Страница 51 из 75
Князь Сергей Николаевич Трубецкой родился 23 июля (4 августа) 1862 года в Ахтырке, подмосковном имении Трубецких. Детство он провел в Ахтырке, которая всегда была наполнена музыкой. Отец Сергея Николаевича, один из попечителей Императорского музыкального общества в Москве, был дружен со многими выдающимися музыкантами своего времени, особенно с Н.Г. Рубинштейном, основателем Московской консерватории. Уют и душевную атмосферу в доме создавала Софья Алексеевна Трубецкая (урожденная Лопухина), женщина умная, образованная, чуткая, обладавшая глубокой сердечной верой. Этими качествами она наделила старшего сына, горячо любившего свою мать. У Сергея Николаевича было восемь братьев и сестер. Младший его на год Евгений Николаевич станет верным другом и духовным единомышленником, Ольга Николаевна – биографом. В 1874 году Сергей и Евгений поступили в московскую частную гимназию Ф.И. Креймана. В 1877 году, в связи с назначением отца вице-губернатором в Калуге, братья продолжили учебу в Калужской мужской казенной гимназии. После ее окончания в 1881 году Сергей и Евгений поступили на юридический факультет Московского университета, но Сергей почти сразу же перешел на историко-филологический факультет. Первоначально он занимался на историческом, а затем – на классическом его отделении.
Очень рано, уже в пятом классе гимназии, Сергей проявил интерес к философии, под воздействием работ Белинского начал знакомиться с философскими текстами. В юношеский период он увлекся чтением английских и французских позитивистов, в седьмом классе проштудировал четыре тома «Истории новой философии» К. Фишера. Изменить позитивистский настрой молодого князя помогли произведения идеолога славянофильства А.С. Хомякова. Поворот к религиозной философии Трубецкого завершило чтение трудов В.С. Соловьева, знакомство с ним самим в студенческий период и последовавшая близкая дружба.
По окончании Московского университета в 1885 году Трубецкой был оставлен на кафедре философии для подготовки к профессорскому званию. В 1886-м он сдал магистерские экзамены, с 1888-го стал читать лекции в качестве приват-доцента. Трубецкой сделал успешную академическую карьеру: в 1890 году защитил диссертацию «Метафизика в Древней Греции» на степень магистра, а в 1900-м – докторскую диссертацию «Учение о Логосе в его истории». Это позволило ему занять должность экстраординарного, а с 1904 года – ординарного профессора. Вместе с Л.М. Лопатиным в течение пяти лет (1900–1905) он был редактором центрального русского философского журнала «Вопросы философии и психологии».
В 1887 году Сергей Николаевич Трубецкой женился на княжне Прасковье Владимировне Оболенской (1860–1914). У них было трое детей: дочь Мария, сыновья Николай и Владимир. Летом 1895 года Трубецкой поселился вместе с семьей в имении Узкое, которое принадлежало его брату Петру Николаевичу, сыну Николая Петровича от первого брака. Здесь, в Узком, на руках у Сергея Трубецкого 31 июля 1900 года умер Владимир Соловьев.
Разделяя христианско-либеральные убеждения и идеалы старшего друга и учителя, С.Н. Трубецкой в своем творчестве обращается к теме свободы. Понимает он ее христологично, именно в духе религиозной метафизики В.С. Соловьева и Ф.М. Достоевского – другого русского гения, который своим пониманием идеального христианства глубоко повлиял на мировоззрение Трубецкого. Христианство Достоевского предстает как «религия любви и потому свободы». Этим христианским идеалом Трубецкой будет движим всю жизнь. В научном творчестве, опираясь на достижения новоевропейской философии и метафизику всеединства Соловьева, он последовательно станет выстраивать оригинальную систему философского идеализма, синтезирующую опыт разума и веры. «Учение С. Трубецкого уходит своими корнями в систему В. Соловьева, которую он, тем не менее, подверг пересмотру в свете критики теории познания Канта и послекантовского метафизического идеализма, в особенности Гегеля», – дает определение философскому поиску Трубецкого Н.О. Лосский.
