Страница 1 из 3
Как иногда кардинально меняется человеческая жизнь, когда человек без какого-либо желания или умысла касается вещей, не принадлежащих ему ни в коем случае. И, не понимая этого, он становится заложником не поддающихся разуму ситуаций, которые приводят к различным неосознанным действиям, загоняющими его в весьма, и весьма роковые последствия.
Сегодня мне попала в руки запись разговора врача, занимающегося психиатрией с человеком по имени Марк. Больным, как показалось поначалу, шизофренией. Запись велась на маленький диктофон, который был скрыт под инкрустированную изумрудами золотую зажигалку. Следственная группа, проведя несколько часов в кабинете врача и осмотрев каждый уголок этого помещения, не найдя ничего более важного, покончив с бумажной волокитой, составления протоколов дознания, опроса соседей и разных отчётов, покинула кабинет психолога. По существу, это была большая студия, искусно преображённая в роскошную приёмную для обеспеченных пациентов.
Я вынул из папки полоски бумаги с гербовой печатью для опломбирования помещений, куда ограничивался вход на время следствия и направился к выходу. Проходя возле рабочего стола врача, мне вдруг до изнеможения захотелось курить. Я не брал сигареты в руки уже много лет, за это время у меня давно пропала тяга к дыму. Но вот она непонятным образом опять напомнила о себе. На столе лежит открытая коробочка с малыми сигарами и рядом зажигалка. Желание затянуться я пересилил, но зажигалкой всё же машинально чиркнул. На ней загорелась маленькая полоска света, чем заинтересовала меня к более детальному осмотру этой вещи. И обнаружил в ней скрытую особенность вести записи разговоров.
Я уже несколько раз за день прослушал записанное. Внимал, останавливал, перематывал, заново включал. Опять стопорил, думал, делал записи в блокноте. Потом снова перематывал и слушал дальше. То, о чем говорил «больной», имело двойственную структуру, то можно принимать за правду, то казалось полнейшим бредом. Тем не менее я все сильнее и сильнее увлекался их диалогом, точнее в большей степени монологом.
Марк говорил о разном, бывало сбивался с темы, уводя беседу в другой сюжет повествования, но почти всегда возвращался к сути.
По роду профессии судебного следователя мне не нужно принимать чью-то сторону из сострадания, да еще и в мой последний рабочий день перед пенсией. Я выехал на этот вызов вместе с ребятами, как говорится «за компанию» и не собирался переживать еще один бесконечный эпизод, которых было столько, что можно издать книгу. Я всегда относился к уликам как к части работы, а работу привык делать хорошо. Все это было так, пока запись не попала ко мне в руки.
Аудиофайл из зажигалки перестал быть для меня уликой, запись полностью заполнила мою душу, оттесняя на второй план все пережитое мной за долгие годы работы. Впервые заставляя попрать устои того, на что я привык опираться, на факты, заверенные научно. Поверив услышанному, я утаил эту запись от коллег. Мне даже стало казаться, что эта информация была записана именно для меня и только я могу решать, как поступить с ней. В голосе Марка не было фальши, он говорил убежденно и если не был уверен в правдивости фактов, то предупреждал об этом. Чем больше я слушал, тем глубже в душу проникали слова пациента.
Неожиданно их разговор с доктором коснулся и меня лично. Марк и не мог даже представить, что этот разговор с врачом будет записываться и что эти записи попадут ко мне в руки. Он даже не знал, что я существую. Это стало похоже на откровение. Пути Господни неисповедимы. Как странно, на первый и последний день в моей карьере появляется этот Марк. Удивительная случайность?
Больной подошел к одному из главных поворотов своей жизни и мне этот эпизод был знаком, ведь я тогда был там и видел все своими глазами. Это случилось в мой первый рабочий день в качестве стажера. Мы тогда ехали на очередной вызов, как по дороге увидели эту жуткую аварию. Было припарковано несколько машин, а водители замерли в нерешительности, не зная, как помочь пострадавшим. Неподготовленному человеку такую картину видеть не стоит. Умудрившись вывернуть содержимое желудка наружу от вида, запаха крови и искореженных тел, что были когда-то живыми людьми. Мне стало дурно. Такое не забывается
Тем поздним вечером разбилась машина на трассе. Она влетела в опору моста. В машине находилось двое мужчин и две женщины. На месте погибли двое: мужчина и молодая девушка, которая была врачом скорой помощи. Вторая девушка, которая была на девятом месяце беременности, чудом выжила. «Бог уберег», – удивлялись одни. «Это потому, что в ней душа безгрешная живет», -говорили другие.
