Страница 3 из 4
Ганс привёл одежду в порядок, умылся, причесался и в тот же день явился к королю.
Конечно, его узнали. Пока он шёл по длинному залу, со всех сторон доносился смех и оживлённое перешёптывание. Но от волнения Ганс не мог разобрать ни слова.
Король принял у него из рук приглашение, внимательно прочитал, взглянул на юношу и прочитал ещё раз, а затем придирчиво осмотрел всего с головы до ног.
В этот момент Гансу захотелось провалиться от стыда сквозь землю, но он выдохнул, расправил плечи и поднял подбородок повыше. Слышать насмешки в свой адрес ему было не впервой.
— Идёмте за мной, — наконец произнёс король, взял принцессу под руку и повёл через боковую дверь в соседний зал.
Ганс вместе с немногочисленной свитой молча последовал за ними. Голова тревожно гудела, а сердце замирало при каждом шаге. Он так переживал о приглашении, что ни разу не подумал об испытании. А ведь ни один из благородных юношей и мужей до сих пор его не прошёл.
— Условия просты, — объявил ему король, когда двери за ними закрылись. — Принцесса Иветта станет вашей женой, если после трёх игр вы найдёте её среди других девяти участников.
Не успел Ганс и глазом моргнуть, как на месте короля и свиты перед ним выстроилось в ряд десять принцесс — одну не отличить от другой!
— А я сам могу выбрать игру, в которую вы будете игр…
— Сами.
— Скажите, во что нам поиграть, и мы будем играть.
— Есть ещё одно условие.
Принцессы заговорили разом, перебивая его и друг друга. Ганс не знал, что это за волшебство, но даже голос теперь у всех звучал одинаково.
— Что за условие? — спросил юноша, вконец растерявшись.
— После каждого испытания вам придётся исключить половину участниц.
Ганс крепко задумался. Перед ним стояло десять одинаковых принцесс, но только одна из них была настоящая. Как найти её среди других?
Юноша окинул затравленным взглядом девушек и зал и вдруг увидел, как одна из них притоптывала от нетерпения ногой. Точно! Туфли принцессы, которые приносили ему на починку, вечно были со стёртыми подошвами и разорванными задниками.
Потому что она не ходила в них по залу, чинно отвешивая реверансы придворным, нет. Его принцесса бегала! И лихо подстёгивала пятками своего ездового дракона!
Улыбнувшись, Ганс прокашлялся и смущённо произнёс:
— Первая игра — это бег наперегонки. Я хочу, чтобы вы пробежали из этого конца зала к противоположному и обратно. Пять раз.
Часть принцесс начала ворчать, часть решила размять ноги, но вскоре все десять выстроились в линию и по его команде сорвались с места.
Догадка Ганса оказалась верна: пусть свита и король теперь выглядели как принцесса Иветта, но у них не было ни её лёгкости, ни стремительности, ни широкого и свободного шага. Уже к третьему этапу забега группа разделилась на лидеров и отстающих, а одна из принцесс вообще не добежала — села посередине зала, да так и осталась сидеть.
Пятерых, пришедших к финишу последними, Ганс честно исключил в конце испытания.
Принцессы Иветты среди них не оказалось.
Ганс мысленно поздравил себя с первой победой и задумался над вторым испытанием. Что ещё принцесса делала хорошо? Нет, что она делала отлично? Стреляла, фехтовала, играла в карты — и просто виртуозно бранилась.
Хм… а ведь он не обратил внимание на свиту, которая вошла с королём в зал, но… там ведь были и мужчины?..
Да и сам король!
Своим первым испытанием Ганс отсеял одного толстяка и четырёх придворных дам. Они до сих пор тяжело дышали, томно обмахиваясь веерами.
Так что же ему выбрать?
— Я слышал, принцесса прекрасно играет в карты, — произнёс он немного неуверенно. — Пусть оставшиеся сыграют в по…
— В покер! Отлично!
— Да, теперь, когда мы выглядим одинаково, это будет интересно!
— И точно!
Ганс удивился необычному оживлению, возникшему среди принцесс. Они уселись за стол, разложили карты и…
Сердце юноши вдруг сорвалось вниз.
Одна из принцесс, только взяв в руки карты, сразу упёрлась локтями в стол.
