Родная

Натянув ночную рубашку, я осторожно выглянула за штору. Снег, не тающий круглый год, лежал сверкающими сугробами на крышах города. Ослепительное солнце, никогда не поднимающееся в зенит, засветило мне прямо в лицо, на мгновение вынырнув в разрыве облака, и я отшатнулась. Привыкла уже к постоянному полумраку и свету ламп или свечей, куда уж мне теперь на улицу.

Вздохнув, я тщательно поправила штору, чтобы не оставить щелку, и забралась под холодное одеяло в холодную постель к холодному мужчине. И в груди потеплело, когда он сквозь сон притянул меня к себе поближе.