Страница 107 из 123
— Должно быть, не в пример вам, я что-то упустил из виду.
— Дело не в этом. Просто мне было известно нечто такое, чего не знали вы. Я знал, что под полом лаборатории было около сорока железно-никелевых элементов в превосходном состоянии.
— Ну и прохиндей же вы, — проронил Суонсон. — Наверно, забыли мне сообщить об этом, только и всего?
— Я никому ни о чем не сообщаю, если не уверен, что это принесет мне пользу.
— С такими взглядами не сложно приобрести уйму друзей, — сухо заметил Суонсон.
— Вот что меня заботит. Кто мог использовать эти элементы? Только тот, кто время от времени выходил из жилого барака, чтобы передать сигнал «SOS». Таким образом, капитан Фолсом и братья Харрингтон исключаются. О том, чтобы им выйти из барака, не могло быть и речи. Они были не в состоянии подняться. В числе подозреваемых остаются Хьюсон, Несби, доктор Джолли, Джереми, Хассард и Киннэрд. Один из них убийца. Кто именно, решайте сами.
— Зачем им понадобились запасные элементы? — спросил командир. — А если они у них были, зачем же они рисковали собственной шкурой, используя севшие батареи? Видите ли вы в этом какой-то резон?
— Резон есть во всем, — возразил я. — Если вам нужны новые доказательства, то они у меня есть. — Достав из кармана портмоне, я вынул оттуда документы и положил их перед собеседником. Он взял их в руки, изучил и вновь убрал в бумажник.
— Наконец-то, — произнес он спокойно. — Долгонько же вы скрывали истину. Итак, вы офицер шестого отдела. Контрразведка. Правительственный агент. Не думайте, что я стану петь и танцевать по этому поводу, Карпентер. Я уже вчера понял, кто вы такой. — Суонсон испытующе взглянул на меня: — Ну что вы за народ! Никогда не скажете, кто вы такие, покуда вас не припрет. — Можно было предположить, что моряк задаст мне вопрос, но он промолчал.
— Я сообщаю, кто я такой, по трем причинам. Вы вправе рассчитывать на мое доверие. Мне нужна ваша поддержка. И еще потому, что то, что я намерен вам сообщить, вы узнали бы и без меня. Вы когда-нибудь слышали о фотокамере для наблюдения за баллистическими ракетами модели «Перкин-Эльмер Роти»?
— Любопытно, — буркнул Суонсон. — Нет, не слышал.
— А о «Самосе» слышали? «Самосе-III»?
— Это система для наблюдения за искусственными спутниками и баллистическими ракетами? — Коммандер кивнул. — Слышал. Но какая может быть связь между ней и кровожадным убийцей, орудующим на станции «Зет»?
Я объяснил Суонсону, какая связь может существовать между ними. Связь, которая существует не теоретически, а вполне реально. Суонсон слушал меня очень внимательно, не прервал ни разу. Когда я закончил, он откинулся на спинку стула и кивнул:
— Нет никакого сомнения, вывод ваш правильный. Но кто же он, этот преступник, вот в чем вопрос. Мне не терпится посадить этого мерзавца за решетку.
— И вы бы тотчас надели на него наручники?
— А как же иначе? — изумленно посмотрел на меня Суонсон. — А вы бы не поступили точно таким же об-разом?
— Не знаю. Хотя нет. Я бы оставил его на свободе. Думаю, что наш «приятель» всего лишь звено в очень длинной цепи, и если мы дадим веревочке виться, то он не только сам попадет в петлю, но и наведет нас на след остальных участников этой шайки. К тому же я не уверен, что убийца действовал один. Преступники зачастую имеют сообщников, командир.
— Так их двое? Вы полагаете, что у меня на корабле двое убийц? — Сжав губы, Суонсон задумчиво подпер ладонью подбородок, что свидетельствовало о крайнем волнении командира субмарины. Затем он решительно помотал головой: — Убийца, должно быть, один. Если это так, то, знай я, кто он, я бы сию же минуту арестовал негодяя. Не забывайте, Карпентер, прежде чем выйти в открытое море, несколько сот миль нам предстоит проплыть подо льдом. Мы не в состоянии наблюдать за всеми шестерыми. А ведь у всякого, кто хоть немного знаком с устройством субмарины, имеется сто способов погубить нас всех. Если бы мы находились в стороне ото льдов, это не имело бы значения, но в нынешних условиях его присутствие представляет для нас смертельную опасность.
