Карта дней

– Я могу ее открыть, – предложила Бронвин. – Посторонись!

Она покрепче уперлась ногами в пол и ухватилась обеими руками за ручку.

– Что ты… – начал я, но тут Бронвин дернула и открыла дверь. А заодно и сорвала ее с петель.

Вес и инерция довершили дело – дверь вырвалась из рук Бронвин, продолжила движение и врезалась в дальнюю стену. Звук от удара был такой, что меня отбросило назад.

– Фьюить! – прокомментировала Бронвин в наступившей за этим звенящей тишине.

Гараж напоминал попавшие под бомбежку дома, которые я видел в военном Лондоне.

– Бронвин! – воскликнула Эмма, убирая руки, которыми она прикрывала голову. – Ты могла кому-нибудь голову снести!

Я нырнул в дыру от водительской двери, перегнулся через спящую маму и вытащил ключ из замка зажигания. Мама привалилась к отцу, который храпел, упершись лбом в окно: от его дыхания на стекле получался пустой пузырь для слов, как в комиксах. На заднем сиденье в объятиях друг друга спали оба дяди. Несмотря на дикий шум, никто из них даже не пошевелился. Мне было известно только одно вещество, способное погрузить людей в такой глубокий сон, – перетертый в порошок кусочек Матушки Пыли. Выбравшись из машины и выпрямившись, я увидел мешочек снадобья в руках Бронвин. Она пыталась объяснить, что тут произошло.

– Тот джентльмен сзади, – она ткнула пальцем в моего дядю Бобби. – Он пытался достать свой… вот этот маленький…

– Мобильный телефон, – поспешно подсказал я.

– Он самый, – кивнула она. – Ну, я его и отобрала. Тут они все взбесились, как мешок с хорьками, и тогда я сделала, как показывала мисс Эс.

– Ты использовала порошок? – строго спросила мисс Сапсан.

– Я дунула прямо на них, но они не сразу заснули. Папа Джейкоба завел машину, но поехал почему-то не вперед, а… а…

Она махнула на продырявленную гаражную дверь. Мисс Сапсан ободряюще похлопала ее по руке.

– Да, дорогая, вижу. Ты все сделала совершенно правильно.

– Ага, и прямо в стену, – поддакнул Енох.

Из коридора на нас с любопытством таращились остальные дети, сбившиеся в тесную кучку.

– Я, кажется, велела всем оставаться на месте, – заметила мисс Сапсан.

– Это после такого-то грохота? – спросил Енох.

– Прости меня, Джейкоб, – взмолилась Бронвин. – Они так разволновались, я просто не знала что делать. Я же не причинила им никакого вреда, правда?

– Нет, не думаю. – Я помнил, как сам спал плюшевым сном после порошка Матушки Пыли. Это далеко не худший способ провести несколько часов. – Можно я посмотрю дядин телефон?

Бронвин вытащила его из кармана и протянула мне. По экрану паутиной расползлись трещины, но прочитать написанное было можно. Когда он включился, я увидел ряд сообщений от тети: «Что происходит?», «Когда ты будешь дома?», «У вас там все в порядке?». В ответ дядя Бобби начал было набирать «ЗВОНИ В ПОЛИ…», но тут до него дошло, что он с тем же успехом может позвонить туда сам. К счастью, Бронвин отобрала у него телефон раньше, чем он успел это сделать. Если бы она промедлила еще несколько секунд, нам бы сейчас пришлось разбираться со спецназом. У меня стало тесно в груди при мысли, как легко ситуация могла стать очень сложной и очень опасной. Вот черт, подумал я, переводя взгляд с пострадавшей машины на не менее пострадавшие дверь и стену. Она уже стала.

– Не стоит беспокоиться, Джейкоб, – мисс Сапсан обошла вокруг автомобиля, оценивая ущерб. – Мне случалось разбираться и с более неприятными историями. Твои родные крепко проспят до утра, и, смею заметить, нам неплохо бы заняться тем же.

– А утром что? – пробормотал я в тревоге, начиная покрываться потом.

Кондиционера в гараже не было, и тут уже стало душно, как в парнике.

– Когда они проснутся, я сотру их последние воспоминания и отправлю твоих дядюшек по домам.

– Но что они…

– Я объясню им, что мы – дальние родственники со стороны твоего отца, приехали из Европы поклониться могиле старого Эйба. А что касается сумасшедшего дома, так ты теперь чувствуешь себя гораздо лучше и в психиатрической помощи больше не нуждаешься.

