Возвращение

Добравшись до неё, я оставил всех в лесу и снова превратившись в обычного паренька, форму сменил на гражданскую, и с одним из сынишек, прогулялся на станцию. Гена семенил у правого бока, держась за мою руку. Пообщавшись с местным железнодорожным начальством, точнее с обходчиком, больше никого не было, ночь, узнал, что утром будет эшелон, прямо на Оренбург, войска повезут, паровоз тут водой заправляться будет, но возьмут нас или нет, тот не знал, всё же воинский эшелон, да и в сторону передовой идёт. Правда добавил, что тот скорый, войска нужно перекинуть как можно быстрее. Меня это тоже устроило, хотя и позабавила такая осведомлённость и разговорчивость обходчика. Не пуганный край для шпионов.

Когда мы вернулись, наши уже организовали лагерь, вырыли небольшой лопаткой ямку, развели костёр, генерал откуда-то воду в казане принёс и её поставили на треногу, женщины картошку чистили. Похоже скоро похлёбка будет. Сообщив что есть шанс покинуть Томский край, также сообщил что решил продать всё оставшееся оружие и имущество, что нам не пригодится, оставив только револьверы и гранаты. Ну и пулемёт, завернём его в тряпки, никто и не разберётся. Вот так женщины быстро определили, что возьмём, а что нет, погрузили на телегу и мы с генералом покатили обратно к селу, ведя на поводу верховых лошадей. До него километров пять было. В общем, всё продали первому купцу, хотя и разбудили его, а потом навестили и второго. Ох как он испугался, когда обнаружил нас в спальне. Сам всё отдал, совсем немного бить пришлось. Зато в гардеробе его жены платьев набрали, да и себе обновок присмотрели. У купца сын добровольцем в армию ушёл, а его костюм отлично подошёл генералу, как и штиблеты. Вот так покинув дом купца с тяжёлыми тюками за плечами, мы и побежали обратно. Полчаса и пять километров за спиной. А когда мы приблизились к лагерю, то уловили просто шикарные запахи готового супа. Отдав трофеи, мы сели есть, а женщины разбирали добычу. Потом определят, что себе возьмут, а что тут бросят. Свой костюм с картузом я отдал отцу, ему гражданской одежды по комплекции не нашлось, а сам так и ходил в армейском. Да тут многие так ходят. Ладно хоть по возрасту за дезертира не примут, да и не призовут. Наверное. Сестра больше всего не хотела в платье влезать, но всё же пришлось.

Утром меня разбудила сестра, именно ей выпало утром стоять на часах. Кивнув, показывая, что проснулся, я аккуратно отодвинулся от Ани, что прижималась ко мне, накрыл её шинелью и выбрался из общего спального места. Потом быстро поел остывшего супу, хлеба мало, пол каравая после вчерашнего осталось. А так поев, я оставил спавший лагерь, и направился к станции. Только-только начало светать, а уже со стороны Томска был слышен шум приближающегося состава. Отлично. Махнув сестре рукой, чтобы поднимала всех, пусть поедят, и подготовятся, я уже неспешно направился дальше. Время пока есть. Хотя нет, стоит поторопиться. Зная, что тут ходят воинские эшелоны, а у солдат воющей страны денежки должны водиться, все крестьянки из окрестных деревень и сёл собираются тут, зная расписание маршрутов не хуже самих железнодорожников. Вот я и заторопился, а то солдаты действительно всё раскупят. Сначала я приобрёл два вещмешка, потом четыре килограмма свежего солёного сала с чесноком, семь караваев, варёных яиц, свежего луку и зелени, солёных огурцов, и даже варёной курицы. Всё это в мешки убрал. А приметив женщину, что молоком торговала, я выпил стакан на пробу, купил трёхлитровую крынку детям. Ну и пирожков пять десятков, с картошкой, капустой и яйцом. Ехать долго, сало с хлебом под конец. Сначала скоропортящееся съедим.

Тут, когда из вагонов посыплись солдаты, расходясь по перрону, и мои подошли. Вручил им оба мешка, описав что в них, высыпал мелочь женщинам, те тоже решились пройтись, и покрутив головой, направился к голове эшелона, где находилось два мягких вагона, видимо для офицеров. А крестьянки торговать торговали, но к царским деньгам относились насторожено, другое дело серебро или золото, к счастью благодаря жадности купца, что устроил на нас засаду, таких монет хватало, он сам делал их запас, вот я и выделил нашим, пусть походят, может действительно что купят нужное. А если что, с ними сестра, она посторожит.

