Страница 9 из 19
– Ага! Ревнуешь, значит – любишь! – торжествующе вякнул Василий и на всякий случай отпрыгнул за скамейку.
– Ничего и не ревную, больно мне надо, – независимо сказала рыжая, сразу вспомнив, что она – Кошка, Которая Гуляет Сама по Себе.
– Да погодите вы со своими любовными играми! – с досадой вмешалась полосатая. – Дайте беременной кошке сказать.
– Мадам!!! Вы в положении??? – тут же завопил Василий. – Мои поздравления, мадам! Целую лапки! Кстати, вы невероятно похорошели, я вам еще не говорил???
– Василий, – строго прервала его вопли сиамка. – Вы так и не ответили на вопрос. Худые или толстые?
– Всякие! – восторженно ответил Василий. – Каждый уважающий себя кот понимает толк в красоте! А главное – в ее разнообразии. Вот я, например, люблю одну, – он сделал паузу и кинул выразительный взгляд на рыжую, которая тут же демонстративно отвернулась. – Но не буду же я из-за этого кривить душой и утверждать, что все остальные кошечки – уродины? Пардон, конечно…
Василий забыл свои опасения, вскочил на скамейку и стал по ней расхаживать, как профессор по кафедре. Глаза его горели вдохновением, а хвост нервно подрагивал. Василий был в своей стихии.
– Вы, уважаемые дамы, часто ругаете котов за непостоянство. Но вы не учитываете одну важную вещь: каждая кошка имеет право на мужское внимание! Каждая, понимаете? Потому что каждая по-своему красива. И я, как честный кот, не могу допустить, чтобы чья-то красота осталась не отмечена! Ну хотя бы восхищенным взглядом! Хотя бы мявом! Я уж не говорю о весне, когда все мы думаем о продолжении кошачьего рода…
– Как он убедителен! – с удивлением отметила полосатая и посмотрела на рыжую. – Такой умный, а шрамы делают его мужественным. Лапа, я бы, на твоем месте, подумала…
– Еще чего, – фыркнула рыжая, но на Василия, тем не менее, смотрела не отрываясь.
– И я хотел бы отметить, что кошачий род в вопросах любви гораздо продвинутее человеческого! У нас, в отличие от людей, не бывает несчастной любви – только счастливая! Ну, еще бывает несостоявшаяся, но ведь это всего лишь вопрос времени? – и он вновь бросил зазывный взгляд на рыжую.
– Благодарим вас, Василий, – церемонно наклонила головку сиамка. – Вы очень расширили наш кругозор. Вы можете остаться и принять участие в нашей беседе. Правда, девочки?
«Девочки», разумеется, не возражали.
– Ну так что вы мне посоветуете, дорогие? Как быть с Машенькиной мамой? – вновь обратилась она к присутствующим.
– Зубы и когти, – тут же предложил Василий.
– Игнорирование? – предположила рыжая.
– А я советую просто перетерпеть, – сказала полосатая и переменила позу, устроив поудобнее живот с котятками. – Она же, как я поняла, только на свадьбу приехала?
– Ну да, – кивнула сиамка. – Потом намерена отбыть восвояси.
– А вот здесь я предлагаю быть твердой, – подхватила рыжая. – Ни в коем случае не позволять вмешиваться в жизнь своей молодой семьи.
– Это очень разумно! – согласилась сиамка. – В новую жизнь со старыми чемоданами – ничего глупее придумать нельзя.
– Если вы позволите, я тоже хотел бы высказаться, – попросил Василий.
– Пожалуйста, просим, просим, – наперебой загалдели кошки.
Василий, ободренный явно возросшим рейтингом, уселся на скамейку и начал:
– Видите ли, я уже тринадцать лет рядом с людьми и мог бы защитить диссертацию на тему человеческих отношений. И не раз отмечал, что мамы боятся за своих детей и стремятся прожить за них жизнь. Ну, я так полагаю, чтобы уберечь от ошибок, от боли. Но мы-то, кошачье племя, хорошо знаем, что жизнь можно прожить только свою. Это потому что век наш короче людского, и некогда нам за других париться. Свое бы успеть!
– Верно, правильно, – закивали кошки.
– И я точно могу сказать: тут главное – границы отстроить. И четко дать понять: вот досюда я тебя впускаю в мою жизнь, а вот дальше – ни-ни! Иначе любящая мама становится хуже любого агрессора. Ворвется и начнет рулить. А молодой муж сначала помечется, а потом уж и сам не поймет, кто его жена – мама или дочка. Ну, соберет чемоданы и свинтит туда, где понятно, кто есть ху, как говорится. Такое вот мое кошачье мнение.
