Воронья Кость (ЛП)

Кауп решил напугать их, бросившись вперёд, словно огромный пританцовывающий драугр, но Воронья Кость сразу понял, что это опытные бойцы, потому что при виде чёрного воина они лишь слегка присели за щитами, крепче сжали оружие и позволили врагам приблизиться.

Отправив их в атаку, Воронья Кость подивился, что его люди послушались и с криками и рёвом бросились в бой. Два строя с грохотом сошлись; воины рубили и кололи противника, выкрикивая проклятия и вопя. В строю образовалась брешь, — оттуда вывалился ошарашенный Кауп, разинув огромный рот — кровь хлестала из раны на бедре. Белобрысый великан протиснулся сквозь образовавшийся проём, словно кабан сквозь чащу.

Ровальд бросился навстречу, великан ударил его щитом и сбил с ног, тот рухнул на спину и пропахал борозду в мокрой, грязной траве. Мурроу взревел и размахнулся огромным топором, лезвие вонзилось в щит великана, тот пошатнулся и выпустил щит. Бешено размахивая мечом, он стал пятиться назад к бреши, прочь от мелькающего бородатого топора, пока строй ещё не сомкнулся. А тем временем, Мурроу тыкал в него пальцем и кричал, вызывая на поединок.

— Все шаг назад, все назад!

Воронья Кость услышал, как человек, стоящий за строем противника выкрикивал это, а великан громким рёвом повторял его приказ до тех пор, пока воины не отступили, прекратив бой. Некоторые из побратимов бросились вперёд, но большая часть не сдвинулись с места, задыхаясь и всхлипывая, не в силах даже кричать. Два строя разошлись, оставив лежать мертвых и стонущих раненых. Один раненый попытался отползти прочь, но Свенке Колышек злобно воткнул копьё ему в пах, и бедолага корчился вокруг него в агонии, как приколотый жук, пока не умер.

Воронья Кость зашагал вперёд, по одну сторону Кэтилмунд с развевающимся над головой флагом. Ровальду помогли подняться, его лицо побледнело, задыхаясь, он держался за грудь, и выглядел обескураженным и посрамлённым из-за того, что снова не смог защитить своего ярла. Воронья Кость не останавливаясь, презрительно взглянул на него; было ясно, что боги украли у него удачу в бою, и после этого Ровальду больше не суждено прикрывать щитом ярла.

Вождь воинов из Дюффлина вышел вперёд и посмотрел на хлопающий на ветру флаг.

— Не узнаю знамя, — прокричал он, — но сдаётся мне, что на нём голубь мира.

— Совсем наоборот, — ответит Воронья Кость. — Нахохлившийся ястреб принца Олафа, сына Трюггви, из рода Инглингов, королей Норвегии. И не будет ни голубя, ни мира, до тех пор, пока ты не попросишь об этом.

Борода вождя была такая светлая, будто на подбородке клубилась пена, шлем богато украшен бронзой или золотом. Голубоглазый воин держался так высокомерно, будто он ровня Олафу.

— Да неужели? — ответил он. — Что же, я — Рагналл, сын Олафа, будущий правитель норвежского Дюффлина, когда мой отец умрёт, и надеюсь, что это случится не скоро. А этот великан рядом со мной — Торд Варгейза.

Варгейза. Интересное прозвище, подумал Воронья Кость. Это означало "Волк-Уголёк" и звучало довольно зловеще, но великану в кольчуге оно подходило. Бугристое лицо в шрамах обрамляли спутанные светлые волосы, мелкие глубоко посаженные глазки казались крошечными огоньками в расщелинах.

— Ты выкрикивал клич — Обетное Братство, — прогрохотал он. — Выглядишь неважно в этой ржавой кольчуге. Так вы и вправду Обетное Братство, или просто лжецы? Если вы действительно те, за кого себя выдаёте, то покажите мне Финна, я слыхал, что ему неведом страх.

— Мы — Обетное Братство, — твёрдо ответил Воронья Кость, — хотя ни Финна, ни ярла Орма здесь нет, так что считайте, что вам повезло, а те, кто сейчас со мной — побратимы Обетного Братства под моим началом. Я — принц Олаф, друг ярла Орма. Я могу показать тебе других героев — Мурроу, который топором сокрушил щит в твоей руке. Или я сам — больше известный по прозвищу Воронья Кость. И не суди по моей кольчуге, не сомневайся, я заберу твою, когда закончится этот бой.

