Кровь алая

Дождавшись, когда Абу Валид уснёт, он взял его телефон спутниковой связи и ушёл в свою комнату.

Звонил Абу Самад в Багдад. Там на площади Фирдос проживал Сабри Халиль аль Бана, имевший псевдоним: Абу Надаль. Это один из основателей арабской группировки «Чёрный сентябрь». Группировка в основном состояла из палестинцев, но была не подконтрольной руководителю фронта освобождения Палестины Ясеру Арафату.

В своё время Абу Надаль обвинил Ясира Арафата в пассивности и заявил, что «Чёрный сентябрь» начинает свою борьбу против Израиля.

Самой громкой акцией этой организации считается захват заложниками команды израильских спортсменов 5 сентября 1972 года в Мюнхене. При попытке освобождения заложников немецкими полицейскими, погибло одиннадцать израильтян. Тогдашний премьер – министр Израиля Голда Мэйер приказала уничтожить всех лидеров «Чёрного сентября». Моссад начала операцию «Гнев Божий», в ходе которой уничтожались лидеры «Чёрного сентября» где бы они ни находились. Абу Надаль только тем и спасся, что вступил в контакт с Моссад, и именно с его помощью, израильская разведка находила главарей «Чёрного сентября».

Шила в мешке не утаишь и руководство фронта освобождения Палестины, стало обвинять Абу Надаля в связях с Моссад. Тогда тот начал открытую борьбу против Ясира Арафата, в ответ, был приговорён судом фронта освобождения Палестины к смертной казни. К тому времени, кроме израильской разведки Моссад, Абу Надаль сотрудничал со спецслужбами Сирии, Ирака и Ливии. Общими усилиями этих организаций удалось приостановить исполнение приговора, а разведка Ирака вывезла Абу Надаля в Багдад.

После чего тот пытался основать новую группу под названием «Организация Абу Надаля» но не преуспел в этом деле. Абу Самад состоял в этой группировке, а после её развала, присоединился к «Братьям мусульманам».

В настоящий момент Абу Надаль прозябал, оказывая разовые услуги различным разведкам. Звонок Абу Самада дал ему надежду, что он ещё сможет вскочить на коня.

Абу Надаль вылетел в Тбилиси. Там в отеле «Аната» его будет ждать Абу Самад.

Глава 3

«Говорят, что у Запада есть всемирная политика по отношению к Исламу. Глупость! Всемирного Ислама не существует».

Збигнев Бжезинский.

Май 1996 года.

Неподалёку от посёлка Истра в Подмосковье, на берегу речки Истра, находится трёхэтажный особняк. Одно из тех поместий, что в последние пять лет возводят здесь появившиеся, словно неоткуда нувориши, прозванные в народе «новыми русскими».

Этот особняк отличался от соседних тем, что был без архитектурных, аляповатых излишеств, так полюбившимся новым хозяевам жизни.

Особняк построен в классическом стиле, с неброским декором. Единственным элементом роскоши в этом здании, был выгнутый лестничный марш, в обрамлении фигурных перил.

Дом принадлежал Василию Петровичу Леднёву, бывшему руководителю особого секретариата международного отдела ЦК КПСС, а ныне генеральному директору финансово – экономической группы «Развитие».

Василию Петровичу «стукнуло» восемьдесят два года и он собрал на скромное торжество своих самых близких друзей.

Собственно день рождение у Василия Петровича был шестого мая, но дата эта была не круглая, и обошёлся он без пышных торжеств. К тому, же перед днём Победы, у людей было масса забот. Потому пригласил он двадцатого мая шестеро друзей для тихого общения с шашлычком, да банькой с берёзовым веничком.

В сущности, за столом собрались два поколения представителей спецслужб: отцы и дети.

Сам Василий Петрович службу свою начал в далёком 1938 году в 7 отделе (внешняя разведка) ГУГБ НКВД СССР. Сынок его, Евгений Леднёв пошёл по стопам папаши, и долгое время прослужил в первом главке КГБ СССР, был нелегалом. Сейчас на пятьдесят восьмом голу жизни, имел звание генерал – майора и возглавлял одно из управлений в центральном аппарате ФСБ.