Найти старшего по этому воинскому эшелону не составило труда, им оказался офицер в звании ротмистра. Это что-то вроде майора. Поначалу, когда я со стороны его рассматривал, в окружении дымящих папиросами и даже трубками офицеров, принял за служаку. Этому деньги предложи, крайним окажешься, но после недолгого осмотра, тут работали гипнограммы по психологии, я решил, что шанс есть. Только нужно всё правильно сделать, чтобы мотивация была. Поправив гимнастёрку, согнав складки назад, я быстрым шагом направился к офицерам. Те сразу меня не заметили, молодой, в диком сочетании формы, без погон, с непокрытой головой, да и форма явно с чужого плеча, но стояли и смотрели молча, с немалым интересом.

- Господин ротмистр, разрешите поговорить с вами наедине. У меня очень важные сведенья.

- Молодой человек, откуда у вас эта форма? - поинтересовался один из офицеров, кажется артиллерист.

- Моя костюм сгорел, искры из костра. Было поздно спасать, но в селе мне предложили это по размеру. Офицерские бриджи и солдатскую гимнастёрку. Сапоги уже мои, они не сгорели. Не обнажённым же мне ходить. Не хочу смущать дам и мадмуазелей.

- Что вы хотели сообщить? - пыхнув трубкой, поинтересовался ротмистр.

- Боюсь, что, если я это озвучу, вам придётся избавиться от всех ваших офицеров. Лучше наедине.

- Что ж, пройдёмте в вагон.

Поднимаясь в вагон, я успокаивающе махнул своим рукой, очень тревожно те смотрели в мою сторону. Зайдя в одно из купе, сразу видно, что тут едут одни мужчины, ординарцы у них растяпы, ротмистр повернулся и заперев дверь, вопросительно посмотрел на меня. Говорить что-либо смысла не было, тот меня просто выкинет из вагона, точнее попытается выкинуть, поэтому я достал из кармана галифе тяжёлый свёрток, не меньше полутора килограмм и откинув края платка, показал лежавшие на ладони слитки золота, и монеты. Специально отбирал чтобы колец и других украшений не было, иначе окрысится, откуда взяли, не ограбили ли кого. Эти монеты и золото можно к местным золотодобытчикам приписать, как бы серое оно, не имеющее лица.

- Что это? - прямо спросил ротмистр, не отрывая взгляда от жёлтого металла.

- Это золото, и оно станет вашим если вы меня и моих родственников с друзьями довезёте до Оренбурга. Там нас ждут наши родители. Довезти с комфортом, выделив пару схожих купе.

- Это воинский эшелон.

- Но дамы есть, я видел, и что будет если их станет немного больше? Питаться мы сами будем, выходить из купе редко, только по естественным надобностям.

- Мы до Оренбурга не идём, высадимся раньше, - уже слабым голосом добавил ротмистр и я понял, что тот всё, согласился.

- Сколько останется километров?

- Около полста.

- Подходит, мы доберёмся на перекладных. Берите, это не будет уроном вашей чести, вы просто поможете молодым людям с детьми добраться до их семей, а это благородный поступок.

- Ещё и дети?!

- Не волнуйтесь, они очень спокойны.

- Хорошо.

Золото ротмистр взял, и мы скрепили договор рукопожатием. Дальше мы вышли, и я махнул своим, что нагруженные как волы сразу заторопились к нам. Ротмистр, увидев сколько у нас детей только скрипнул зубами, но сдавать назад не стал. Более того развил некоторую деятельность, идущую нам на пользу. Освободил во втором вагоне два соседних купе, там в одиночку офицеры ехали. А так уплотнил их, и проследил как мы вселяемся, со своими узлами и мешками. Я у купца удочки составные забрал, редкие, бамбуковые, вот из длинного тюка и торчали эти улочки, а то что там ещё и пулемёт, сходу так и не поймёшь. Конечно это рискованно, но штука очень нужная, особенно в такое время, так что пусть будет.

Сам ротмистр ушёл, мы разложили вещи по багажным полкам, еду поближе, и стали ждать, когда эшелон направится дальше. Кстати, я узнал, что наши женщины купили на стихийно образовавшемся рынке на станции. Разную мелочёвку, вроде маникюрных ножниц, полотенец и приправ, но главное, детский ночной горшок и ведро с крышкой и с ковшиком. Да, про это я не подумал. Вещь нужная, тут они были правы. После того как мы устроились, я забрал ведро и побежал за питьевой водой, а возвращаясь, заметил, как состав дрогнув, и дав гудок, тронулся с места, медленно набирая ход. Так что пришлось поспешить. Ничего страшного не произошло, догнал, поднялся на площадку и направился к своим. Там уже обеспокоились, но я успокоил всех своим появлением. Нормально, вот мы и едем. Со слов ротмистра, через четыре дня они должны быть на месте, но как сложится в действительности, посмотрим.