Возвращение

После обеда, завтрак три часа назад был, мы стали распределять груз по салону самолёта, чтобы не нарушать центровку. К тому же кто-то и сиденья снял, поискали замену, оригинальных не нашли и сделали проще, взяли обычную лавку, и накидали на пол шинелей, можно лететь лёжа. Кому как захочется. Пока было спокойно, никаких особых телодвижения от местной власти в сторону аэродрома замечено не было, поэтому, когда начало темнеть, поужинали и мы направились в город. Мы, это я и сестра, остальные оставались на аэродроме. Кто на посту, кто за детьми приглядывал, а генерал осматривал взлётную полосу. Сообщит что с ней, когда мы вернёмся, раньше мы о ней и не вспоминали.

Угнать машину оказалось проще просто. Сняли часовых, их трое было, оставив их в одном из гаражей, топлива в машине полный бак, и так вот поехали к складам. Там не доезжая, я оставил сестру в кабине, это она машиной управляла, и пробежался к складам. Часовые были на месте, это другие, вырубил их, и взломав ворота, побежал за сестрой. Подъехав задним ходом, мы открыли борт и стали носить всё что нужно. Бочки катили, а потом по доске также накатом поднимали в кузов, ставя их там на попа, сколько примерно топлива понадобится, я уже прикинул, так что загрузили машину изрядно. Моторного масла взяли, один движок оказался прожорливым, сестра немного инструментов поискав, взяла, но чего не было, так это топливного насоса. Ни ручного, никакого. Прошлось вёдра брать, их тут с три десятка, новеньких было. Вёдрами будем заправлять самолёт. Воронки тоже не забыли. С широкими горловинами. По продовольствию тоже взяли, но без фанатизма.

Когда мы вернулись, дважды встречные ночные патрули лишь уступали дорогу, не останавливая нас, мы узнали, что полоса чистая, можно взлетать. Дальше часть бочек отправили в салон, благо те хоть и с трудом, но дверной проём проходили. Работали так, для экономии времени. Две бочки стояли у левого и правого крыла, мама и Ирина Владимировна на крыльях, горловины баков в крыльях открыты. Они вёдра спускали на верёвках, генерал и отец заливали бензин, те поднимали вёдра и сливали их в бак. Медленно, да, ещё частично проливалось, но никуда не деться. Дети, бабушка и Инга в стороне находились, ожидая пока мы закончим, заодно за окрестностями наблюдая. Мы с сестрой затаскивали бабочки с топливом в салон, проверяли чтобы пробки были крепко закрыты, не хватало ещё надышатся парами. Расставляли так же, чтобы устойчивости самолёт не потерял.

Когда закончили, то помогли остальным. Подняли полупустые бочки на крылья, сунули в них шланги и бензин самотёком зазвенел в баках. Потом подняли ещё бочки. Делали так же, сливали из полных бочек в пустые половину, их так легче поднимать, и дальше самотёком заливали баки. Те тут были приличного размера, пришлось поработать. Когда они наконец наполнились, слили остаток с двух бочек в одну и затащили салон. Дальше я запустил все четыре двигателя, погоняв их на разных оборотах. Проверил рули. Остальные стояли в стороне, ожидая эту дополнительную проверку. Норма. Дальше все загрузились и после долгого разбега, воздушное судно было перегружено, оторвались от взлётной полосы, и ревя всеми четырьмя моторами, начали подниматься. Поднявшись на километровую высоту, я передал управление сестрёнке и, взяв карту из держателя, указал ориентиры, по которым той следует держатся. Карту мы нашли тут же, в кабине. Дальше я просто уснул на шинели, как и остальные, бодрствовали только сестра, и Инга. Последняя нужна если что случиться. Например, поднять меня. Сестра отпустить штурвал не могла, автопилота тут не было. В общем, мы летели, что не могло не радовать. Главное теперь вовремя посадок на необорудованные поля, не поломать шасси, иначе всё насмарку. А там заправка, новый взлёт и дальнейший полёт, уже на заметно облегчённой машине. Топлива меньше будет, и от части опустевших бочек избавимся.

Когда Инга коснулась моего плеча, я сразу открыл глаза, спросив:

- Что случилось?

Прислушавшись, я определил, что все четыре мотора работают штатно. Значит дело в другом.

