Страница 104 из 197
– Я наверно пропал, если нас не расстреляют?
– Да, если сегодня наш последний день, тебе очень повезет. В ином случае можешь готовиться: тебя ожидает самое страшное событие в своей жизни. Так что все, что случилось у тебя до встречи со мной – это цветочки.
– Ты хочешь избавить меня от фобии моими же методами? Вряд ли получится.
– Нет, у меня свои методы. Я не буду тебя пугать, я заставлю тебя разозлиться. А страх будет в качестве приправы.
– Пожалуй, пусть лучше меня застрелят…
Некоторое время оба молчали, стараясь, не смотреть друг на друга. Наконец, Эрни решил прервать молчание:
– Хочешь, и я что-то тебе скажу?
– Скажи.
– Я наверно тебя разочарую, но скрывать не имеет смысла.
– Ну, я многого о тебе еще не знаю. Рад буду узнать что-нибудь новенькое.
– Я тут немного подумал, и понял, что не смогу тебе помочь.
– Что?! – Шарух привстал. – Как это не сможешь?
– Я слишком хорошо к тебе отношусь и не могу намеренно причинить боль.
Шарух сел и, вздыхая, обхватил голову руками.
– Ты издеваешься надо мной? А кто сейчас говорил про свой метод, где я должен буду разозлиться?
– Это я у тебя научился красиво говорить, придавая словам пугающий смысл.
– А я ведь поверил… Скажи, что ты пошутил. Ты же обещал мне…
– Я не обещал, лишь сказал, что найду способ. И его найду – в этом можешь не сомневаться, только вот реализовать не смогу.
– Эрни, это жестоко…
– Знаю.
Эрни тоже сел, сочувственно взглянув на приятеля.
– Может обсудим все попозже, – неуверенным голосом предложил Шарух.
– Я не против, но, если мои чувства к тебе не изменятся, результат останется тем же.
– Вообще-то, я могу сделать так, чтобы ты начал меня ненавидеть.
– Вот уж этого не надо! Все, кого я ненавидел, сыграли в ящик и, кстати, не всегда из-за меня. Если ты что-то такое сделаешь – я исчезну из твоей жизни раз и навсегда! Мне плевать будет на работу и на кого бы то ни было. Так и знай!
Шарух поднял на него глаза, в черной бездне которых затаилась глубокая печаль.
– Забудь, что я сказал. Я, конечно, многое могу: заставить любить, заставить ненавидеть… Но я не хочу потерять своего друга, каким считаю тебя. Я даже смирюсь со своей фобией и не стану больше просить тебя переступить через свои чувства и принципы. Просто, будь со мной рядом.
– Это я могу обещать.
В комнату торопливо вошел Аманти и с порога сообщил следующее:
– Вас ждут внизу.
– И кто нас ждет? – холодно поинтересовался Эрни. – Неужели Мистер Вульф пожаловал?
– Нет, он еще не пришел.
– Тогда передай нашим, что я не спущусь.
– И я тоже, – твердо сказал Шарух. – Потом расскажешь новости.
– Ну, вы оба чего это? – Аманти приблизился к ним, и внимательно посмотрел на каждого. – Поссорились что ли?
– Нет, просто разговаривали, – ответил Шарух.
– Да? А выглядите так, словно ругались. И чей это браслет на моей кровати?
Шарух проследил за взглядом Аманти и, подобрав браслет, протянул его Эрни. Тот, проверив, не изменились ли параметры, с невозмутимым видом защелкнул его на запястье.
– Ты иди, а то если Мистер разозлится на нас и тебе попасть может, – попросил Эрни.
– Так и напугал меня, дрожу от страха. За эти дни я много чего передумал и пережил, что его угрозы мне покажутся мыльными пузырями. Но я все же хочу услышать лично его решение. Не понимаю, как раньше жил без острых ощущений? – Аманти задумчиво усмехнулся. – Ждите. Если новость хорошая – узнаете ее от меня, если нет… уж извините.
– Мы поняли, – Шарух качнул головой.
Вскоре Аманти оставил их одних. Но говорить больше было не о чем.
Друзья долго молчали, иногда сдерживая огорченные вздохи. Эрни опять лег на кровать, некоторое время, задумчиво рассматривая потолок, потом закрыл глаза. Шарух последовал его примеру, но в отличие от друга долгое молчание его угнетало.
– Ты спишь? – наконец, он первым нарушил молчание.
– Нет.
– Хочешь, еще кое-что про себя расскажу?
Эрни открыл глаза и повернулся к нему лицом.
– Шарух, прекращай! Я понимаю, что наша ситуация располагает к душещипательным беседам, но все может выйти для тебя боком.
– А мне как-то все равно. Да, и когда я еще смогу признаться в своих тайнах, как не сейчас?
– Давай сделаем так: дождемся новостей и, если они плохие – можешь поведать мне все, что хочешь. Более лучшего слушателя до конца жизни, ты вряд ли найдешь.
– Это уж точно. А если новости хорошие?