— А вам не приходит в голову следующая мысль: если бы преступнику вздумалось погубить нас, он погиб бы и сам?
— Я не разделяю вашей уверенности в том, что человек этот психически здоров. Все убийцы немного с приветом. Какими бы убедительными ни были причины, толкающие их на преступления, сам факт, что они убивают, свидетельствует об их психической неполноценности. Их нельзя мерить обычной меркой.
А вдруг Суонсон прав? Вполне могло оказаться, что дело обстоит именно таким образом. Большинство убийц совершают преступления под влиянием аффекта, и происходит это лишь однажды в жизни. Но наш «приятель», судя по всему, не был подвержен какому-то эмоциональному воздействию. Кроме того, он совершил не одно убийство.
— Возможно, вы правы, — произнес я задумчиво. — Пожалуй, я с вами согласен. — Я не стал уточнять, в чем именно наши точки зрения совпадают. — Кто же, на ваш взгляд, кандидат в висельники?
— Будь я проклят, если я это знаю. Я слушал каждое слово, которое произносилось нынче утром. Наблюдал за лицами тех, кто говорил, и тех, кто молчал. До сих пор ломаю голову, и черт меня побери, если могу прийти к какому-то выводу. Что скажете о Киннэрде?
— Он наиболее подозрителен, верно ведь? Но только потому, что он опытный радиооператор. Передавать и принимать сигналы с помощью азбуки Морзе можно научиться за пару дней. Медленно, неумело, не разбираясь в аппаратуре, но все-таки можно. Любой из зимовщиков может оказаться неплохим радистом. То обстоятельство, что Киннэрд мастер своего дела, пожалуй, даже свидетельствует в его пользу.
— Железно-никелевые батареи из радиорубки были перенесены в помещение лаборатории, — отметил Суонсон. — Легче всего это было сделать Киннэрду. Если не считать доктора Джолли, кабинет и спальня которого находились в этом же бараке.
— Выходит, подозрение падает на Киннэрда или Джолли?
— Ну а разве не так?
— Конечно так. В особенности если учесть, что консервированные продукты были спрятаны под полом лаборатории. А хранились эти продукты в пищеблоке, где жили Хьюсон и Несби. Выходит, и они под подозрением. Наличие же радиозонда и баллона с водородом в лаборатории наводит на мысль о соучастии Джереми и Хассарда. Ведь один из них — техник, а другой — синоптик, и предметы эти были под рукой у них обоих.
— Молодчина, запутывай меня окончательно, — с досадой проговорил Суонсон. — Как будто и без того путаницы мало.
— Я совсем не собираюсь вас запутывать. Просто хочу сказать, что, если допускаешь одну возможность, не следует забывать и о других. Кроме того, ряд фактов свидетельствует в пользу Киннэрда. Когда он бросился в рубку за передатчиком, то рисковал жизнью. А когда попытался вернуться туда еще раз, чтобы спасти Гранта, он шел на верную гибель. И наверняка погиб бы, если бы Джереми не оглушил его. Вспомните, что произошло с Фостером, который кинулся в горящее помещение, накинув на голову мокрое одеяло. Ведь он так и не выбрался из огня. Ко всему разве стал бы Киннэрд упоминать об аккумуляторах, если бы был замешан в каких-то манипуляциях? А ведь он это сделал. Возможно, именно поэтому потерял сознание, а потом скончался Грант, помощник радиооператора. Киннэрд велел мальчишке захватить с собой батареи, и тот замешкался в поисках аккумуляторов, которых там уже не было. И последнее обстоятельство. Несби утверждает, будто дверь радиорубки заклинило. Очевидно, ее прихватило льдом. Неужели, если бы за несколько минут до этого Киннэрд баловался спичками, дверь успела бы обледенеть?
— Что ж, если вы исключаете из числа подозреваемых Киннэрда, то придется исключить и доктора Джолли, — раздельно проговорил командир субмарины. Затем с улыбкой продолжал: — Мне трудно себе представить вашего коллегу, доктор Карпентер, который носился бы повсюду, проделывая в людях дырки. Их дело — штопать эти дырки, а не проделывать. Иначе Гиппократу это бы не понравилось.