Страница 8 из 13
И что он только что сказал?
– Ты… – только и смогла вымолвить я, что было совершенно мне не свойственно. Я вдруг почувствовала себя так унизительно – соблазнять парня, которого ты все детство унижала – расклад, которого не ожидал никто.
– Видела бы ты свое лицо. – Он вырвал из моих рук бокал, раздавив его в мгновение ока. Осколки посыпались из его рук, не оставляя на его коже ни единой царапины. Действия Коула начинали меня пугать не на шутку.
– Что ты здесь делаешь? – Я пыталась говорить с ним нормальным голосом, но связки дрожали, а слова застревали где-то еще в груди, на выдохе. Черт, я совершенно не верю, что он мог так измениться. Он же всегда был невидимкой. И никогда не разговаривал так много, как сейчас. Почти никогда.
– Пришел поиграть с тобой. – Его взгляд исподлобья был еще более жутким. Я уже начала жалеть о том, что вообще пришла на эту вечеринку.
Я молчала, ожидая хоть каких—то пояснений. А параллельно продумывала план, как смыться отсюда по—быстрому, потому что плохое предчувствие не покидало меня и, как оказалось, было совершенно не напрасным.
– Игра будет заключаться в том, что ты будешь делать все, что я тебе прикажу, – черствым, полным презрения голосом произнес он, заставляя меня в который раз съежиться от надвигающейся угрозы.
Собрав все свои силы в кулак, я разгрозилась самым непринужденным смехом, на который только была способна.
– Я? Мечтай. – Я закатила глаза для пущего эффекта, но вдруг…
Коул сделал шаг вперед, надвигаясь на меня, как буря. Его рука грубо прижалась к моему рту, вызывая во мне непроизвольное мычание и панику.
– А теперь заткнись, сука, – процедил он, заглядывая мне в глаза своим серым омутом. – Ты думаешь, я шучу? Любое мое слово, отныне, для тебя «закон», а иначе я всем расскажу, какая ты на самом деле.
Его тело было так близко. Я закрыла глаза, поддаваясь странному чувству рабства, которое испытала, когда он прикоснулся ко мне. От его взгляда мне становилось плохо, кровь прилила к лицу, выдавая мое волнение и страх.
– Я всем расскажу, что ты сделала, Бекка, – жестоко заверил меня он, слегка шлепнув ладонью по губам для закрепления результата. Еще никто не позволял себе так обращаться со мной. Никто и никогда.
– О чем т—ты? – Мой голос задрожал, когда я почувствовала мелкие лихорадочные толчки в каждой клетке своего тела.
Нет. Нет. Нет…
– Я знаю, что ты сделала. И ты помнишь меня в ту ночь, не правда ли? – ухмыльнулся он, прищурив свои глаза.
– Н—н—нет. Это не правда. Я ничего не делала. Это не я… – безразборчиво начала шептать я, хватаясь за голову.
– Это ты. Ты знаешь, что я все видел.
– О чем же ты? Я не понимаю! – Мой голос начал переходить на крик, и боковым зрением я заметила, что некоторые девушки с любопытством на нас поглядывают. Не знаю, что их заинтересовало: наше "милейшее" общение или Коул, который так и излучал магнетические волны.
– Ты хочешь, чтобы я назвал всего одно слово? – Адская ухмылка коснулась его губ, заставляя меня наконец—то понять о том, что он не блефует. Я догадывалась, что это было правдой, но теперь убедилась в этом окончательно.
Я молчала, но мои губы предательски дрожали. Не в силах успокоиться, я ненавидела весь мир, что впервые в жизни выгляжу такой слабой под взглядом какого—то парня.
А ведь раньше я издевалась над ним, вертела как хотела… Он не упустит шанса расправиться со мной, причем самыми темными способами.
– Так забавно, когда в твоих руках чья-то душа. – Он закатил глаза, проводя рукой по волосам, придавая тону своего голоса небрежность и отстраненность. – Так повышает настроение.
– Урод, – только и могу вымолвить я, еще больше провоцируя на злость. Но не тут—то было. Я забыла о том, что Коулу всегда было плевать на мнение большинства. И теперь уж его точно нельзя было назвать "Уродом".
