Вирус

====== Неожиданный всплеск чувств ======

Это был простой будничный вечер, которых у Меттатона и Ханны насчитывалось уже очень много. Робот со своей избранницей спокойно расположился в уютной спальне своей резиденции. К слову, это было одно из тех многочисленных мест в Подземелье, которые он и Ханна спокойно могли называть домом, наряду с комнатой в бывшей лаборатории Альфис, домиком на ферме Блуков и личным VIP номером на МТТ Курорте, не считая различных гримерных на разных съемочных площадках. Девушка, как это часто было в последнее время, сидела в углу комнаты за огромным письменным столом и рассматривала какое-то многочисленное количество различных чертежей. Меттатон же сидел на краю шикарной двуспальной кровати, закинув одну ногу на другую, и рассматривал какой-то яркий глянцевый журнал по кулинарной тематике. На полу у его ног было разбросано еще большое количество такой же яркой прессы на разные темы. В комнате было тихо, и слышался лишь периодический шелест чертежей и перелистываемых страниц журнала. Вдруг Ханна довольно устало и глубоко вздохнула. За этим послышался негромкий звук уложенного на стол небольшого твердого предмета — это девушка сняла с головы свои любимые стимпанковые очки.

— Что-то не выходи, дорогая? — с легкой улыбкой поинтересовался Меттатон, не отрываясь от журнала.

— Нет, — спокойно ответила Ханна, — мне передали столько чертежей, а я просто не могу найти среди них то, что мне нужно. Хотя… нет, постой — нашла!

Робот улыбнулся еще шире, мысленно умиляясь своей возлюбленной. Снова послышалось оживленное и суетное шуршание чертежей, потом в ход пошли цокающие звуки циркуля и еле слышный скрежет карандаша.

— Снова Альфис передала тебе схемы? — поинтересовался Меттатон, перелистывая очередную страницу своего журнала. — Учти, дорогая, что на этой неделе я собирался взять тебя на свою кулинарную рубрику. Я не позволю ей конкурировать со мной за право на твое внимание.

— Хм, — слегка усмехнулась девушка, не отрываясь от работы, — скоро я стану точно похожей на куклу, и не только своими шарнирами на пальцах. Вы прямо как дети.

— Я не шучу, Ханна, — с легкой улыбкой ответил робот, — это, действительно, уже немного напоминает битву за тебя, и когда мое терпение кончится, я объявлю нашей парочке любителей анимэ настоящую войну. Не думал еще, как это будет выглядеть, но обязательно придумаю для этого сценарий.

— Меттатон, — немного укоризненно повернулась к нему девушка, — ты серьезно? Они ведь наши друзья!

— Ну, конечно же, я шучу, дорогая! — посмотрел он в ее голубые глаза. — Просто, в последнее время, ты вся нарасхват! Недавно ты гостила у Дримурров, позавчера весь день пробыла в гостях у Папи и Санса. Я скоро тебя ни то, что дома — на съемочной площадке рядом не увижу. И буду ревновать ко всему Подземелью и Поверхности. С ума сойти!

— Ох, да перестань, — с добродушной улыбкой посмотрела она на него, опираясь локтем о стол, — ты капризничаешь только потому, что не пошел тогда со мной и не был на студии, а весь день просидел дома. Между прочим, было очень весело, тебе стоит в следующий раз сыграть с Папирусом в видео игры. У них отличный размер телевизора для этого дела. И не смотри на свои формальности, моя дорогая сияющая звезда. ЭмТи, ведь это глупо.

— Молчи, — с укоризненной улыбкой ответил Меттатон, снова отворачиваясь к журналу, — я словно права не имею показать своих капризов. Может быть, я тоже хочу быть рядом, и больше всех остальных, любовь моя. Я имею на это право, ты так не считаешь?

— Хорошо, ЭмТи, — спокойно ответила Ханна, — ты меня уговорил, но это просто удивительно! Невероятно, что ты так хитро начинаешь применять свои уловки.

Робот подался чуть назад и упал спиной на мягкое красивое покрывало, после чего повернул лицо к девушке и с широкой улыбкой спросил:

— И что же ты считаешь невероятным, дорогая?

