Страница 5 из 12
Прошли в лагерь и смущенный Сергей Николаевич, мужик тоже не мелкого телосложения с порядочным животиком, шустренько нырнул в свою командирскую палатку, выделяющуюся из общего ряда наличием высокой радиоантенны и ладно сколоченного основания из досок. Из палатки начальник партии извлек на свет булыган размером с собственную голову и направился к Секретарю, который по-хозяйски уже расселся за столом, дул в кружку с чаем и поедал великолепную отборную малину, выставленную на стол для гостей поварихой Валентиной.
Сергей Николаевич стал показывать Секретарю принесённый образец.
– Вот смотрите, это контакт нефрита и гипербазита. Этот образец уникальный. Здесь видно, в каких породах и как формируется нефрит. По этому образцу мы и будем искать коренное месторождение. Это знаете – как отпечатки пальцев у криминалистов. Скоро все станет ясно – где залегает нефрит, – волнуясь, увлеченно излагал Сергей Николаевич.
Вслед за образцом начальник партии стал раскладывать обширную геологическую карту, пытаясь с ходу показать наиболее перспективные для поиска места.
Но Секретарь был непрост. Он отстранил карту и осадил напиравшего начальника партии вопросом:
–Ну и почему до сей поры не нашли, коли такой «вещьдок» уникальный имеется?
–Да знаете, Николай Петрович, других забот полно. И горные работы, и нефрит нужно вывозить, а то затопят русло реки – все останется под водой. Очень отвлекает. Я попросил прислать геологов дополнительно – вот прислали двоих из экспедиции, еще студенты помогают,– оправдывался Сергей Николаевич.
–Эти-то, лоботрясы – студенты, что-то хоть понимают, а то учат их, учат – все без толку, – пробурчал Секретарь, оглядев критически обросшего за месяц редкой и пушистой бороденкой Студента, стоявшего рядом Пашку и давая понять, что разговор пора прекращать и заняться более достойными делами.
Вскоре выяснилось, что гости привезли новость: у Виктора – зама Сергея Николаевича, родилась дочь. К вечеру два великих события – приезд высокого гостя и пополнение семьи инженера, решено было отметить. Виктор выставил на стол несколько бутылок водки, выдав, таким образом, валюту своего тайного промысла и разрешая горнякам отступить от правила «сухого полевого закона». Секретарь, уже изрядно отметив приезд в компании начальника партии и своих помощников, раскрепощенный мыслями и готовый раскрепощаться дальше, присоединился к горнякам и геологам, демонстрируя свое глубоко пролетарское происхождение. Теперь он сыпал достаточно грубыми и сальными шутками, недвусмысленно поглядывая, то на повариху Валентину – жену бригадира горняков, то на Наташу, то на прибывшую в партию на днях москвичку Эльвиру, собирающую материал о месторождениях поделочных камней в свою кандидатскую диссертацию.
Под водочку заговорили о медведях – тема, что называется, не сходила с уст.
Секретарь травил байки из жизни местных охотников.
Сергей Николаевич, продолжая играть роль гостеприимного хозяина, одарил рассказчика огромной шкурой убитого еще весной по прибытии на место медведя. В разговорах мужчины обсуждали качества зверя и невероятные случаи из практики охоты: то медведя не брала пуля, если попадала в лоб, то медведь-подранок мстил охотнику и караулил чуть ли не у бани каждую ночь, то вдруг вспомнили о медведях-шатунах и медведях-людоедах, а один долго объяснял, что самый опасный медведь – сороковой по счету, многократно повторяя для убедительности:
–Cороковой, – значит роковой.
Вспомнили в разговорах и о том, что было время, ходили наши предки на медведя с рогатиной и ножом, а еще со специальным ершом и обязательно с собаками.
Но водка, как известно, пьянит, и компания скоро стала распадаться: кто-то преклонил голову на стол, а женщины дружно отправились отдыхать, чувствуя, что мужчины нынче разошлись не на шутку. Разговоры пошли теперь более открытые. Как-то за пьяными разговорами не приметили, что исчез из-за стола Секретарь. Вдруг тишину ночи разорвал звонкий хлопок выстрела и все сразу зашумели и кинулись на звук. Стреляли в палатке Наташи и когда прибежавшие на выстрел вошли, то увидели испуганную девушку с наганом в руке и Секретаря практически в невменяемом состоянии и со спушенными штанами, сидящего на топчане-кровати из досок.
