Кровавый рассвет

Но на этом внезапные радости не закончились, когда в комнату тихо вошли Намджун и Джин, обнимая друг друга за талии. Неловко замолчав, мы дружно обернулись на гостей. Не выдержав, я встала из-за стола и обняла друзей, нежно целуя каждого в щеку. Джин смущенно покраснел и кашлянул в кулак, а Намджун гордо поднял голову.

- Так вы что, типа, вместе? – спросил Хосок, все так же уплетая мясную нарезку за обе щеки.

- Ну, как-то так, - пожал плечами вампир и, подтолкнув своего приятеля к столу, уселся на дальнем конце рядом с Тэхеном. Тем временем Джин подставил на стол огромную тарелку с запеченной индейкой, и запах этого вкуснейшего блюда в одно мгновение наполнил всю комнату.

Наконец, когда все были в сборе, мое сердце успокоилось, обретая уже родной, такой протяжный и медленный ритм. Ребята что-то бурно обсуждали, хвастаясь, как «размазывали по земле этих жалких Демонов» во время той роковой битвы. Я сидела молча, искоса поглядывая на Чонгука, который, словно не замечая меня, радовал гостей магическими трюками с едой. Я была ему безумно благодарна за спасение, но что-то внутри меня подсказывало, что тот поцелуй в конце означал лишь порыв трепетных чувств, нахлынувших со всплеском адреналина, и не более.

Но этот удивительный парень поспешил развеять все мои заблуждения.

К горлу подступил горький комок, когда внезапно Чон, с характерным звоном отбросивший приборы, встал из-за стола и куда-то ушел, буквально переходя на бег. Ребята удивленно уставились на меня и притихли, а я лишь обреченно пожала плечами, продолжая вкушать чудесное нежное мясо, приготовленное Джином.

Ли восторженно ахнула, поднося ладони к губам; я обернулась и увидела, как Чон спускается по лестнице, держа в руках ну просто огромнейший букет чистейших белых роз. Казалось, их сияние заполнило весь дом. Я медленно встала, отодвигая стул в сторону, и подошла к парню. Такой детский, поистине наивный тремор охватил все мое тело, от резкого наплыва эмоций задрожали коленки.

- Милая Сун, - начал Чон своим тихим убаюкивающим голосом. Он щелкнул пальцами, и лепестки белых роз стали медленно кружиться вокруг меня, выписывая в воздухе незамысловатые узоры. – Я счастлив, что встретил тебя, и мы с тобой через столько прошли, что ничего не сможет нас остановить. Я помню, как впервые спас тебя: ты была такой хрупкой и невинной, мне показалось, что именно я должен защищать тебя. Так и сложилось, Кьюнг-Сун. Я постоянно вызволял тебя, оказывался рядом, когда ты так нуждалась во мне. А ты спасла меня, милая Сун, ты озарила мою жизнь, вошла в нее ярким солнечным лучом. Я нашел в тебе то, чего не мог найти так долго и безуспешно: и красоту, и понимание, и ум, и доброту, честность и самопожертвование. Ты безумно храбрая и смелая девушка, и я преклоняюсь перед тобой.

Я этими словами Чон опустился на одно колено. Ли восторженно замерла, чуть слышно вереща от восторга. Парень достал из кармана маленькую бархатную коробочку, в которой блестело маленькое и аккуратное колечко из розового золота.

- Кьюнг-Сун Мин, - голос Чона стал тверже и увереннее. Я нервно замяла в мокрых ладонях подол платья и сейчас еле сдерживала слезы. – Я люблю тебя. Ты выйдешь за меня замуж?

- Да.

Ребята одновременно выдохнули, и Тэхен тут же поднял еще один тост за нас с Чонгуком. Я обняла парня, как вдруг набежавшие эмоции вырвались наружу. Расплываясь в улыбке, я вытерла ладонью мокрые щеки и нежно поцеловала своего будущего мужа. Мы мгновенно слились в чувственном поцелуе, заставляя всех присутствующих смущенно зашептаться.

Я буду женой Чонгука.

***

Ли напоследок еще раз крепко обняла меня, когда Чимин, дергая ее за руку, уже закрывал за собой входную дверь. Как только шаги затихли, я быстро поднялась наверх и легла на уже привычно одинокую мне постель. Я распустила волосы и расстегнула платье, которое с легким шуршанием элегантно упало на пол.

