Страница 5 из 13

Путь совершенства

Ли Брюс

Кунгфуист, если он действительно хорош, не гордится собой. «Гордость» – по словам мистера Эрика Хоффера, «это чувство ценности, проистекающее из чего-то, что не является органической частью тебя самого»[23]. Гордость подчеркивает важность высокого положения человека в глазах окружающих. В гордости присутствуют страх и неуверенность, поскольку человек, стремящийся к получению высоких почестей и достигающий подобного положения, автоматически ощущает страх это положение потерять. Тогда защита своего положения, очевидно, становится важнейшей потребностью, порождая тревогу. Далее мистер Хоффер пишет: «Чем ниже задатки и потенциал личности, тем настоятельнее потребность в гордости. Человек гордится, отождествляя себя с воображаемым «я»; суть гордости – самоотражение»[24].

Как мы знаем, кунг фу стремится к развитию «я», а внутреннее «я» – это истинное «я». Поэтому, чтобы реализовать свое истинное «я», кунгфуист живет, не завися от чужого мнения. Полностью самодостаточный, он лишен боязни не пользоваться почетом. Кунгфуист стремится к самодостаточности и никогда не ставит свое счастье в зависимость от внешней оценки. Мастер кунг фу, в отличие от новичка, держится в тени, тихий и непритязательный, нисколько не желая хвастаться. Под влиянием обучения кунг фу его искусство становится духовным, а он сам, все больше освобождаясь благодаря духовной работе, преображается. Слава и статус для него ничего не значат.

У-вэй – это искусство безыскусственности, принцип отсутствия принципов. Если формулировать это с точки зрения кунг фу, настоящий новичок не ведает, как блокировать и бить, а тем более как защититься. Когда противник пытается нанести ему удар, он инстинктивно его блокирует. Это все, что он может. Но, начав тренироваться, он учится тому, как обороняться и атаковать, как мыслить и многим другим техническим навыкам, заставляющим его ум «стопориться» на различных приемах. Поэтому, пытаясь нанести противнику удар, он чувствует необычную скованность (полностью утратив исконное ощущение чистоты и свободы). Однако месяцы и годы спустя, когда его тренировки достигают большей зрелости, его отношение к себе, владение телом и техникой безмыслия будут напоминать состояние ума в самом начале тренировок, когда он ничего не знал, когда он вообще не знал кунг фу. Начало и конец, таким образом, предельно сближаются. В музыкальных гаммах можно начать с самой низкой тональности и постепенно подняться до высшей. И по достижении высшей оказывается, что она лежит рядом с низшей.

Как и достигший высшей ступени в постижении даосизма, кунгфуист превращается в своего рода простака, ничего не знающего о Дао, его преподавании и обучении. Он лишен всякой учености. Интеллектуализм утрачивается, и наступает состояние безмыслия. Когда достигается высшее совершенство, тело и конечности сами без вмешательства ума выполняют то, что следует. Техническое мастерство настолько автоматическое, что оно полностью отделено от сознательных усилий.

Китайский и западный подходы к тренировкам сильно отличаются. Самое очевидное – китайские упражнения ритмичны, а западные – динамичны и полны напряженности; суть китайских упражнений – в стремлении гармонично слиться с природой, а западных – доминировать над ней; китайские упражнения – это и образ жизни, и совершенствование ума, а западные – просто спорт или общефизическая подготовка.

Возможно, основное различие заключается в том, что китайский подход – это Инь (мягкость), а западный – Ян (твердость). Мы можем сравнить западный ум с дубом, устойчиво и твердо противостоящим сильному ветру. Когда разражается буря, дуб ломается и падает. А китайский ум подобен бамбуку, гнущемуся под сильным ветром. Ветер прекращается (то есть доходит до предела и изменяется), и бамбук возвращается назад, становясь еще сильнее, чем прежде.

Западный подход – колоссальная растрата энергии. Перенапряжение и чрезмерная развитость органов тела в западной атлетике наносят ущерб здоровью. А китайский подход делает акцент на сохранении энергии; его неизменный принцип заключается в умеренности, в избегании крайностей. Любое упражнение состоит из гармоничных движений, рассчитанных на нормализацию, а не возбуждение состояния тела. Вначале идет базовая регуляция состояния ума, единственная цель которой – достижение мира и умственного спокойствия. Она направлена на то, чтобы стимулировать нормальное функционирование внутренних процессов – процесса дыхания и кровообращения.

Источник: рукописное эссе Брюса Ли под названием «Дао кунг фу: научение пути китайского боевого искусства», датированное 16 мая 1962 года. Архив Брюса Ли.

1-B

Кунг фу: средоточие восточных боевых искусств

Кунг фу, средоточие восточных искусств самообороны, – это философское искусство, служащее укреплению здоровья, развитию ума и дающее самые эффективные средства самообороны.

Его философия базируется на неотъемлемых элементах учений даосизма и чань (дзен) – идеале гармонии, а не противоборства с силой соперника. Как мясник старается не попасть ножом в кости, так кунгфуист старается приспособиться к движениям соперника.

«Кунг фу» означает «практика» и «подготовка» к предельной реальности задачи – укреплению здоровья, развитию ума или самообороне. Между соперником и вами нет различия, потому что соперник – другая дополняющая (не оппонирующая) часть. Подчинения, борьбы или доминирования нет, идея состоит в гармоничном «вписывании» вашего движения в движение соперника. Когда тот расширяется, вы сжимаетесь, а когда он сжимается, расширяетесь вы. Расширение и сокращение взаимозависимы, одно – причина и результат другого.

Мягкость/твердость – нераздельная сила беспрерывного взаимодействия движения. Если велосипедист хочет ехать, он не может одновременно жать на обе педали или не жать ни на одну. Для езды ему надо нажать на одну педаль и отпустить другую. Езда требует этого «единства» нажимания и отпускания. Нажатие есть результат отпускания, и наоборот, каждое есть причина и результат друг друга. Поэтому одна только мягкость никогда не сможет устранить бо́льшую силу, а одной грубой силой врага не подчинить. Для выживания в любом бою необходимо гармоничное сплетение в единое целое мягкости и твердости и их поочередного, волна за волной, доминирования. Тогда движение действительно будет течь, так как истинная текучесть движений – в их взаимном чередовании.

Ни мягкость, ни твердость не содержат более половины расколотого целого, которое, спаянное вместе, формирует истинный Путь боевого искусства. Следует избегать излишней твердости и жесткости. Заметьте, что самое жесткое дерево легче всего ломается, а бамбук или ива выдерживают, сгибаясь на ветру. Вот почему кунгфуист мягок, но не уступчив, тверд, но не жесток. Лучшая аналогия с кунг фу – это вода. Вода может пробить самый твердый гранит, потому что она уступает. Воду невозможно ударить, поразить и повредить: невозможно одолеть то, что не оказывает сопротивления.

В практическом применении кунг фу основывается на простоте; это естественный результат четырех тысяч лет глубочайшего экспериментирования и утонченной сложности. Все приемы сокращены до основной цели без расточительства или украшательства, и все определяется самой прямой и самой логичной простотой здравого смысла. Высочайшая степень возможного выражается и исполняется в минимуме движений и затрат энергии.

Lao Tzu, Tao Teh Ching: The Way of Life, R. B. Blakney, N.Y.

Eric Hoffer, The Passionate State of Mind, 1954, N.Y.