Страница 19 из 87
Уровень: 2
Чакра: Инь (300/900), Янь (3000/9400) (!), Хрень (2/10).
Коэффициенты:
Сила: 0.23 Ловкость: 0.25 Интеллект: (30%)6.5
Активные задания:
1. Стать сильным и воскресить дорогих себе людей.
— Странное ощущение, вес тот же, что и у тебя, всё на месте, в том числе и то, что находится между ног. Показать?
Я чувствовал клона, как себя самого, а мог и не чувствовать, но на краю сознания было ощущение чего-то… Я не чувствовал его, пока не обращал внимание. Все люди могут концентрироваться на определённых ощущениях, будь то рука или нога, слух или зрение. Клон мне напоминал боковое зрение, на которое я мог в любой момент переключиться. Я чувствовал его стоящим рядом с собой, как часть себя, мог влиять на него.
Разблокировано! Инь +940, текущее значение Инь (6400/1340)
То, что разблокируется так много духовной энергии, при первом серьёзном использовании чакры знал ещё попаданец. Нет, я не ощутил возросший контроль, просто стал замечать больше того, что раньше чувствовал, но не видел. Благодаря опыту жизни попаданца теперь ещё и понимаю в собственных ощущениях. Весьма странное чувство, будто прозрел, как в том анекдоте про индейца по прозвищу Орлиный глаз и отсутствующую стену.
Теперь я могу не только метнуть кунай, как говорил бы попаданец, но и понять, как я его метнул, а так же описать кинетическое уравнение его движения. Мне даже стало стыдно за себя канонного, что не мог обьяснить Сакуре, каким образом вырастил глаз Какаши, не смотря на то, что умел. Ничего, у меня всё ещё впереди.
Воображение тут же нарисовало меня, обнимающего живых родителей и показывающего им свой невероятный контроль, при его помощи создавая для них подарок из воздуха силой воли.
Вот только из-за отсутствия доступа к чакре Курамы, срок исполнения моей мечты отодвигается далеко в будущее. Настроение снова испортилось, как и весёлый настрой.
— Итадакимас!
Закончив с оттачиванием контроля чакры, я решил прибраться в квартире и приготовить себе поесть из тех продуктов, что купил мне Ирука. Управился за час, извазюкав всю кухню, но таки смог разобраться с утварью и приправами. Хорошо, что Ирука провёл краткую лекцию о том, как ими надо было пользоваться, а то попаданец ничего, кроме горьких пластинок не ел, экономя на еде.
Пусть мы с ним и были знакомы всего неделю, но Ирука показал себя только с лучшей стороны, несмотря на некоторые недостатки. Ирука очень не любил, когда я фамильярничал со взрослыми, огрызаясь на каждое их слово. Сильно не любил. За это я часто был бит по голове, выслушивая его крики. Впрочем, как бы вы могли догадаться, срывался он не на всех, а только на Кибе и мне, вкрадчивым голосом читая нам короткие, но запоминающиеся лекции. Что опять же доказывало его высокие преподавательские таланты, которые были подкреплены индивидуальным подходом к каждому ребёнку.
— Я стану Хокаге! — на будильнике было четыре часа утра, когда я орал это.
Дети в академии были чрезвычайно мнительными и закомплексованными личностями. Та же Харуно Сакура, с которой я общался, была невероятно стеснительной. Мне приходилось с трудом, целую неделю вытаскивать её из той скорлупы, в которую её вогнали другие дети, постоянно находясь рядом с ней и пытаясь разговорить на разные темы. Получалось, но слабо. Видимо слишком уж сильной психологической травмой был прилетевший ей в лоб камень. Ино, кстати, пыталась навязаться в подружки к ней, что я пресёк, тихонько сообщив Сакуре не доверять этой девочке, но не запрещая общаться с ней и поддерживать хорошие отношения.
С Саске я так и не подружился, поскольку банально не знал, как искать к нему подход. В первом же с ним спарринге, я ощутил свой настоящий уровень в тайдзюцу. Абсолютный ноль, пользующийся лишь криво поставленными ещё в школе ударами. Что, впрочем не мешало нарабатывать мне свои навыки, постоянно спаррингуясь со всеми детьми, всю оставшуюся неделю, нагоняя его уровень навыков и умений.