- Топливо на исходе, пора совершить посадку, дозаправиться, - сообщила Инга. - Лена тебя зовёт.

Поднявшись со своего места, которое тут же заняла Инга, мне кажется она уснула даже раньше, чем легла, и направился к кабине. Та открытой была, поэтому пройдя через узкий дверной проём, и поинтересовался у сестрёнки:

- Сколько у нас времени?

- Минут пятнадцать и двигатели встанут. Я устала, тут управление дубовое, смени меня.

- Давай.

Мы поменялись местами, и привстав, я стал изучать окрестности. Сестра занималась тем же, более того даже вышла в салон и открыв одну из дверей что выходили на крылья, да, была такая возможность, выбралась наружу. Она очки лётные надела и с помощью них стала изучать окрестности. Сверху ей оттуда лучше всё было видно. Потом та на правом крыле побывала. Своими выходами та проветривала салон, а то всё-таки пары бензина имелись. Ну и разбудила многих, сообщив что мы идём на посадку. Чтобы готовились, даже Ингу растормошила, пусть ближайшую бочку держит, иначе при резком торможении те по салону летать будут. Они как ни странно, не закреплены были.

Сестра всё же углядела место для посадки. Неплохое на вид поле. Конечно, что там сверху увидишь, но больше подходящего та не увидела. Посадка прошла хоть и с тряской, но самолёт выдержал, и ревя моторами даже развернулся, после чего я их заглушил. Дальше устроив детей в стороне от самолёта на одеялах, пусть досыпают, с ними Инга и бабушка были, а мы все ворочали бочки. Жаль проёмы узкие, так бы сразу подали на крылья, но пришлось через пассажирский люк вытаскивать наружу и поднимать оттуда на крылья. Вчетвером мы это делали легко. Там дальше меняя бочки, залили баки. Оставили пустые на месте, забрали пассажиров, и я снова поднял машину в воздух. Моторы остыть не успели и тянули неплохо. Почти два часа мы пробыли на земле, тут и поели, и сходили до ветру, в общем, ноги размяли, после чего взлетели. Сестра спала, управлял я.

Когда рассвело, где-то в восемь утра, когда топлива в баках оставалось едва на час полёта, я заметил вдали точки мало похожие на птиц. Взяв бинокль, наш трофей с офицера-интенданта, и всмотревшись, отправил Лёню, что сидел у меня на коленях, в салон. Поднимать наших. К нам приближались два боевых истребителя-биплана, и почему-то ничего хорошего я от них не ждал.

- Что? - заглянула в кабину сонная сестра, которая ещё явно не пришла в себя полностью после дрёмы.

Лёня, протиснувшись мимо неё, тут же занял мои колени, пока кто другой не успел, все его мысли у него на лице были написаны, а я же ответил на вопрос сестрицы:

- Два истребителя по правому борту. Бери пулемёт, и чтобы я их больше не видел.

- А если это наши?

- Наши все в салоне, - спокойно пояснил я. - Или ты имеешь другое мнение?

- Да нет, - пожала та плечами.

Пока мы общались она уже пришла в себя, и смотрела в данный момент трезвым взглядом стрелка. Пришлось слегка потеснится, чтобы та, взяв бинокль, осмотрела в боковые обозные окна истребители, о которых я говорил. Почти сразу та выдала:

- Ага, вижу. Вооружены двумя спаренными пулемётами, установленными на капотах перед пилотами. Не вижу какие у них эмблемы, принадлежность не понятна. Где мы летим?

- Примерно район будущего Волгограда, сейчас Царицын. За спиной остался. Кажется, там бои идут, дымы видел и трассеры перестрелок.

- Значит, передовая. Тут белые с красными рубятся? Или какие интервенты?

- А я знаю? Я историю прочитал только по Томску и Одессе.

- Эх, двоечник, я ещё нас укорял, что мы ничего не знаем.

Я сделал вид что последняя фраза относилась не ко мне. Нет, я не возражаю, что историю надо знать, но в эти времена я в России ещё не был и не пытался освежить память по поводу Гражданской войны. А когда учился, особо историю не любил. Да и зачем она, столько лет прошло. Сейчас, я конечно понимаю, что на прошлых ошибках учатся, для того история и нужна, но что есть то есть.