– Ах, Василий, вы действительно необычайно мудрый кот, – признала сиамка. – Это прямо руководство к действию! Я постараюсь напеть это Машеньке, когда вечером буду сидеть у нее на коленях.
– Если мама позволит, – вставила рыжая.
– Ну, у меня еще есть зубы и когти, – широко улыбнулась сиамка. – Ладно, дорогие, я должна вас покинуть. Пойду поддержу Машеньку в отстраивании границ.
– Да и мне пора, – засобиралась полосатая. – Мне сейчас приходится гораздо чаще есть, потомство требует дополнительного питания!
На окне осталась только рыжая, которая отчего-то медлила.
– Мадам, – страстно, с придыханием обратился к ней Василий. – Как вы смотрите, чтобы провести вечер вместе? Я знаю замечательную помойку у ресторана, там по вечерам такая рыба бывает!!! Даже семга попадается. Мы могли бы поужинать… А потом спеть дуэтом где-нибудь на крыше… В общем, оттянуться по полной!
– Семга… на крыше… Право, не знаю, – долгим взглядом посмотрела на него рыжая. Потом вредность взяла верх, и она мстительно мяукнула: «А мне мама не разрешает! Вот!» – и одним прыжком скрылась в подъезде.
– А счастье было так возможно! – разочарованно вздохнул Василий и почесал лапой за ухом. – Одно слово – рыжая ведьма! И о какой маме она говорила? Кого она имела в виду?
– Завтра, в шесть, на этом же месте, – раздалось из подъезда. – И не прячьтесь, пожалуйста, в кустах, приходите так.
– Мммммннннняяяяяууууу! – в восторге взвыл Василий, три раза высоко подпрыгнул, сделал сальто с переворотом и длинными скачками помчался через двор. Он чувствовал себя настоящим тигром, диким, могучим и свободным. И ничья мама не могла этому помешать!
«Кошачье мнение» развеселило всех – Женщину, Звезду, Сирень, и только сама Кошка оставалась невозмутимой. Хотя, как известно, кошки очень умеют «держать лицо» (если можно так выразиться о кошачьей мордочке).
– Прелестно, прелестно! – восторженно прошелестела Сирень. – Отстраивать границы. Держать дистанцию. Как это верно! И как подтверждается жизнью!
– Я хотела бы поделиться, – сказала Женщина. – Кошачье мнение, дистанция, независимость – это все, конечно, хорошо и, наверное, даже правильно. Но если отношения и так хромают, если связь настолько не прочная, что, того и гляди, окончательно разорвется, какая уж тут дистанция? Наоборот, нужно думать о сближении! Держать, скреплять, склеивать!
– Простите, не поняла: что именно нужно держать и склеивать? – уточнила Звезда.
– Трещину в отношениях, – объяснила Женщина. – Ведь в этом случае все зависит исключительно от женщины!
– В этом случае все зависит исключительно от ситуации, – сказала Звезда.
– А также от характера и величины трещины, – добавила Сирень.
– И вообще, всем известно: склеенное крепким не бывает и долго не живет, – безапелляционно заявила Кошка. – Лучше не тратить время и силы.
– Знаете ли, однажды я сверху довольно долго наблюдала за одной женщиной, которая потратила очень много времени и сил как раз на подобное мероприятие, – сообщила Звезда.
– И чем дело кончилось? – заинтересовалась Женщина.
– Альбатросом. Большой белой птицей, несущей Надежду.
Альбатрос и Надежда
Отношения разные бывают: одни похожи на темный лес, другие – на бескрайнее море, третьи – на теплый очаг, а эти были похожи на льдину. Огромная такая льдина, которая плывет себе по Житейскому Морю к неведомым берегам, и даже разумная жизнь на ней имеется. Вот и на этой льдине, помимо всяких мелких обитателей, жили двое: Он и Она.
Они были очень разные. Она горячая – он холодный. Она его любила искренне и безоглядно, а он как-то прохладно к этому относился. Она лед растапливает – он намораживает. Она к нему со всей своей жаркой душой, а он боится тепла, отстраняется. И чем Она горячее его любит, тем холоднее Он становится. Но все равно – плывут куда-то. Пусть не на кораблике, а на льдине, но зато она вон какая обширная, прочная, надежная.