Хоть с Саске я и не подружился, но за неделю смог выровнять отношения с остальными ребятами. Благо попаданец в этом деле был опытен, а окружавшие меня сверстники просты как два пальца, доверявшие каждому слову, сказанным приоритетным источником. Я просто рассказал им страшную тайну, по секрету и наказал не говорить родителям.
— Меня боятся, потому что я случайно поджёг фейрверки раньше времени на празднике спасения деревни от демона, — прошептал я тогда. — Только никому-никому не говорите, а родителям особенно, хорошо?
Заперев квартиру на ключ, я положил его во внутренний карман куртки и спустился по лестнице, прихватив свой обед, что держал мой клон.
— Вроде, если посмотреть, то я как бы материальный, а лестница по которой я иду невероятно жёсткая, но стоит только усилить чакрой ноги и тело, как начинаю чувствовать себя пёрышком. Невероятно твёрдым гибким пёрышком… Ого! — теневой клон, ходивший за мной второй тенью, резко поднял голову вверх, глядя на то, как один из шиноби в розовом жилете спрыгнул на крышу нашего дома, оттолкнулся и полетел дальше, махая руками.
— Идём, — скупо ответил я, укрепляя и усиливая тело тёплой энергией, плескавшейся в моём организме.
Дальше я сделал шаг и несильно оттолкнулся от земли, разрывая плотный как кисель воздух. Впрочем, тот тут же стал текучим и лёгким, под воздействием моей чакры, что в малом количестве испарялась с тела. Теневой клон прыгал по крышам вслед за мной, преодолевая скачками огромные расстояния, чего я делать не мог физически. Не знаю каким образом, но клон научился быть полуматериальным, что давало ему уменьшение веса, но раскрывало его истинную сущность перед сенсорами и обычными людьми. Он становился полупрозрачным, а я имел удовольствие созерцать свои кишки.
Впрочем уже скоро я был во дворе академии, где быстро занял место на качелях печали.
На все мои действия тратилось минимум чакры. С утра, не считая клона, я потратил всего единичку чакры на все мои прыжки и укрепление тела.
Клон в это время озадаченно кидал камешки в сторону Анбу. В отличие от попаданца, я не особо боялся раскрыться своими действиями. Я не скрывал свои мотивы, крича о них каждое утро и будя тем самым жителей, не скрывал свои действия, свои умения и свои тренировки. Почему я не боялся? Они точно знают о моём интеллекте. Потому что при них Итачи снимал с меня закладки. Потому что у них была печать, которая позволяла контролировать высвобождение хвостатого.
— Наруто… Оставь моего бойца в покое, — мой клон повернулся в его сторону, но продолжил кидать камешки.
— Я ненавижу вас, — произнёс я без утайки. Зачем что-то скрывать от того, кто читает мои действия и эмоции как раскрытую книгу?
Ведь именно из-за его печати, установленной Итачи, попаданец погиб. Если бы мне была доступна чакра лиса…
— Ну, можешь меня ненавидеть хоть сколько, — ответил Данзо. — Главное это то, чтобы ты не стал при этом угрозой деревне, как это произошло в Суне. Знаешь, там джинчуурики содержали в более худших условиях чем тебя.
— Всё равно ненавижу.
— Зачем ты так жестко обошёлся с Сакурой? Обманул её? — спросил Данзо.
— А вам какое дело? Вы добились контроля над джинчуурики! Какое вам дело до меня?
— Пусть ты и под контролем, но твои действия добавляют нам лишнюю мороку. Нам приходится прикрывать их, а на это тратится время и деньги, а так же людские ресурсы.
— И что? Какое это отношение имеет ко мне? Я что хочу то и творю!
— Будь аккуратен, Наруто, мы не всегда можем быть рядом, чтобы спасти тебя. Ты, конечно вряд ли умрёшь, но приятного будет мало, — ответил он.
«Не рыпайся и всё будет Ок!» — так переводились его слова. Если я буду рыпаться, то моя жизнь превратится в ад.
— Это ты будь аккуратен, — тихо, так, чтобы услышал только он, ответил я. — Единственный неверный шаг и про ваши дела все узнают.
Он ушёл, оставив меня одного, зная о том, что я всё понимаю. Понимаю, а потому не разглашаю компромат на него раньше времени. Но не принимаю.