Страница 57 из 58
— Ты пойдёшь со мной на терапию? — спросил Себастьян, как только я успокоилась.
— Конечно, — сказала я, подняв голову, чтобы улыбнуться ему. — Мне бы очень хотелось этого.
— Хорошо. — Он вытер мои слёзы большим пальцем. — Потому что я, наконец-то, понял, Скайлар. Ты — любовь всей моей жизни.
— Правда?
— Да. Я провёл почти все свои дни, охваченный сомнениями, не способный доверять себе — измученный тем, что говорил мой разум, и тем, что знало моё сердце. Но на этот раз я чувствую — я знаю — это настоящее. Ты — единственная. — Он улыбнулся. — И это тот самый случай, когда единица всегда будет означать что-то хорошее для меня.
Я засмеялась.
— Я хочу быть единственной.
— Правда? — Он приподнял бровь. — Ведь ты же знаешь, что означает быть моей единственной.
— Расскажи мне.
— Это означает, что я буду целовать тебя дважды каждое утро и каждую ночь. — Он ухмыльнулся. — Это означает, что тебе придётся держать меня за руку, когда мы будем летать во Францию на нашу виллу. — От моего вздоха его улыбка стала ещё шире. — Все эти вечные ценности, Скайлар.
— Я хочу их. — Я тотчас поднялась и поцеловала его. — Я хочу всё это.
Он перевернул меня на спину и посмотрел мне в глаза.
— Тогда переезжай ко мне.
Моё сердце замерло.
— Что?
— Оставайся здесь. Живи со мной.
— Ты серьёзно?
— Да. Я на сто процентов уверен в этом, а сто — это хорошее число.
Я тихо рассмеялась, и слёзы снова наполнили мои глаза.
— Сегодня я слишком много плачу. С чего бы это?
— Я не хочу, чтобы ты плакала. Никогда. — Он поцеловал мои веки.
— Это слёзы счастья, Себастьян. Конечно, я буду жить с тобой.
— Хорошо. — Он опустился, положив голову мне на грудь, и так мы вместе лежали, огонь согревал нашу кожу, наше дыхание было медленным и глубоким. — Слёзы счастья — это хорошо, я могу справиться с этим. И даже если ты будешь плакать от грусти, я также справлюсь. Я буду заботиться о тебе, Скайлар.
— А я буду заботиться о тебе. — Я закрыла глаза и сделала вдох. Мне нравилось чувствовать тяжесть его головы на своей груди, тепло его кожи рядом, надежду, витающую в воздухе. — Всегда.
Эпилог
Скайлар
— Готов?
— Думаю, да. — Его выражение лица подсказывало мне, что он лжёт, но я запаслась достаточным количеством времени для его переживаний по поводу сегодняшнего маршрута. Прожив с ним последние два месяца, я знала, что нужно выделять дополнительное время почти всегда, когда мы занимались чем-либо вне дома. Он справлялся намного лучше со своим пунктиком по поводу проверок, но сегодня у него для этого был новый повод.
— Ну же. Я всегда буду рядом. — Я потянула его за руку, но он не сдвинулся с места. — Мы же ещё не садимся в самолёт, Себастьян. Это всего лишь вход в аэропорт. — Говоря это, я взяла его за локоть и аккуратно повела его сквозь автоматические двери. — Там будут хорошие люди, которые проверят наши посадочные талоны и скажут нам, к какому выходу следует направляться, а другие приятные люди сдерут с нас втридорога за кофе и пожелают нам приятного полёта, а затем ещё одни милые люди покажут нам, как использовать ремень безопасности и поблагодарят нас за то, что выбрали их авиакомпанию.
К тому времени, как я закончила свою успокаивающую речь, мы оказались внутри терминала.
— Видишь? Ты здесь, и с тобой всё в порядке, — сказала я торжественно.
— Что теперь? — спросил он дрожащим голосом.
— А теперь мы зарегистрируемся и пойдём искать наш выход. Нам даже не нужно проверять багаж, так что всё пройдёт быстро и легко. Хорошо?
Он сделал глубокий вдох.
— Хорошо.
— Вот и замечательно. Ведь это небольшое путешествие на выходные в День святого Валентина было твоей идеей, и ты уже за всё заплатил, так что будет очень печально, если мне придётся отдать твой билет кому-то другому.
— Даже не думай. — Он поймал меня за талию и прижал к себе. — Напомни мне, сколько будет длиться полёт?
