Маленький Хо
(Рассказ)

Скоро весть об убийстве капитана пронеслась по городу.

Взволнованные вчерашние гости, важные английские и французские капитаны наполнили дом, горячо обсуждая страшное происшествие.

Важные мандарины, тоже взволнованные и перепуганные, толпились около дверей спальни, где тело капитана уже было осмотрено врачами и судьями и положено на кровать.

Около ворот дома капитана густела толпа, шепотом передавались разные слухи, но печали не было заметно на любопытных и даже не улыбающихся лицах.

Мандарин — судья приказал арестовать всех слуг, в том числе и маленького Хо, и отвести их всех для допроса в тюрьму.

Когда окруженный полицейскими и солдатами Хо вместе с другими слугами проходил по улицам, толпа, глухо ворча, расступилась и глядела сочувственно в лицо арестованных, — думала, что ведут убийц капитана.

— Не напирать, разойдись, — закричал старший английский полицейский, и солдаты взмахнули прикладами.

Из толпы раздались озлобленные крики:

— Всех бы вас, собак, за вашим капитаном отправить.

— Давно пора. Терпенья уже нет.

— Погодите, погодите, придет время…

Солдаты прикладами и штыками стали бить толпу. Раздались крики, стоны. Толпа рассеялась, но на следующих улицах собирались новые толпы, провожавшие арестованных.

На повороте узкой улицы вздрогнул Хо, совсем близко он увидел бледное и взволнованное лицо Хонга. Очевидно, ему не удалось бежать.

Он пристально глядел в лицо Хо, будто спрашивая его о чем-то, и потом незаметно поднял палец и провел по губам. Он просил о молчании.

Хо только опустил глаза, как бы обещая молчание.

Мандарин-судья, сидя в мягком кресле, допрашивал маленького Хо.

Мандарин-судья допрашивал маленького Хо.

Голос мандарина звучал ласково, певуче, он уговаривал ласково.

— Ты не можешь не знать убийцы, маленький Хо. Назови хоть малейшие его приметы, и он не уйдет из наших рук. Ведь капитаны будут очень сердиться, если мы не накажем убийцу. Они потребуют с нас тяжелого выкупа, пришлют много, много солдат. Как мы можем противиться им?

Но Хо молчал, не опускал глаз под пристальным, будто сверлящим взглядом мандарина.

— Мы должны заставить тебя говорить и мы заставим, — угрожающе сказал мандарин и, улыбнувшись, дал знак слугам.

На Хо накинули легкую клетку, составленную из бамбуковых палок и веревок. Блестящая клетка казалась простой игрушкой.

Все палки были утыканы острыми гвоздиками, и когда, по знаку судьи, палач стал медленно вертеть ручку, палки сдвигались и сотни гвоздиков впивались в тело.

Каждое судорожное движение еще больше усиливало боль, а палки сдвигались все теснее, охватывали тело, сдавливали его, ломали суставы.

Кровь и слезы текли по лицу маленького Хо.

Два раза мандарин делал знак приостановить пытку и снова начинать. Откинувшись на мягкую спинку кресла, он, казалось, с любопытством наблюдал страдания маленького Хо.

— Ты заговоришь, маленький Хо, я знаю, что ты заговоришь, — тихим ласковым голосом повторял мандарин.

Палач круче повернул ручку и палки впились в тело, коверкая, ломая его.

Тяжким звериным криком закричал маленький Хо, — выдержать больше не было сил.

— Ага, я знал, что ты заговоришь, — радостно воскликнул мандарин и дал знак палачу остановить пытку.

Приподнявшись, мандарин совсем близко нагнулся к Хо, боясь пропустить его слова.

Теряя разум от боли, чувствуя, что больше он не выдержит, Хо собрал последние силы, открыл рот, вздохнул и крепко сжал зубы.

С перекошенным от ярости и боли лицом, Хо открыл рот и выплюнул кровяным комком прямо в лицо мандарина.

Чтобы не стать предателем, маленький Хо откусил свой язык.

Отшатнувшись, мандарин брезгливо стер с себя кровь и дал знак палачу покончить с маленьким Хо, который теперь не мог быть больше полезным свидетелем.

За толстыми стенами тюрьмы мандарину не слышно было, как уже собирались на улицах в колонны тысячи китайских рабочих и все громче неслись грозные возгласы:

— Долой белых угнетателей! Долой их приспешников, палачей!