Судя по взглядам, которыми враги обменялись друг с другом, похоже, его имя им известно. Припекало солнце, Воронья Кость взглянул на небо, затем огляделся по сторонам: ирландцы бежали вперёд или опустившись на колени, занимались мародёрством.

— Вы проиграли. Ирландцы повсюду. Если не сдадитесь, вам придётся бежать, и вы все погибнете. Если останетесь и будете сражаться, тоже погибнете.

Рагналл сплюнул и презрительно ухмыльнулся.

— У этой истории есть и другая концовка, — ответил он. — Мы прикончим всех твоих предателей и уйдём.

— Не выйдет, — заявил Воронья Кость, покачав головой. Рагналл зашёлся в приступе смеха, и восхищённо затряс головой.

— Может ты и юнец, но, похоже, яйца у тебя, как у настоящего мужчины. Однако, всё же я здесь лев.

— Ты никогда не видал льва, — спокойно произнёс Воронья Кость. — А я видел. Однажды, в те давние времена, когда животные умели разговаривать, Лев отправился на прогулку со своим другим Лисом. Лев начал хвастаться и хвалиться своей силой. Возможно в этом был виноват сам Лис, прирождённый льстец. Но когда Лев слишком уж увлёкся, Лис сказал: "знаешь, Лев, а покажу-ка я тебе животное, которое сильнее тебя."

Они отправились дальше, Лис показывал дорогу, и первым, кого они встретили, оказался мальчик. "Это и есть то животное, что сильнее меня?" — спросил Лев. "Нет, но он станет им", — ответил Лис.

Через некоторое время они повстречали старика с поникшей головой, сгорбленной спиной, тот шёл, опираясь на палку. "Значит, вот это чудесное могучее животное?" — спросил Лев. "Нет, но он был им", ответил Лис.

Продолжая идти, очень скоро они встретили молодого, в самом расцвете, сил охотника вместе со сворой собак. "Вот он, — перед тобой, о, царь зверей", — сказал Лис. "Сразись с ним, и, если победишь, значит ты действительно самый сильный зверь на земле." — А затем Лис благоразумно забрался на скалы неподалёку, чтобы оттуда посмотреть, чем всё закончится.

— Это длинная история? — спросил Рагналл. — Меня мучает жажда, и я собираюсь вернуться в Дюффлин, и выпить доброго эля.

— Тебе никогда не отведать эля, — заявил Воронья Кость, а затем, склонив голову набок, продолжил историю. Светловолосый великан стоял и молча слушал, по-детски причмокивая губами.

— Громко зарычав, Лев бросился к охотнику, — сказал Воронья Кость, — но когда приблизился, его встретили собаки. Однако, он легко справился с ними, раскидав псов несколькими ударами передних лап. Собаки, тяжело дыша, потрусили к человеку, который натянул лук и выстрелил. Стрела вонзилась Льву в лопатку, но царь зверей по-прежнему шёл вперёд. Тогда охотник вынул стальной нож и нанёс Льву несколько точных ударов. Лев, вынужденный спасаться от острых стрел охотника, отступил к скалам, туда, где сидел Лис. "Ну что, ты по-прежнему самый сильный?" спросил Лис.

Лев покачал гривастой головой, из его ран струилась кровь. "Нет, Лис", — ответил он. "Пусть это звание и честь принадлежат этому зверю. Сначала он напустил на меня с десяток своих стражей. Я легко с ними справился, но, когда я попытался порвать его в клочья, он стал плеваться колючками, они жгли и пускали корни. Я хотел повалить его наземь, но он вырвал ребро, и нанёс мне такие ужасные раны, что мне пришлось убегать, а за мной опять гнались те жгучие корни. Нет, Лис, пусть он называется самым сильным". Сказав это, Лев удрал, признав свою слабость, — закончил Воронья Кость.

— Хорошую сказку ты рассказал, — подтвердил Рагналл, —теперь я понял, к чему она — всё больше ирландцев спешат тебе на помощь.

— Ирландцы мне не понадобятся, — ответил Воронья Кость, тогда Рагналл отступил. Великан моргнул пару раз, его губы разошлись в хищной улыбке, напоминающей скорее разверзнутую могилу.

— У тебя красивый рот, — сказал он. — Вместе с ним я вырежу твои щёки и сделаю себе кошелёк.

— Ты напоминаешь мне одну знакомую троллиху, — прокричал Воронья Кость великану, который попятился вслед за Рагналлом. — Её звали Кошачий Глаз, и я обратил её в бегство всего лишь несколькими острыми оскорблениями.