Водитель машины умер в больнице на следующий день, так и не приходя в сознание. Он был не жилец – это видно было сразу. Выжившая оказалась женой водителя и к вечеру следующего дня родила здорового мальчика. Меня отправили в больницу дежурить у ее палаты…
Я в очередной раз включил запись с начала.
–Проходите, присаживайтесь, – спокойный голос принадлежал доктору, он был тяжелым, привыкшим отдавать приказы. Странно для человека его профессии иметь такой тембр. -Прежде чем мы начнем, я прошу вас представиться по имени, – доктор сделал паузу. -Чтобы разговор проходил легко, удобнее находиться с собеседником на равных, вы тоже так считаете?
–Меня можете называть Виктор, -добавил он.
Послышался шорох и скрип кожи кресла, будто в него удобнее усаживались. Думаю, что в тот момент глаза пришедшего пристально всматривались в глаза доктора. И спустя минуты молчания послышался голос.
–Меня зовут Марк, я соглашусь с предложением, если вам так удобнее, то будем говорить с вами на вашем уровне, – на одном дыхании проговорил посетитель.
Виктору не понравился ответ. Доктор нутром чувствовал, что собеседник далеко не прост. И что значит «Говорить на вашем уровне»? Кем он себя возомнил?
–Может тогда на ты? – уверено продолжил Марк. Зная, что доктору некуда деваться, он сам предложил такие правила.
Вопрос застал Виктора врасплох. Причинив чуть еле заметный душевный дискомфорт, который не исчезнет до конца встречи, и он осознавал это. Ведь известный врач, общественный деятель и по совместительству главный пастырь Церкви Святых Мучеников Распятья, не привык к такому обращению. Он многого добился на своем пути. Его душу наполняла гордость за проделанную работу с каждым успешным делом. На седьмом десятке лет Виктор получил все, что хотел.
–Что привело вас ко мне? – он сознательно выделил слово вас, стараясь показать, кто тут хозяин положения и что панибратства он не допустит, оставив предложение Марка о переходе на ты без ответа. – Один знакомый мне человек, чьим именем я дорожу, попросил принять вас. Несмотря на мою сильную занятость, отказать я не мог. Я слушаю вас, – Виктору захотелось быстрее отделаться от неприятного собеседника. Услышав Марка, все напряжение мгновенно пропало.
–На самом деле, я пришел к вам за помощью. Вы тот, кто может помочь мне найти ответы на вопросы касаемо души. И вы даже ведете паству за собой, чем заслуживаете большого уважения. Я пришел к вам, как к служителю господа, а не как к знаменитому доктору.
Виктор словно засиял от наполняющей его нутро эйфории. «Может, я становлюсь слишком подозрительным? – промелькнула в голове мысль, -наверное, это старость».
–Слушаю вас, – снова повторил он, но уже более дружелюбно.
-Я расскажу часть своей жизни, начну с самого интересного, – Марк заговорил, уверенным в себе голосом. -Знаете, Виктор, как я называю свою жизнь? Просмотром прямого эфира в записи. У меня была жена, я любил эту женщину, а она любила меня. Я доверял ей всю свою жизнь»
Выдержав небольшую паузу, пациент продолжил:
– Мысли были только о ней, я строил планы на жизнь с ней, на старость. Мне нравилось представлять ее в различных образах и ситуациях, где она может блеснуть своей незаурядностью, от внешности до уровня интеллекта. И додумал до такого, что в один момент, – Марк тут сделал паузу и усмехнувшись, продолжил. – Начал подозревать ее в предательстве и измене, примерив ей однажды роль врага. Я вспомнил слова одного римлянина, что идеальный враг спрячется там, где никогда не будешь его искать. Знаете, я думал, что этот враг тот, что живет внутри человека. Но внезапное озарение перевернуло всю мою жизнь с ног на голову.