Страница 90 из 164
Спрыгнув с табурета, он направился к выходу из клуба, оставляя после себя запах гнили и деградации, прикрытый шлейфом крепкого одеколона. Я затушил сигарету о пепельницу, чувствуя, как из головы выветрился весь хмель.
Иван – один из немногих людей, вызывавших во мне только презрение и ничего больше. Я мог ненавидеть Переса, но в то же время уважал его как бизнесмена и мог оценить его харизму, черт бы его побрал. В Асадове младшем, я не видел ничего, что не вызывало бы тошноты. И каждая встреча с ним взывала ко всей моей выдержке и здравому смыслу, чтобы я не прекратил его бессмысленное существование. Но, сказать по правде, меня обеспокоило его появление. То, что он узнал о возвращении Марины, не сулило для неё ничего хорошего. И теперь необходимо проследить, чтобы он держался от нее как можно дальше.
Во время поиска Котёнка я находился в полном отчаянии, именно поэтому решил обратиться к Ивану, как к последнему связующему звену с Мариной. Мне пришлось перешагнуть через ненависть и отвращение, лишь бы сохранить крупицы надежды увидеть её вновь. А теперь все изменилось. Я хотел стать её щитом, закрывая от всех ужасов мира. Но она не желала быть со мной. Её влекло ко мне физически, но она не позволяла присутствовать в её жизни. Подобное оказалось сложнее принять, чем я мог подумать еще пару месяцев назад, мечтая просто знать, что с моей девочкой все в порядке и она счастлива. Так какого же черта, получив этому подтверждение, я не ощущал облегчения? Наоборот, словно мне на шею накинули цепь, прикованную к горе, не позволяющую сдвинуться с места. Я задыхался без неё. Марина нужна мне как воздух, как клей, удерживающий разум и тело вместе и не позволяющий развалиться на кусочки. Я мог выкрасть её и спрятать где-то от всех и каждого, послав к дьяволу банду и всю прежнюю жизнь, заставив её полюбить себя вновь. Но таким образом вряд ли можно вынудить человека полюбить себя, тем более, насильно. Самая тёмная часть меня не обращала внимания на доводы разумы и рассматривала этот план как единственный возможный, но стоило вспомнить, как изменился взгляд Котёнка, стоило мне напомнить о нашем прошлом, как её тело напряглось, отгораживаясь меня. Я четко видел, к чему приведет наша история, решись я на выполнение этого безумного плана. И снова оставалось лишь ждать, отыскивая другие способы заполучить свой чертов шанс.