Неожиданно в дверях я заметила Чонгука, пристально рассматривающего мое тело в лунном свете. Холодные лучи ночного светила завораживающе подчеркивали острые ключицы парня, выпирающие из-под полу расстегнутой рубашки. Его глаза желанно засверкали, и он, словно хищник, мягкой походкой направился прямо ко мне. Дыхание замерло; мягкие губы прикоснулись к моей шее, руки нежно поглаживали обнаженную спину. Я прогнулась, словно кошка, под страстными поцелуями парня, издавая сладкий стон. Чонгук довольно ухмыльнулся и жадно прикусил кожу на груди, оставляя влажную дорожку. Одним рывком я буквально сорвала с парня рубашку и впилась ногтями в спину, отчего с его губ слетел сдавленный тихий вздох. После этого мне буквально снесло крышу, и я повалила Чона на кровать, обвивая его крепкую шею руками.

- Ммм, моя девочка уже давно ждет своего папочку, - прошипел парень и резко перевернул меня на спину, нависая над моим обнаженным телом. Луна так соблазнительно освещала его мускулистую грудь, словно утягивая мой разум в этот страстный омут. И я готова была в него нырнуть и раствориться без остатка. – Называй меня «папочкой», Кьюнг-Сун, иначе я остановлюсь.

С этими словами Чон обнажил мою грудь и, спустившись ниже, прильнул к чувствительным точкам. Свободной рукой парень обхватил меня за бедра и с каждой секундой все крепче и крепче прижимал к себе, так, что низом живота я ощущала, как пульсирует его уже затвердевший член. Вскоре он остановился, выжидающе всматриваясь в черты моего лица. На щеках проступил румянец.

- Ну же, Сун…

- П-папочка, - прошептала я. Почему именно перед ним я чувствовала себя малолетней школьницей?

- А если я сделаю так? – прошипел Чон сквозь зубы, склонившись прямо над моим ухом. Вдруг его рука спустилась вниз: отодвинув полупрозрачную ткань трусиков, парень резко проник в меня пальцами. Я выгнулась, заполняя комнату протяжным стоном наслаждения.

- Да, папочка, еще, - просила я, зажимая между пальцами тонкую простынь.

Теплое дыхание Чонгука щекотало шею, пока его нежные руки заполняли пространство внутри меня.

- Твои стоны – моя любимая мелодия, - сказал парень. Раздался характерный звук снимающегося ремня, живот предательски стянуло. Я закусила нижнюю губу, предвкушая бурную ночь с любимым человеком.

Парень резко схватил меня за запястья и убрал руки наверх, заставляя меня прогнуться. Свободной рукой Чон раздвинул мои колени и медленно, словно дразня, вошел в мое изнывающее от наслаждения тело. С наших губ одновременно слетел такой желанный и томный стон, ласкающий слух мягким перышком. Постепенно парень наращивал темп, ускоряясь.

- Называй меня папочкой, Кьюнг-Сун, - Чон уже кричал, тяжело дыша прямо надо мной, и переливы его сбивчивого дыхания эхом отдавались в моей голове. Я уже была готова расплыться от удовольствия, как вдруг внезапный шлепок по бедру заставил вернуться к реальности.

- Папочка, да, - шептала я, глядя прямо в глаза парню. С его висков стекали мелкие капли пота, а тело так красиво переливалось под ледяным сиянием луны, что, казалось, блестит его собственная кожа. – Не останавливайся.

Чонгук, послушно выполняя мою просьбу, в ответ только ускорился. Живот стянуло такое давнее ноющее желание, вскоре охватившее меня с головой, и, словно в подтверждение, с губ слетел томный вздох. Парень громко и протяжно простонал, ослабляя хватку на моих запястьях, и я почувствовала, как горячая жидкость наполняет меня изнутри.

- Я люблю тебя, - удовлетворенно промычал Чон и буквально свалился рядом. Его грудь часто вздымалась и опускалась; тяжелая рука легла на мой живот, и вскоре послышалось тихое сопение.

- Я тоже люблю тебя, Чон Чонгук, - прошептала я, целуя парня в макушку. Я чуть повернулась и легла к нему на грудь, засыпая под уже такие родные ритмы сердца.

***

- Ты только взгляни, как красиво! – воскликнул Чон, указывая пальцем вдаль. Поле, на котором когда-то стояла родная деревня, уже давно заросло луговыми цветами, а над кромкой темного леса вдали возвышалась оранжевая полоса рассвета, таинственно подсвечивающая белые облака розовой дымкой.