– А что, если…

– О, не волнуйся, они поверят. Обычные люди очень внушаемы после чистки памяти. Я могла бы с тем же успехом убедить их, что мы – гости из лунных колоний.

– Мисс Сапсан, прошу вас, прекратите.

– Мои извинения, – улыбнулась она. – Сто лет на посту директрисы учат предвосхищать вопросы, это экономит время. А теперь, дети, идите за мной. Мы должны обсудить протокол на ближайшие несколько дней. Нам нужно многое узнать о настоящем, а для учебы нет лучше времени, чем настоящее.

И она погнала своих подопечных из гаража под слаженный хор вопросов и жалоб.

– На сколько мы тут останемся? – спрашивала Оливия.

– Можно утром сходить на разведку? – спрашивала Клэр.

– Я бы все-таки хотел что-нибудь съесть, прежде чем исчезнуть с лица земли, – ворчал Миллард.

Вскоре я остался в гараже один. Мне не хотелось оставлять родных тут на всю ночь… К тому же меня беспокоила предстоящая чистка памяти. Мисс Сапсан, понятное дело, была совершенно уверена в себе, но эта чистка будет серьезнее, чем та, прошлая, в Лондоне, когда она удалила всего минут десять из их воспоминаний. А что, если она сотрет слишком мало или слишком много? Что, если папа забудет все, что знал о птицах, или мама забудет французский, который выучила еще в колледже? Я смотрел, как они спят, и этот новый груз тяжело давил мне на плечи. Я внезапно и неприятно почувствовал себя взрослым, а они – такие хрупкие, кроткие, слегка слюнявые – казались малышами. Может, есть какой-то другой путь?

В открытую дверь заглянула Эмма.

– У тебя все в порядке? Боюсь, если скоро не появится ужин, мальчики взбунтуются.

– Мне показалось, что их не стоит оставлять одних, – кивнул я на родителей.

– Они никуда не денутся, и присматривать за ними не обязательно. После такой дозы они проспят мертвым сном до завтрашнего полудня.

– Я знаю. Просто… мне немного не по себе.

– Для этого нет никаких причин, – она подошла и встала рядом. – Это все не твоя вина. Ты тут совершенно ни при чем.

Я кивнул.

– Все это немного трагично, правда?

– Что именно?

– Сын Эйба Портмана так никогда и не узнает, каким удивительным человеком был его отец.

Эмма взяла мою руку и положила себе на плечи.

– Думаю, в сто раз трагичнее то, что он так никогда и не узнает, какой удивительный человек его собственный сын.

Я наклонился, чтобы поцеловать ее, и тут у меня в кармане зажужжал дядин телефон. Мы оба так и подскочили. На экране появилось новое сообщение от тети: «Чокнутый Джей уже в психушке?»

– Что там? – спросила Эмма.

– Ничего важного, – ответил я.

Я сунул телефон обратно в карман и решительно повернулся к двери. Бросить родичей в гараже на всю ночь вдруг перестало казаться такой уж плохой идеей.

– Пойдем придумаем что-нибудь на ужин!

– Ты уверен? – удивилась Эмма.

– Абсолютно.

Уходя, я выключил свет.

Я предложил заказать пиццу из пиццерии, где была поздняя доставка. Только несколько человек знали, что такое пицца, а доставка и подавно была для них явлением незнакомым.

– Они что, готовят ее где-то еще и потом привозят к тебе домой? – Горацию эта идея представлялась смутно скандальной.

– Пицца – это что-то из флоридской кухни? – поинтересовалась Бронвин.

– Э-э-э… не совсем, – ответил я. – Но поверь, тебе понравится.

Я сделал огромный заказ, и мы стали ждать, рассевшись на подушках и креслах в гостиной.

– Ты должен что-нибудь сказать, – прошептала мне на ухо мисс Сапсан. – Небольшую приветственную речь.

После чего, не дожидаясь моего согласия, кашлянула и объявила, что, мол, мне есть что сказать. Я встал и несколько неуклюже попытался импровизировать:

– Очень рад видеть всех вас. Не уверен, что вы в курсе, куда везли меня ночью мои родные, но это было плохое место. То есть… – тут я замялся. – Может, оно и хорошее, для тех, у кого действительно проблемы с головой, но… Короче говоря, вы, ребята, спасли мою задницу.