Страница 11 из 112
Спортивная форма порадовала: она обтягивала тело, как вторая кожа и была настолько удобной, что хотелось ходить в ней, не снимая. Леди Энлиниэль стояла на тренировочной площадке с хмурым видом. Чего это с ней? Хотя понятно, кому понравиться возиться с неумехами, вроде нас.
- Пять кругов по стадиону, не останавливаться, не ныть, не скулить! Любая жалоба - плюс еще один круг! Впе-е-ред!
И мы побежали. Я и сестра с детства привыкли к нагрузкам, как и Лика. Большинство девочек тоже выглядели бодро и после третьего круга, а вот полненькой Кати пришлось туго, да и наши леди не выглядели счастливыми. Аристократок видимо совершенно не обременяют физическими нагрузками, а вот и зря! К концу дистанции из тридцати пяти человек добежать смогли только десять, остальные еле шли и тяжело дышали где-то в самом конце. Их мы ждать не стали. Преподаватель скомандовала делать наклоны растяжки, показывая на своем примере. Вот это гибкость! Я могла похвастаться только поперечным шпагатом, а она при желании и ногу за ухо, наверное, положить сможет. Всё, я нашла себе пример для подражания. Завтра утром встану пораньше и на тренировку, чтобы стать как леди Энлиниэль нужно много работать!
С таким боевым настроем я и пошла в душ, а после на обед. Следующие занятия у нас были творческие, рисование и шитье. Вот тут я оказалась полной бездарностью. Преподавательница чуть в обморок не упала, увидев мою вышивку, а если точнее - я просто запутала нитки так, что сломалось ушко у иглы. В результате меня посадили в уголок, дали карандаш и бумагу и сказали нарисовать цветок. Настроение было кровожадное, поэтому цветочек я нарисовала с зубками, и такого страшненького, что даже сама испугалась. Тана, как увидела, предложила его вышить и повесить над моей кроватью, она-то вышивала хорошо. Но преподаватель забрала рисунок и унесла, думаю, сожгла. Но я могу еще нарисовать, раз народ просит!
Вечером мы с новыми подругами посидели недолго в гостиной, рассказали немного о себе. В целом ничего необычного в их историях не было. Родители Кати работают поварами в мэрии, и она мечтает, окончив школу, открыть свою кондитерскую. Благо большинством продуктов предки обеспечат бесплатно. Но это я про себя так подумала, вслух, конечно, такое не скажешь.
Вита тоже деревенская, живет недалеко от города, мама домохозяйка, а отец работает на полях. Сама она хочет жить в городе и работать учителем или секретарем. Но боится, что не успеет за год освоить чистописание. Мы дружно обещали ее поучить, я и Тана красиво писали, мама в этом плане была очень строга.
Малика тоже из деревни, но папа был военным и погиб от зубов твари, и девочка мечтает отучиться, и работать или в аптеке, травы она хорошо знает, или государственным служащим, что предпочтительнее. Им дают комнатки, и Малика очень хочет забрать в город маму. Та, после смерти отца, часто болеет. Две старшие сестры уже замужем, но живут бедно, вот девочка и решила рискнуть, оставила маме записку и отправилась в школу. Молодец!
Сетлина же оказалась городским жителем, мама работает где-то в борделе, отца, естественно, не знает. Растила тетка, которая, похоже, и её обижала. Сама девушка, конечно, ничего не говорила, но глаза наполнялись слезами, едва начинала рассказывать про свою родственницу. Мать ее и видеть не хочет, сильно пьет и уже пару раз пыталась продать дочь своим клиентам. Но Сетлина всегда убегала. Да уж, неудивительно, что она сегодня финишировала первой, с такой-то жизнью.
- Знаете, если мы будем держаться вместе и помогать друг другу, то у нас все получиться! - сказала я, чувствуя, что после последнего рассказа на душе стало еще тяжелее. - Я и Тана поможем вам с письмом, Лика хорошо рисует, Сетлина бегает, Кати будет подсказывать на уроке кулинарии. Таланты остальных выясним чуть позже. А теперь спать! Завтра урок зельеварения, там нужно быть внимательными!
Девушки согласно кивнули, и мы разошлись по комнатам. Хорошо, что боги нас свели, думаю, мы сможем помочь друг другу.
Я легла, закрыла глаза и подумала о Сетлине. Вот ведь молодец! Она говорила, что до пяти лет жила с мамой в борделе. Потом тетка предложила ей, на правах служанки, поселиться в своем доме и та согласилась, потому что не хотела для себя жизни, как у матери, уже в том возрасте. А мы еще с Таной считали, что нам досталось. Хотя, если подумать, девушка жила всю жизнь, с самого рождения, в таких условиях, в которых мы оказались лишь недавно. Боролась за свою жизнь, за место в мире, не захотела пойти по стопам мамы, предпочитая тяжелую работу. Бегала к старой знахарке, которая обучала ее алфавиту. Сидела по ночам со свечным огарком и самостоятельно изучала буквы. Такому усердию можно только позавидовать. Или взять за образец. Я перевернулась на другой бок, и вздохнула. Хватит себя жалеть, пора начинать новую жизнь. Ведь родители боролись до последнего, чтобы мы с Таной остались живы.