, Дора, Сириус и комиссар заходят во двор, там уже накрыт длинный стол, из-за которого встают Андромеда, Тед, Амелия, Сьюзен, Нарцисса, Белла и всё семейство Гринграссов. С улицы раздаётся ещё один гудок автомобиля, Сириус убегает встречать и возвращается в компании четверых конкретных пацанов.
СИРИУС: Во, знакомьтесь, это мои ростовские кореша, вот это Колян, это Серёга, это Толян, а это Миха. Прошу любить и жаловать. Это они мне помогли здесь устроиться.
Следующая сцена – застолье, после которого Гарик и Дора снова просыпаются вместе, и спускаются завтракать, взявшись за руки, что не укрывается от внимания Андромеды.
АНДРОМЕДА: И давно вы так?
ДОРА (вспыхивает): МАМА!
АНДРОМЕДА: А что я? Я, между прочим, ещё прошлым летом подметила, что ты, дочка, смотришь на Гарри не так, как на всех остальных. Сириус мне, конечно, рассказывал, что вы теперь вместе, но... давно ли?
ГАРИК: С Нового года.
АНДРОМЕДА: Ага, это, значит, с тех самых пор, как ты её на Бал позвал?
ГАРИК: Так и есть.
АНДРОМЕДА: Ну, не мне тебя учить в таком случае. Сириус уже тебя предупредил на правах главы дома Блэк.
ГАРИК: Так у меня ж и в мыслях не было...
АНДРОМЕДА: Верю. И заранее даю вам своё благословение. Вы отлично подходите друг другу. Вижу, ты, Гарри, стал намного веселее и жизнерадостнее, грустным я тебя больше не вижу.
ГАРИК: Так в самом-то деле, зачем теперь грустить, если рядом со мной – моё счастье... (крепко обнимает Дору, и они целуются).
АНДРОМЕДА: Эй, эй, дети! Я не удивлюсь, если вы сейчас скажете мне, что уже каким-то образом успели пожениться, причём так, что мы здесь об этом ничего не узнали (Дора вспыхивает, Андромеда тихо смеётся)
ГАРИК: Не скажу, что таких мыслей у нас не было... но пока ещё не успели. Вашего благословения ждали.
АНДРОМЕДА: Хорошо, если так. Только вот, боюсь, на этом хорошие новости заканчиваются.
ДОРА: В чём дело?
АНДРОМЕДА: Не знаю, как тебе это сказать, Гарри, но с твоим переводом в Россию идея не вышла.
ГАРИК: Чего-о-о? (делает больших глаз, следом таких же глаз делает Дора)
АНДРОМЕДА: Дамблдор отказался даже рассматривать твое прошение. Сьюзен отпустили, а тебя нет, и сказали, чтобы ты первого сентября в обязательном порядке был в школе.
ГАРИК: Да ё... чихать я на него хотел...
СИРИУС: Не всё так просто, крестник. Могут магии лишить.
ГАРИК: Это как? По фотографии, что ль, как иные целители запои купируют?
СИРИУС: Увы, по договору ещё твоих родителей со школой. Совершенно случайно мы его нашли.
ГАРИК: А чё, они не могли предусмотреть такого варианта?
СИРИУС: Увы, твой папа был таким сторонником Дамблдора, что подписал практически не думая. Только мама твоя, умница всё же была, всё же предусмотрела лазейку.
ГАРИК: Ну-ка, ну-ка?
СИРИУС: Ты можешь покинуть школу после пяти лет законно. Но если тебе во время обучения будет грозить смертельная опасность, можешь уходить и не дожидаясь окончания пяти курсов. Дамблдор был настолько уверен в безопасности своей школы, что схавал это без разговоров.
ГАРИК: Так что же это получается, я с чистой совестью мог уже на третьем курсе уходить оттуда на все четыре стороны? Тогда же, если помнишь, искали Беллу и натащили полный замок дементоров...
СИРИУС: Выходит, что так.
ГАРИК: И как же так получилось, что обо всём об этом стало известно только здесь? Какого, мать его..., этот бородатый петушара никому ничего не сказал?
СИРИУС: Он и об этом-то не хотел говорить, пока Эми не припёрла его к стенке. Она как раз тогда собиралась уходить сама и решила подтянуть все хвосты. Так что вот такой вот ход конём сделал наш неуважаемый директор. Он же известный любитель в шахматы поиграть.
ГАРИК: Скорее ход козлом. На коня он не потянет, а вот на козла – запросто. Как есть тупой и бородатый, только рогов не хватает.
СИРИУС: Что-то в этом есть (усмехается). Говоришь, ход козлом...
КОМИССАР: В чём дело?
ГАРИК: Да вот, тащ комиссар, как выяснилось, враг народа Дамблдор заблокировал мой перевод сюда и требует, чтобы я зачем-то вернулся в Англию к первому сентября.
КОМИССАР: Вот с... сволочь... Ладно, подумаем чего-нибудь. Вернусь к себе, покумекаем с моим начальством, а потом я тебя вызову в Москву. Пока же будь здесь. Свой же вызов считай заданием от непосредственного начальства, всё-таки ты по нашим штатам проходишь, после возвращения отпущу в запас. Остальное расскажу в Москве, когда вызову. Хотя свидимся ещё, тридцать первого загляну к вам на огонёк. Как раз вопрос с твоим участком земли решится. Так, судя по времени... (смотрит на часы)... Пора мне в Москву, всем до встречи! (выходит)
ГАРИК: Вот же ж, б..., скотина бородатая... Мало ему было того, что я его в дурку сдал, ещё нарывается.
ДОРА: Ну да, чем он думал...
ГАРИК: Ох, не знаю я уже, чем, там думать уже нечему, там, наверное, одни дольки лимонные остались уже. (Дора хихикает). По нему давным-давно дурка горькими слезами плачет, или, по вновь открывшимся, следственный изолятор в доме на Лубянке...