Один друг, Виталий Александрович Абердин, так же свою службу начинал во внешней разведке. Был он одногодком именинника, и познакомились они в 1940 году, правда, знали друг друга под другими именами.

В то время руководство НКВД, прекрасно осознавая неизбежность войны с Германией, большое значение придавало усилению каналов связи с нелегальной агентурой в Третьем Рейхе.

Для этих целей и направлялся в Германию Виталий Абердин. Ехал он туда практически через весь земной шар. Виталий легализовался в Парагвае став Карлом Амстуцем, сыном бывшего германского офицера, поступившего на службу в армию Парагвая, и погибшего в 1932 году на войне с Боливией, в битве за форт Бакеррон. Карл Амстуц перебрался в США, где по легенде окончил Массачусетский технологический университет. Сам Абердин был выпускником МВТУ имени Баумана, и потому с этой частью легенды у него не возникло хлопот.

В США он умудрился познакомиться с Томасом Маккитриком. директором банка международных расчётов. Этот банк был создан для приёма репараций наложенных на Германию после первой мировой войны. К концу тридцатых годов, он превратился в посредника между нацисткой Германией и американскими концернами: ИТТ, «Стандарт Ойл», Форд, «Дженерал Электрик» и прочими столпами американской экономики.

Шла вторая мировая война, не далёк был день, когда США вступят в эту войну, и потому концернам необходимо было тщательно скрывать свои связи с Третьим Рейхом. Именно по этой причине приглянулся Марккитрику молодой парагваец с немецкими корнями.

Марккитрик предложил Карлу Амстуцу поработать в филиале банка международных расчётов в Германии, тот согласился. Таким образом, легализация в Германии для Абердина прошла успешно.

Руководство внешней разведки НКВД рассчитывало использовать Абердина лишь в качестве радиста, но в Германии Амстуц познакомился с Мартином Борманом, работавшим секретарём заместителя фюрера по партии Рудольфа Гесса. Первая же информация, поступившая от Абердина в Центр, была такой ценности, что руководство сначала в неё не поверило. После перепроверки по другим источникам, было принято решение не подключать его к имеющейся агентурной сети в Германии, и всю войну Абердин проработал автономно. Кстати именно Абердин сообщил в Центр о полёте в Британию Рудольфа Гесса и о цели его миссии. МИД СССР тогда предпринял ряд решительных шагов и сепаратного мира между Британией и Германией не произошло.

Одним из каналов связи с Абердиным, был швед Олаф Бёрнале представитель шведской фирмы SKF. Как раз им и был Пётр Леднёв.

Сын Абердина – Пётр, ныне полковник ФСБ, руководитель отдела экономического департамента. Он так же присутствовал на этих посиделках.

Третий приятель именинника Захар Кузьмич Флегонтов тоже начинал службу в НКВД, только в МУРе. Само собой, разумеется, его сынок, Владислав, никак не мог пройти мимо милиции, и потому возглавлял один из отделов в главке МВД России.

Только шестой участник этих банных посиделок, Семён Иванович Нифонтов никакого отношения к спецслужбам не имел. Всю жизнь он проработал в аппаратах ЦК КПСС и Совета министров СССР. Теперь, он был председателем совета директоров банка «Инвестконсалтинг банк».

В пятьдесят четвёртом году, генерал – майора Василия Леднёва как человека близкого к Лаврентию Павловичу Берии, лишили звания, наград и исключили из партии. Погоревал тогда Леднёв, попил водочки, но потом решил, что он ещё дёшево отделался, других-то вовсе расстреляли.

Леднёв поселился в Пскове и устроился грузчиком в продуктовый магазин. На работу никуда не брали, все от него шарахались как от чёрта, так что хорошо хоть грузчиком взяли.

Талант и оперативный навык, как известно не пропьёшь и за пять лет Леднёв от простого грузчика дорос до заместителя начальника городского торга.

Вот тогда-то и свела его судьба с молодым инструктором международного отдела ЦК КПСС Нифонтовым. Вдвоём они разработали концепцию: «пропаганды советского образа жизни в странах капитализма, посредством подкупа журналистов и политических деятелей, имеющих авторитет в своих странах». Они составили докладную записку в ЦК КПСС, и в начале шестьдесят пятого года она легла на стол секретарю Политбюро ЦК КПСС Суслова, ответственного в то время за идеологию.