На Соловьева и Достоевского как на источники философского мировоззрения и политических взглядов Трубецкого указывают все исследователи его творчества. Из биографии мыслителя известно, что гениальный роман Достоевского «Братья Карамазовы», наряду с «Критикой отвлеченных начал» Соловьева, завершил формирование христианского миропонимания Трубецкого, самым глубоким образом способствуя его коренному повороту от юношеского нигилизма и безверия к религиозной метафизике. Трубецкой – восприемник идеи христианства как подлинной религии любви и свободы. «Чтобы оценить значительность этого движения, – пишет Лосский, – достаточно указать на следующие имена: Вл. Соловьев, кн. С.Н. Трубецкой, кн. Е.Н. Трубецкой, о. П. Флоренский, о. С. Булгаков, Н. Бердяев, Мережковский, Франк, Карсавин, Вышеславцев, Арсеньев, о. В. Зеньковский, Кобылинский-Эллис».
Об этой специфической линии русской религиозной метафизики любви и свободы, которая стала основанием философии «конкретного идеализма» Трубецкого и его либеральной программы, убедительно говорит в своей итоговой книге «Вечное в русской философии» Б.П. Вышеславцев. Возводя происхождение оригинальной русской мысли к Григорию Сковороде, Вышеславцев видит в нем «все заветные устремления и симпатии русской философии, которые затем воплотились в личности Вл. Соловьева и всей нашей плеяды русских философов эпохи русского возрождения, как то: братья Трубецкие, Лопатин, Новгородцев, Франк, Лосский, Аскольдов и мы немногие, которые еще можем напомнить новому поколению, в чем состоит дух и трагедия русской философии, и которые старались ее продолжать в своих трудах за рубежом». Показательно, что список наследников Сковороды и Соловьева возглавляют именно братья Трубецкие.
По словам Вышеславцева, Трубецкой и другие упомянутые им мыслители продемонстрировали «русский подход к мировым философским проблемам, русский способ их переживания и обсуждения». Русский подход, о котором говорит философ, в первую очередь связан с доминантой религиозной традиции в развитии русской культуры, где религия в сочетании с искусством и литературой выступают важнейшими формами ее самопознания, беря на себя функцию философской рефлексии над основаниями социального и исторического бытия. Христологичность русской культуры, ее центрированность на духовных идеалах и ценностях православия задает интеллектуально-творческий горизонт русской мысли, в значительной степени влияя как на политическое самосознание российского общества, так и на философию русского либерализма с его вниманием к религиозным аспектам жизни государства и народа. Не случайно Е.Н. Трубецкой вслед за старшим братом, продолжая идеи В.С. Соловьева, мыслителя христианско-либерального типа, в своей последней книге «Смысл жизни» однозначно заключает: «Учение о Христе – это ключ к разрешению вопроса о человеческой свободе».
В русской религиозной и общественной мысли сложились определенные представления о специфике взаимодействия политической и религиозной традиции в социальной истории России. Речь прежде всего идет о философах, представителях русского европеизма – либерального или либерально-консервативного направления, – проделавших огромную интеллектуальную работу по осмыслению русской истории и особенностей развития русской политической культуры. Они отмечали явную недостаточность и слабость процедур исторической рефлексии как одну из причин, которая не позволяла русскому обществу преодолевать архаические формы политической и экономической жизни, закостеневая в старом социальном порядке. Сходную критическую позицию в отношении культурно-политической традиции России занимал и Сергей Трубецкой.
Проблема свободы, ставшая знаменем русского либерализма и вынесенная в плоскость публичной политики в начале XX века, всегда была важнейшей для русской философии и литературы, онтологические и культурные корни которой – в христианском учении свободы и этике любви. Непосредственная взаимосвязь религиозного и политического вопроса о свободе была метафизически прочувствована Достоевским, творчеством которого так глубоко проникся С.Н. Трубецкой. Свобода, согласно автору «Братьев Карамазовых», безгранична, беспричинна, демонична, христологична, эсхатологична. По Достоевскому, русский человек пережил свободу в глубине своего опыта. Для героев «Братьев Карамазовых» – романа, который во многом определил духовный и интеллектуальный строй личности Трубецкого, – свобода как своеволие может противостоять правилам общественного порядка, больше напоминая бунт. При этом она может возвыситься до подвига самоотречения, быть позитивной и творческой, преобразовывая своей активностью общество и космос.