О! Сколько раз он зашивал на рукавах протёртые дырки. Сколько раз представлял, как его ангел читает, подперев рукой щёку, или как кладёт подбородок на скрещенные пальцы и грозно спрашивает на королевском суде: признавайся! Ты украл соседскую курицу?
На Ганса накатило такое сильное облегчение, что он большую часть игры просидел, витая в облаках и улыбаясь, а когда очнулся, увидел, что обстановка за столом накалилась до предела.
И что было вовсе ужасно — его принцесса проигрывала.
У неё почти не осталось монет для ставок.
Когда этот факт дошёл до Ганса, его затылка словно коснулась ледяными пальцами костлявая рука смерти. Как же он был глуп! Как слеп! С чего он вообще взял, что принцесса захочет стать женой того, кто шьёт ей рубашки?..
Вот и проигрывает нарочно, чтобы ни за что и никогда, ни при каких обстоятельствах ей не достался такой муж, как он.
Ганс опустил голову, посмотрел себе на руки и тяжко вздохнул. Он сам отрезал себе дорогу назад, когда явился к королю. Когда понял, что жизнь без принцессы похожа на петлю, удавкой затянутую на шее.
Игра закончилась.
Четыре принцессы сидели недовольные и хмурые, и только одна сгребала к себе ошеломительный выигрыш: гору золотых монет, расшитый жемчугом кошелёк, булавку с крупным рубином и массивный перстень.
— Я оставляю принцессу, которая победила, и её.
Ганс указал пальцем на ту, по чьей вине сердце его истекало кровью. Отсеянные им принцессы в ту же минуту превратились в короля и двух его министров.
— Что ж, давно у нас никто не продвигался так далеко. Какой будет следующая игра?
Все взгляды уставились на него. Ганс взял из блюда с фруктами, которые принесли игравшим принцессам для закуски, крупную красную сливу, отошёл к стене и положил её себе на голову.
— Настоящая принцесса попадёт в сливу с двадцати шагов.
«Если захочет», — мысленно добавил Ганс и закрыл глаза.
Он не мог уйти отсюда проигравшим, но и выигравшим уйти тоже не мог. Любовь к принцессе Иветте ослепила его, сделала неосторожным и глупым. Она подарила ему надежду на взаимность, которой не было.
Ганс так далеко зашёл и так обжёгся. Что ж, пусть принцесса Иветта решает сама: стать ли ей женой портного или в тот же час избавиться от позора.
В абсолютной тишине грянул выстрел.
От грома ли в ушах или от смертельной раны, но Гансу стало плохо. Он медленно сполз по стене, а затем, собрав в кулак остатки храбрости, тронул рукой голову — на ощупь та была мокрой и липкой.
Тут к нему из дымного облака, окутавшего зал, выскочила принцесса.
Она что-то кричала — наверняка что-то обидное и язвительное, — но Ганс, к счастью для себя, ничего, кроме звона в ушах, не слышал. Только с всё возрастающим чувством вины смотрел на её лицо, по которому градом катились слёзы.
— Прости… Правда, прости… Я не должен был приходить, — зашептал он, извиняясь. — Честное слово, я уйду… исчезну…
И, наверное, шептал бы извинения и дальше, если бы не принцесса: устав слушать глупости, она поцеловала его в губы, а потом поцеловала ещё раз, и ещё. В щёки, в подбородок, в переносицу, в губы и в лоб — всего засыпала поцелуями!
Только через пару часов, когда слух вернулся к бедному Гансу, он узнал, что кричала ему принцесса.
Оказалось, она давно любила его — с тех самых пор, как он сшил для неё первую рубашку. И продула в покер не нарочно! Да и кто бы смог обыграть первого советника короля, с которым уже десять лет не садились за стол, потому что он побеждал всегда?
Для Ганса принцесса Иветта летала в другую страну за напёрстком. Из-за него, устыдившись, стала бережнее относиться к вещам и даже возобновила уроки этикета. Ему своей рукой написала приглашение.
Поэтому, кстати, король так долго его читал — узнал почерк дочери.
Ганс слушал и не верил, а принцесса всё говорила, и каждая фраза звучала удивительней предыдущей: