Драконье пламя

– Я могла бы отправиться инкогнито, – проговорила Александра.

– Инкогнито? Будьте уверены, миледи, стоит вашему «седлу» пройти Путем, и об этом тут же будет известно и в Штерн, и в Миасс, – невесело усмехнулся капитан. – Королевство, как мне ни печально это признать, буквально кишит шпионами Октагона!

– А я слышала, только за последний месяц Стража разоблачила их дюжину, – заметила графиня.

– Именно так. А сколько еще гуляет на свободе?

– Хорошо, – кивнула Александра. – Вернемся к этому разговору позже.

Инспекция вовсе не входила в ближайшие планы графини – она лишь хотела посмотреть на реакцию капитана. Что ж, посмотрела – и получила примерно то, чего ожидала. Вот только стояло ли за несговорчивостью графа д’Арум желание скрыть истинное положение дел или искренняя забота о безопасности Регента, оставалось пока только гадать.

– Как вам будет угодно, миледи, – с заметным облегчением проговорил сэр Герберт.

– Пока же перенесемся с неспокойной границы в нашу мирную Столицу, – сказала она. – Скажите, милорд, как складывались ваши отношения с сэром Виктором? – спросила Александра в лоб.

Капитан внезапно рассмеялся – и похоже, что искренне.

– Не поверите, миледи: чудесно! Нет, в самом деле: мне отлично работалось с сэром Виктором! Споры, конечно, случались, но это были деловые споры – например, когда мне кровь из носа требовались «седла», а очередная квота почти полностью шла Владыкам – как тут не спорить? Но я вообще человек неконфликтный, когда речь идет о соратниках. Вон, с Мастером Ноем у меня тоже не возникает осложнений: я понимаю его проблемы, он – мои, вместе ищем устраивающее всех решение. И так со всеми, кто по нашу сторону фронта. Вот разве что сэр Павел Зеленый за что-то меня невзлюбил – ума не приложу за что? Впрочем, нет, догадываюсь: вероятно, это просто ревность бывшего рыцаря к действующему.

– Бывших рыцарей не бывает, – заметила графиня почти машинально.

– Бывает, миледи, еще как бывает. Сколько раз я наблюдал такое: потеряет человек «седло» – и все, что-то у него внутри ломается. Вроде по-прежнему храбр, честен, верен долгу, но… бывший. К слову, считаю большой ошибкой комплектование Стражи из рыцарей, утративших «седло», – не раз говорил об этом и сэру Виктору, но у него тут, кажется, было замешано что-то личное. Вину он, что ли, чувствовал перед освобожденными рабами, не знаю… Нет, по-человечески мне их всех безумно жалко, понимаю, что и сам не застрахован от такой судьбы – никто из нас не застрахован, на все воля космоса и хаоса, но руководствоваться все же следует интересами дела, а не эмоциями… Кстати, поскольку у нас с вами зашла речь о Страже, вы уже решили, кого поставить на место сэра Павла? Если нет, у меня в Арум есть отличный кандидат…

– Благодарю, милорд, – немедленно перебила его Александра. – В кандидатах у меня недостатка нет.

– Что ж, мое дело – предложить, – пожал плечами рыцарь.

– Вы ведь знали сэра Виктора еще с Безвременья? – вернула разговор в некстати покинутое им русло графиня.

– Совершенно верно, миледи. Когда Владыки одержали верх, я с отрядом укрылся в Заокраинных Провинциях. Совсем небольшим отрядом – не то что был у барона Савосского. Тот гордо именовал себя повстанцем, мы же честно называли себя разбойниками. В самом деле, какие из нас были повстанцы? У восстания должна быть программа, цель, а мы просто выживали… Вот тогда на контакт со мной и вышел сэр Виктор. Надо сказать, какое-то время, в наивности своей, я полагал, что завербовал в его лице агента в драконьей крови. Смешно! На самом деле это я, сэр Анжел и прочие разбойничьи атаманы были не кем иным, как его агентами! Кое-что я начал подозревать лишь после разгрома Убежища барона Савосского. Тогда я прервал все контакты с сэром Виктором – и по странному совпадению сразу же у моего отряда начались неприятности. Владыки принялись гонять нас по Окраине, как наплитанский кролик добычу, и непременно додавили бы, не случись провозглашения Нового Королевства. Тут на меня снова вышел сэр Виктор – не знаю уж, как ему это удалось, – и пригласил в Столицу. Не сразу на должность капитана – поначалу ее занимал сэр Симон, барон Жосский, но, к несчастью, он погиб в одном из первых же боестолкновений, и капитаном стал ваш покорный слуга. Так с тех пор и несу на себе это бремя, миледи.