Я не знала, как это могло произойти – он не стал небывалым красавцем, а черты его лица нельзя было назвать идеальными и правильными. Но они привлекали внимание. Парень походил на искусного гипнотизера, от которого невозможно отвести взгляд. И, конечно, за последние шесть лет его тело преобразилось до неузнаваемости.
Все девушки смотрели на него, как на праздничный торт, а вот сливки, походу, достанутся мне. Да только они будут отравлены ядом.
Глава 4
Коул
– Ты несколько минут назад, была не против переспать с этим "уродом". – Бекка опустила свой взгляд в пол, и я примерно знал, что она сейчас чувствует. – К счастью, у тебя будет такая возможность. Только все будет по моим правилам. Для начала, я тебя хорошенько помучаю.
Она молчала, прикрыв глаза, пытаясь собрать остатки своей гордости. Хотя, она обладала гордыней – один из семи страшных грехов, на которые способен человек.
Как только она вошла в зал, я ощутил прилив энергии, будто подсоединился к своему новому источнику, из которого буду черпать силы.
Я не знал, узнает ли она меня – но Ребекку точно было трудно с кем—то спутать.
Я буду для нее новым лицом, парнем, тенью ее прошлого. В то время как я следил за ней все эти годы, все ее проступки были у меня на ладони.
Облокотившись на черные перила, продолжая стоять в тени, заметил ее. Бекка стояла в гордом одиночестве, что было совершенно на нее не похоже. Каждый из моих "братьев" то и дело норовил оглядеть ее вызывающее платье и заглянуть в глубокое декольте, обнажающее добрую часть груди.
Она никогда не была стеснительной хорошей девочкой, и, думаю, самое время преподнести ей пару хороших уроков.
Ее иссиня—черные волосы были заплетены в узел на затылке, а перчатки до середины плеча добавляли ей таинственности (как она думала).
Бекка считала себя эталоном красоты, и почти все в этом зале согласились бы с ней. Что касается меня… Я считал ее уродливой прогнившей дрянью.
Утешением для нее может быть только то, что себя я считал точно таким же.
– Я уйду отсюда немедленно, и, давай, на этом ты оставишь меня в покое, – просто попросила она, меняясь на глазах. Кто бы мог подумать, что местная королевна так быстро сдастся и превратиться в тряпку. Я—то думал, наша игра будет несколько интереснее. А она уже готова сдать позиции. Неужели так испугалась того, что я все знаю?
– Нет, – отрезал я и достал розу из вазы, что стояла на ближайшей тумбочке из красного дерева. – Я не хочу покоя. Я хочу мести.
– Ты не расскажешь никому! У тебя нет доказательств… Тебе никто не поверит! – Она сжала руки в кулаки и вновь посмотрела на меня своими темно—карими глазами – чайными, глубокими.
Даже тогда я наблюдал за ней. Но не только физическая красота привлекала меня на этот раз – я хотел обрести в ней соперницу, равную себе. Я желал, чтобы она мучилась, но не хотел, чтобы сдавалась.
Покажи мне характер, Беа.
Если бы у меня не было такого мощного компромата на нее, она бы давно попыталась меня раздавить, но сейчас все козыри в моих руках. А Бекка довольствовалась жалкими двойками из колоды.
– Ты уверена, что их нет? – все так же холодно спросил я, касаясь лепестками синей розы ее приоткрытого декольте. Она вздрогнула, словно беззащитная жертва, но, тем не менее, не отвела от меня пристальных глаз.
– Что мне нужно сделать? – тихо спросила она, в очередной раз показывая мне, что девушка полностью в моей власти. Она настолько боится, что правда раскроется, и этот страх разгорается в ее глазах все с большей силой.
Она станет моей рабыней, если я этого захочу. Любое желание. Порочная, открытая, но только для меня.
Это будет незабываемое лето.
Ребекка
Синяя роза заскользила по моей груди с еще большей уверенностью, и я отступила назад, понимая, что за мной лишь тупик – стена, обитая деревом. Я огляделась по сторонам: многие давно потеряли к нам интерес, почти все члены братства нашли себе девушек, доступней меня, и перестали караулить наше общение с Коулом.