Секретарь улыбался глуповатой улыбкой глубоко пьяного человека и нелепо разводил руки, как бы объясняя:
– Ну, вышло неловко, но все нормалёк, все щас уладим.
Наташу бил озноб, она рыдала, прикрываясь от взглядов мужчин руками и штормовкой, которую накинули на девушку. Сорочка на груди была порвана, а на шее виднелась легкая ссадина. Повариха Валя успокаивала девушку, а Эльвира принесла какие-то капли.
–Он, он пришел и на меня ….., – рыдала, содрогаясь всем телом, Наташа.
Ситуация была препротивной.
Секретарь, притащившись к девушке и не добившись взаимности от Наташи, видимо пытался требовать от девушки ласк, не учтя, что каждый геолог для работы в тайге имеет штатное оружие.
Студент порывался было разобраться с насильником, но был жёстко и аккуратно отодвинут в сторонку крепкими руками горняков и помощников Секретаря.
Сергей Николаевич взял высокого гостя под руку, и было, собрался вести его спать, но тот требовал вести его назад к общему столу и предлагал выпить мировую. Решили – пусть выпьет, может быстрее уснет. И, правда, Секретарь выпил и как будто пошел спать, уведя и помощников.
За столом у догорающего костра сидели горняки, Студент и Пашка, Сергей Николаевич и проснувшийся от выстрела, быстро захмелевший еще вечером, Виктор. Обсудили случившееся, заспорили о том, что же делать. Кто-то требовал пожаловаться на Секретаря, но все понимали – самое правильное побыстрее, прямо завтра, отправить его из партии.
–А то греха не обересся, – подытожил Виктор, сузив до предела свои немного раскосые глаза и с некоторым наслаждением вытягивая до внушительного размера фразу.
Вдруг в кустах малины кто-то зашевелился, раздался то ли рык, то ли бормотание, кусты заходили ходуном и из темноты, в отдалении от костровища, на слабо освещенное отблесками костра место выбрался некто лохматый, огромный и неказистый на четырех лапах. Шкура на пришельце поблескивала рыжиной и честная компания было решила, что это видимо медведь, но раздался явно поддельный с фальцетом рык и в «звере» сразу распознали Секретаря, укрывшегося с головой подаренной давеча медвежьей шкурой.
Горняки дружно повскакивали с мест и с криками:
– Медведь!
Но от чего-то кинулись не в рассыпную, как ожидал, видимо шутник, а к нему самому несчастному. На копошившегося под шкурой Секретаря посыпались удары кулаков, ног, а Игнатич, вооружившись поленом, раз за разом лупил по бокам нешуточно взвывающего гостя.
Секретарь уже выл во весь голос, катался по траве, а затем попытался уползти в малинник, но был настигнут и опрокинут. Наконец все успокоились, а Игнатич, вдруг деланно хлопнув себя по бокам руками, прокричал:
–Ребята, так это же Николай Петрович! Секретарь наш дорогой! Перестаньте! Он хотел нас напугать, он просто пошутил!
На крики прибежали помощники Секретаря и пережив впечатление от новой, но не менее дикой сцены организованной их начальником, подняли его и оказали помощь. Досталось Секретарю основательно: он охал, держался за бок одной рукой, а другой размазывал по лицу кровушку, как будто несколько посветлевшую от выпитой водки, хватался то за шею, то за затылок.
Горняки и геологи стояли вокруг и молча наблюдали сцену без малейшего сочувствия к большому и такому нелепому человеку, чьи способы самовыражения непременно затрагивали не только самолюбие, но и честь других людей.
Утро пришло и солнце осветило место ночного ристалища, но не у многих были силы выйти этим утром из палаток. Выпитое накануне и высокогорье сделали свое дело: подташнивало и болела голова.
Горняки собрались у костра, слегка поправили здоровье водочкой и теперь с тревогой ожидали развития событий.
–Сейчас встанет, потребует вызвать наряд милиции и ту-ту – как пить дать засадит в каталажку, на холодный полок, лет так на пяток,