Страница 2 из 7
Подданные Вазафия роптали. Они требовали собрать лучших воинов королевства и сразить Зверя.
Но король любил сына. По-прежнему любил.
Ах, любовь и ненависть! Как сильны они бывают, и как тесно переплетаются порой!
Король отменил в Крифии былые свободы, власть в стране теперь принадлежала только ему.
Правда, был ограничен в своих действиях и Зверь. С ним заключен был компромиссный договор. Сын Вазафия обязался не покидать более пределы дворцового подземелья. Крифийские власти же в обмен должны были каждый месяц отправлять на растерзание Зверю прекрасного юношу или девушку.
Зверю назначены были также слуги, снабжавшие его едой и питьем во все остальные дни. Это служение Зверю было объявлено религиозным культом. Да и сами убийства людей в пещере в центре Лабиринта тоже обставлены были как религиозный ритуал.
Первыми жертвами Лабиринта стали крифяне, но король открыл лазейку для желающих избежать страшной участи. Любая семья, среди членов которой оказывался вступивший в ряды армии Крифии, освобождалась от повинности отправлять кого-либо из своих в Лабиринт.
Так росла армия Крифии, а некогда мирное государство превратилась в грозу для других стран, которые завоевывались одна за другой.
Настал день, и кровавая повинность для крифян вообще была отменена. Ее переложили на завоеванные колонии.
А культ Зверя, которому прежде поклонялись лишь немногие, значительно расширил ряды приверженцев. Еще бы: разве не благодаря Зверю Крифия стала самой могущественной и богатой страной Срединоморья?!
Но чем слаще становилась жизнь крифян, тем горше оказывалась она в покоренных землях...
По всем завоеванным странам рыскали жрецы Зверя, они старались на совесть: лишь самые прекрасные и сильные отбирались для заклания безумному живому божеству...
Это случилось десять лет назад...
Посмотри на Гирзана, Орфика! Внимательно на него посмотри: он ведь и сейчас красив и юн...
Тогда же ему едва исполнилось шестнадцать. Но был он уже высок и строен, и мало кто мог сравниться с Гирзаном в фехтовании на мечах и в метании копья.
Да только что может сделать и самый искусный из фехтовальщиков против империи Вазафия, против сотен жрецов кровавого подземного культа, против той магической мощи, которой наделило Зверя колдовское Вино Метаморфоз?
Увы, однажды зловещий перст жреца Зверя указал на Гирзана.
Нет, избранного для заклания не хватали, и не увозили насильно в далекую Крифию. Предполагалось, что такой выбор для жителя варварской страны не неприятность, а великая честь. Лишь спустя месяц после объявления выбора Гирзан в праздничных одеждах, сопровождаемый жрецами, должен был отплыть в край подземного Лабиринта.
Но была ли у него возможность сбежать? Удрать на север Фратии, где большую часть пространств занимали дикие леса?
Сделай он это - и вот тогда казни обрушились бы и на его семейство, и на всех знатных соотечественников. А оставшиеся в живых навсегда считали бы его виновником этих бед.
Гирзан... Он был лучшим моим другом в те времена. И он не собирался предпринимать для своего спасения ровным счетом ничего.
- Я просто выбросил из головы то, чему суждено произойти через месяц. Пока что я могу здорово провести оставшиеся дни - танцы, пиры, охота. А после - пусть свершится неизбежное...
Но я вот никак не мог выбросить грядущее заклание из своей головы. Каждое мгновение в те тяжелые дни я думал о нем и только о нем.
Неужели никакого выхода не существует?!
И я понял однажды, что если Старшие стали причиной рождения Зверя, оставив в нашем мире проклятое Вино Метаморфоз, то вполне возможно, есть и иные оставленные ими средства - те, что позволят бросить вызов тирании Вазафия...
3
- Из каких ты краев, Орфика? - прерывает свой рассказ вопросом Сатар.
- Из многих. - Улыбается она. - Моя мать умерла очень рано, а отец командовал отрядом наемных солдат. Они охраняли караваны купцов, и я с детства кочевала с ними, то и дело меняя страны и города.
- А слышала ли ты где-либо про Урзегетузу?
- Про заброшенный храм Старших на севере Фратии? Чем дальше от твоей родины Сатар - тем больше фантастических нелепиц можно узнать в тавернах об этих странных местах. Впрочем, и в самой Фратии не так-то просто понять что правда, а что вымыслы в этих историях про храм.
- Ну что ж, мне Урзегетуза известна не по легендам - я смог до нее добраться...
Эй, виночерпий! Почему бокалы наши пусты?!
Слуги берутся за работу, и щекочущий запах молодого вина вновь наполняет покои короля. Несколько минут все смакуют вино молча, делая лишь маленькие глотки.
Но пауза завершается, и тихий голос короля вплетается в молчание ночи...
Забавно, но элита фратийцев - дворяне и жрецы - мало что могли поведать об Узегетузе, и верования Старших уже совсем не интересовали их. Слишком уж очевидна была мощь живого бога Вазафия и сына его Зверя.
Но в глухих деревушках Фратии все еще возжигают огни на алтарях трехликой Богини... Там-то и можно сыскать крупицы правды про затерянный, заброшенный храм...
Совсем не просто войти в доверие к этим староверам. Но я делал для этого все, что мог.
И вот, наконец, один из моих новых знакомых-крестьян сказал:
- Будь этой полночью на утесе Трех Сосен. Возможно, придет тот, кого ты ищешь.
Утес Трех Сосен нависал над ущельем, по дну которого змеилась узенькая речушка.
С полчаса я созерцал окрестности в одиночестве. Тот, кого я ждал, возник словно ниоткуда, внезапно отделившись от ближайшей сосны.
- Меня зовут Хорафер. - представился он.
Хорафер был смуглым и черноглазым, но мелодичный голос, лебединая грациозность движений и светлые волосы выдавали в нем "арпа" - того, в чьих жилах смешались кровь Старших и кровь людей.
- Ты хочешь бросить вызов империи Вазафия, - сказал он, - но это почти безрассудное предприятие.
- Почти? - Только и спросил я.
- Меч Старших мог бы дать некоторый шанс... Тому, у кого он есть...
- Может хватит ходить вокруг да около, Хорафер? Могу ли я добраться до этого меча?
- Вот это и есть главнейший вопрос, Сатар! Но ответить можешь только ты...