– И, несмотря на все ваши злоключения, ненависти к Владыкам, подобно той, что испытывает сэр Павел, я в вас не вижу, – заметила она.

– Ненависти? – поднял брови капитан. – Помилуйте, миледи, о какой ненависти может идти речь? Сэр Павел – понятно, он не может простить Драконам ни жены, ни «седла», ни собственного унижения. Я – другое дело. До реконкисты я был простым рыцарем, не выслужился даже в баннереты. Максимум, на что мог рассчитывать к концу жизни, – возглавить отряд какого-нибудь захудалого барона. Оставив службу по старческой немощи, жениться на испачканной землей крестьянке – а кто еще пойдет за старика? – и передать в наследство сыну – если по милости космоса удастся им обзавестись – лишь «седло» и кортик. Но пришли Владыки – и вот я королевский капитан, более того, граф… – его пальцы коснулись драгоценного венца на голове. – Нет, поймите меня правильно, миледи, я вовсе не такой олух, каким, наверное, иногда кажусь, и прекрасно понимаю, что этот мой титул – не чета старым, таким, как ваш, например. Но графская корона для меня – не просто дорогая, любезная сердцу игрушка. Там, наверху, – он ткнул пальцем куда-то в потолок, – она мне необходима не меньше, чем «седло». Видели бы вы, миледи, что за шваль получила от нас баронские титулы в обмен на свою лояльность! Фермеры, торгаши, ростовщики… Но теперь каждый из них – Ваша Милость, с простым рыцарем иначе чем через губу и не разговаривает. А вот граф для них – авторитет, Сиятельство. Сразу вся спесь слетает. Сэр Виктор, кстати, прекрасно это понимал.

– Вероятно, так и было, – кивнула Александра. – А теперь, милорд, будьте так любезны, припомните, как все происходило в тот вечер, когда был ранен сэр Виктор.

– Без труда, миледи: я ждал этого вашего вопроса, – с готовностью ответил сэр Герберт. – Я был в своих покоях – это здесь рядом, через дверь. Там у меня стоит стол, и обычно я предпочитаю работать за ним, а не в кабинете. Со мной был Патрик, мой оруженосец. Мальчик готовится стать рыцарем, и я устроил ему что-то вроде экзамена по тактике. В какой-то момент он вдруг прерывает свой ответ и говорит: «Никак кто-то кричит, милорд». Я ничего не услышал, поэтому заявляю: «Вздор!» «Нет, – спорит стервец, – точно кричат!» – и распахивает дверь. Теперь и я услыхал. Велел ему остаться на месте, а сам поспешил разобраться, что происходит. Крик еще какое-то время продолжался, потом прекратился, но к этому моменту я уже понял, что кричат с этажа Регента. Я – туда. Вижу: дверь кабинета распахнута. Вхожу и наблюдаю следующую картину: сэр Виктор на полу, над ним сэр Эмиль, здесь же сэр Павел, а между ними мечется Ольга, оруженосец сэра Виктора, с разрядником в руке. Ну, я и подумал сперва, что это она застрелила Регента. Аккуратно расстегнул кобуру – на всякий случай, – но смотрю: что-то не так. Никто на Ольгу не обращает внимания, сэр Эмиль поднял сэра Виктора и куда-то понес, девчонка – за ним. «Что, – спрашиваю, – происходит?» Ну, сэр Павел и говорит, что кто-то стрелял в Регента, Ольга обнаружила тело и теперь его срочно везут в госпиталь к Владыкам. Затем он опустился на колени и принялся деловито ползать по полу, изображая бурную разыскную деятельность и всячески давая мне понять, что я здесь лишний. Ну, я и ушел к себе.

– Ясно, – проговорила графиня. – Когда вы вошли в кабинет сэра Виктора, ничто не показалось вам странным, необычным?

– Не считая тела хозяина на полу и размахивающего разрядником оруженосца? – хмыкнул сэр Герберт.

– Я имею в виду в обстановке – мебель, ковер, какие-нибудь вещи, лежавшие не на своем месте, – недовольно скривившись, пояснила она.

Рыцарь ненадолго задумался.

– Да нет, пожалуй, – мотнул он головой. – Все находилось на своих местах. Ковер немного сбился возле порога, но эта складка там уже неделю как появилась – помнится, еще накануне я об нее едва не запнулся… Нет, ничего необычного, – решительно подытожил капитан.