Страница 11 из 20
Король Малькольм не мог предать Виктора суду, потому что тогда все случившееся выплыло бы наружу и ничего, кроме потери уважения к монарху и его семье, не принесло. А честь своего дома не была для Малькольма пустым звуком. Он не решился судить Виктора, но и спустить дело на тормозах тоже не мог.
Более того, не следовало оставлять братьев и дальше жить под одной крышей. Удаление Виктора от двора на неопределенный срок по сути дела явилось очень удачным компромиссом.
- Я был прав, - сказал Джордан, - мне досталась роль разбойника.
- Виктора предала женщина, которая клялась ему в любви, - вмешался в разговор мессир Гэвэйн, - приберегите ваши симпатии к Доминику до встречи с ним. Среди демонов Страны Мрака нашлось бы немало таких, в ком больше человеческого, нежели в принце Доминике.
Джордан только устало покачал головой. Едва он успевал составить представление о том, как ему следует играть свою роль, все менялось.
- Итак, - сказал он с расстановкой, - о братьях Виктора и его бывшей возлюбленной мне теперь кое-что известно, есть ли еще кто-нибудь, о ком мне следует знать?
- Есть. Госпожа Хетер Тауни, - сообщил Гэвэйн, - нынешняя подруга Виктора.
- Что она собой представляет?
- Очень сильная женщина, - быстро проговорил Родрик.
- Сильная, - добавил Гэвэйн, - это только одно из подходящих определений.
- Виктор познакомился с ней в Кагалимаре, - продолжал Родрик, - она происходит из хорошей, но не слишком родовитой дворянской семьи. Эта женщина верит в свой звездный час, которого она собирается дождаться с Виктором. Она из тех немногих, кто вернулся с ним ко двору. Они практически неразлучны, и принц, несомненно, видит в ней свою главную опору в эти трудные времена.
- Иначе говоря, - пояснил Гэвэйн, - от нее зависит все. Если ему придется выбирать между этой женщиной и всеми нами, мы не успеем опомниться, как окажемся в волчьей яме. Хетер одобрила наши планы, без ее поддержки ничего бы не вышло. Но держите ухо востро, Джордан. Она предана только Виктору.
- Грандиозно, - воскликнул Джордан, - просто грандиозно. Есть ли в этом заговоре кто-нибудь, на кого я мог бы положиться?
Мессир Гэвэйн громко расхохотался:
- Никого, черт меня возьми, Джордан! Вы начинаете рассуждать, как настоящий принц.
Актер решил пока больше не задавать вопросов. Слишком уж угнетающее впечатление произвели на него ответы. Четверо ехали молча в сгущавшейся тьме, погруженные в собственные мысли. Появились звезды, и луна склонилась над землей, рассыпав свой свет по унылым торфяникам. Джордан поежился и невесело окинул взглядом окрестности. Торфяники начинали действовать ему на нервы. Цокот копыт четырех лошадей казался неестественно громким, далеким эхом разносясь в тишине. Настроение у актера было препаршивое, он вдруг подумал: какую же красоту он раньше находил в этом пейзаже? Это было просто забытое Богом место. Только отчаявшиеся и отверженные могли жить здесь, да и то недолго. Кругом простирались болота да трясины, и усталому путнику негде было укрыться в ненастную ночь. Нигде, как в Редгарте, не встречалось ему столько пустынных болот. Иногда казалось, что топи эти, появившиеся здесь раньше человека, останутся и после того, как он исчезнет. Люди им были совершенно безразличны.
- Не оглядывайтесь, - сказал мессир Гэвэйн тихо, - мы уже не одни.
Джордан замер в седле, разом утратив свое меланхолическое настроение. Трое других вели себя как ни в чем не бывало.
- Разбойники? - поинтересовался Аргент.
- Вряд ли, - бросил Родрик, - я велел своим людям прочесать местность перед нашим появлением здесь. Никаких вооруженных шаек тут нет, только несколько бродяг и нищих. Бандитам здесь поживиться нечем.
- Не могут ли эти люди оказаться соглядатаями, посланными другими принцами? - спросил Аргент.
- Такое можно предположить, - ответил ему Родрик, - но что им делать в подобном захолустье? Кроме нас, про Джордана никто не знает. Сколько их, Гэвэйн?
- Пятеро или шестеро, - спокойно ответил рыцарь, - они очень умело спрятались в зарослях вереска там, впереди. Я едва заметил их.
- Что же нам делать? - хрипло спросил Джордан. В ответ Гэвэйн только ухмыльнулся, и рука его опустилась на топорище секиры.
- Ставлю свою голову, никто не мог знать про то, что мы здесь, решительно сказал Родрик.
- Самое время, - отозвался Гэвэйн, - похоже на то, что кого-то очень устраивает подобное пари. Возможно, один из наших людей оказался предателем.
- Это просто чушь - все прошли тщательную проверку...
- Не будьте наивны, - возразил Гэвэйн, - всегда можно подкупить кого-нибудь или добиться признания силой. Нам придется основательно заняться этим, когда мы доберемся до Полуночного Замка.
- Если мы туда доберемся, - произнес Джордан. - Кем бы ни были люди, скрывающиеся в кустах, не забывайте - их шесть, а нас всего четверо.
- Численное превосходство не спасет их, - возразил Родрик, - с нами мессир Гэвэйн.
Рыцарь зловеще улыбнулся. Джордан изо всех сил старался успокоиться.
Они продолжали скакать дальше по дороге. Сильный порыв ветра взбудоражил вересковые заросли. Джордан напряженно всматривался в каждую тень, но ничего разглядеть не мог. Он вдруг подумал, что, если впереди засада, можно рискнуть и под шумок смыться отсюда обратно в город. Если же одолеют люди Родрика, то в крайнем случае, потом, когда схватка закончится, можно будет поклясться, что лошадь под ним понесла со страху. На все эти размышления у него ушли лишь доли секунды, и он понял, что ничего не выйдет. Во-первых, никто в это не поверит, во-вторых, Дымка чересчур ленива. Джордан, проглотив слюну, положил руку на эфес меча. Он всегда считал, что, прежде чем лезть в драку, надо попытаться сначала понять намерения противника, а уж если ничего не получается, он, как правило, предпочитал съездить врагу по зубам первым, а затем по возможности скорее уносить ноги. Не потому, что он был таким большим противником насилия, нет, просто он обладал слишком развитым воображением. Никогда нельзя предугадать, чем кончится драка, зато очень легко представить себе все неудобства, начинающиеся после того, как тебе вчистую сносят голову. Сглотнув слюну, он пожалел, что не оказался где-нибудь в другом месте. Где угодно. Он высвободил ноги из стремян, чтобы иметь возможность быстро спрыгнуть с лошади. Украдкой он проверил боеготовность своих дымовых шашек и воспламеняющихся шариков.