— То, что я с самого начала даже слова не проронила об отказе от твоего шоу, — с улыбкой ответила Ханна, — не было даже малейшего подтекста на слово «Нет», а ты уже скрыто намекаешь мне, какая я «плохая». Я просто не имею права не сказать «Да». Это невероятно… возмутительно.

— Но у меня же должны быть свои методы убеждения, которые просто обязаны работать безотказно, — со своей привычной довольной улыбкой ответил Меттатон. — Я посмотрю еще несколько журналов, чтобы точно выбрать шедевр для следующего выпуска, а уже завтра будем решать вопросы о подготовке.

— Ты неисправим! — укоризненно ответила девушка с улыбкой, возвращаясь к своим чертежам.

— Я тебя просто обожаю, дорогая, — ответил Меттатон, снова поднимаясь с покрывала и приступая к очередному журналу со вкусными рецептами.

В таком умиротворении и довольно мелодичной тишине, под скрежет карандаша прошло еще полчаса. Робот то укладывался на живот, слегка перебирая ногами в воздухе, с интересом листая рецепт за рецептом, то снова возвращался на край кровати, скрещивая на полу каблуки своих сапог. Ханна же продолжала ловко управляться с циркулем, линейкой и карандашом, периодически просматривая что-то на портативном планшете, который с остальными вещами расположился на рабочем столе. Внезапно, довольно громко на столе загремел циркуль, словно девушка небрежно упустила его из своих хрупких, соединенных шарнирами бледных пальцев. Меттатон не обратил на это внимания, пока не заметил, что дыхание ее стало довольно частым и громким.

— Что с тобой? — спросил он, посмотрев на девушку, которая по-прежнему продолжала сидеть за письменным столом, но руки ее застыли в воздухе.

— Я… я… я задыхаюсь… — с каким-то недоумением в голосе, весьма тихо и спокойно ответила она, а после самой себе прошептала под нос, — как странно…

— Ханна? — Меттатон посмотрел не нее очень тревожно.

— Не волнуйся, — ответила девушка, — система в норме. Все в порядке…

— Может быть, стоит позвонить Альфис? — снова беспокойно спросил робот.

— Нет, нет, не нужно, — с милой улыбкой посмотрела на него Ханна, пытаясь унять дыхание, а после снова отвернулась, скрещивая и сжимая ладони на груди, — уже поздно, не нужно ее беспокоить. Не страшно, это не страшно… уже все прошло. Со мной, правда, все в порядке. Не беспокойся…

Меттатон недоверчиво вернулся к глянцевым страницам своего журнала, но в голове уже были совсем не рецепты сладостей и десертов. Этот внезапный приступ живой оболочки в механизированном теле девушки очень встревожил его и сбил все мысли. А Ханна действительно лишь сделала вид, что все прошло. На самом деле, внутри нее та самая живая частичка души, которую девушка отправила в Подземелье, распространяла по всему механизированному телу очень сильные ощущения, которые и синхронизировали ее компьютерную систему под себя. Именно это заставило ее дышать так часто, а еще то самое алое сердце, которое все это время символизировало ее душу, снова очень ярко загорелось внутри, и его свечение тихо проходило сквозь тело девушки. Чтобы скрыть его, она скрестила руки на груди. Эти ощущения были невероятными, мощными и довольно приятными, но Ханна, все же, была в каком-то недоумении и не совсем понимала, что она чувствует. Пальцы сжимались сильнее, а потоки и импульсы понеслись по телу быстрее. Она тихо встала из-за стола и присела на кровать, нежно обнимая Меттатона со спины. Почему-то губы потянулись к его шее, и Ханна безмолвно опалила его металл несколькими нежными поцелуями.

— Ох, девочка моя, какие у тебя горячие руки, — нежно сказал робот, с легкой улыбкой пытаясь повернуть к ней лицо, — я не помню такого волшебства на твоих руках. Это еще более приятно, чем было.

— Я люблю тебя, ЭмТи… — тихо прошептала она ему на ухо, сильнее обнимая его плечи и не переставая целовать его шею.

— Ах, — закрыл он глаза от удовольствия, слегка опрокидывая голову назад, — и уж тем более я не помню таких вольностей от своей скромной и застенчивой юной героини. Что происходит, любовь моя? Я ведь не стану просто так смотреть на это волнение. Эти потоки от прикосновений такие возбуждающие, даже сильнее, чем раньше…