Я поцеловала его в щеку.
— Один час и десять минут, и я буду говорить с тобой всё это время.
Краски снова появились на его лице, когда он улыбнулся.
— Я не сомневаюсь.
Я вытащила наши посадочные талоны, которые распечатала на работе, и мы встали в очередь на регистрацию. Себастьян казался более-менее расслабленным, пока нам не сказали, что посадка на самолёт будет осуществляться с третьего выхода.
— Перестань волноваться, — сказала я, снова взяв его за руку. — Номер выхода не имеет значения.
Мы пришли к третьему выходу, взяли кофе за пять долларов и выбрали места у окна. Погода была мрачной и унылой, и я с нетерпением ждала вылета. Не то чтобы погода в Чикаго была намного лучше, но будет так круто остановиться в шикарном отеле, отправиться на шоппинг в «Магнифисент Майл», поужинать во французском ресторане для гурманов или, возможно, в маленьком уютном итальянском ресторанчике. Честно говоря, меня не волновало, чем мы будем заниматься — важнее всего было то, что мы будем делать это вместе. Наш первый отпуск.
— Эй. — Я опустила голову на его плечо. — Спасибо за это. Я знаю, что тебе не особо хочется делать это.
— Этот самолёт кажется маленьким. Ты уверена, что он правильного размера? — Он смотрел в окно, его правое колено постоянно подёргивалось.
Я вздохнула.
— Да, дорогой.
— Дай мне снова взглянуть на посадочные талоны.
— Нет, — сказала я с любовью, но твёрдо. — Ты видел их уже сотню раз. Ты уже знаешь, что наши места в чётном ряду. Второй ряд, первый класс.
Он нахмурился.
— Ты уверена?
— Ты сам забронировал билеты, Себастьян. Теперь давай поговорим о том, что мы будем делать в эти выходные. Как насчёт массажа? — Я старалась отвлечь его от собственных мыслей, но это было непросто.
Когда он попытался снова пройти по взлётной полосе, потому что в первый раз что-то ему показалось не так, я схватила его за руку и отказалась отпускать.
Когда он вынул брошюру, объясняющую процесс посадки на воду, я забрала её и сунула в карман сиденья.
Когда он робко посмотрел на подлокотник, где были спрятаны наши столики, я помахала упаковкой антибактериальных салфеток.
— Иди ко мне, детка. Я уже обо всём позаботилась.
Он огляделся по сторонам.
— В этой секции сидит одиннадцать человек. Кто-то должен пересесть на то пустое кресло.
Я вытащила из сумки куклу Барби, которую достала из сундука на чердаке моей мамы.
— Теперь нас здесь двенадцать. Хорошая чётная дюжина. — Я засунула её в карман на спинке сиденья перед ним.
— Ох, твою ж мать! — Он схватил куклу и сунул её обратно в мою сумку. — Я ещё не так безнадёжен. — С улыбкой на лице, он откинулся на спинку сиденья, хотя и продолжал перебирать пальцами рук.
— Эй. Всё будет хорошо. — Я остановила его руку, положив сверху свою. — Повтори.
— Всё будет хорошо, — повторил он тихо, закрывая глаза.
Я быстро поцеловала его в щеку.
— Теперь давай скажем это вместе восемь раз.
Он открыл глаза и по-настоящему улыбнулся мне.
— Боже, ты восхитительна. Нам не нужно этого делать.
— Ты уверен? Я не возражаю, если это заставит тебя чувствовать себя лучше. Я знаю, что ты делаешь всё это ради меня.
— Я делаю это ради нас. — Он поднёс мою руку к губам. — И единственное, что мне нужно, чтобы чувствовать себя хорошо, это ты рядом со мной.
В моём животе запорхали бабочки.
— Я всегда буду с тобой.
— Скажи это ещё раз, быстро. — Он смущенно усмехнулся. — Два всё ещё лучше, чем один.
— Я всегда буду с тобой. — Я ткнула пальцем в его ногу. — Господи, Себастьян, если у нас когда-нибудь будут дети, то тебе всё время будет хотеться близнецов, — поддразнивала я.
— Забавно, что ты так думаешь. — Он взял мою руку в свою, и вдруг я поняла, что он играл с моим безымянным пальцем. — Я думал об этом. О семье.
— Правда? — Я тяжело сглотнула. — Я тоже.