Страница 11 из 30
Высшее образование все чаще рассматривается как важнейшая движущая сила экономического развития. Налоговые поступления государства уже не успевают за быстрорастущими затратами на высшее образование. Увеличение количества студентов – основной вызов, с которым сталкивается система, традиционно предоставляющая бесплатное или в значительной степени субсидируемое третичное образование. С финансовой точки зрения эта модель потеряла устойчивость, что означает необходимость коренной реструктуризации «социального контракта» между системой высшего образования и обществом в целом. Ответственность за оплату обучения и другие расходы во все большей степени перекладывается на родителей и (или) самих студентов. Во многих странах Западной Европы, долгое время остававшейся бастионом бесплатного государственного высшего образования, взимаемая с учащихся плата за обучение превратилась в неотъемлемую часть финансирования послешкольного образования. В то же время в Скандинавских странах и в Германии сохраняется бесплатное государственное высшее образование.
Традиционно послешкольное образование рассматривалось как общественное благо, которое общество получает благодаря образованным гражданам, увеличению человеческого капитала, поощрению гражданской активности и ускорению экономического развития. Однако в последние несколько десятилетий высшее образование все чаще интерпретируется как частное благо, которое в значительной степени достается отдельным людям; отсюда делается вывод, что вузы и их студенты должны оплачивать существенную часть издержек, сопряженных с послешкольным образованием. Необходимость финансирования дефицитов, обусловленных массовизацией и сокращением государственных расходов, означает, что возрастает ответственность систем высшего образования и вузов за генерирование все большей части собственных доходов. И без того бурные дебаты, развернувшиеся вокруг финансовых проблем, связанных с массовизацией, дополнительно обострялись по мере того, как политики все более склонялись к приватизации услуг, которые в прошлом оказывало государство. Акценты на возмещении издержек, более высокой плате за обучение и связях между вузами и промышленностью нередко вступают в противоречие с традиционной социальной ролью высшего образования, его функцией службы обществу. Некоторые университеты обеспечивают финансовую поддержку издательств, журналов, театральных групп, некоммерческих радио- и телевизионных станций и т. д., выступая как ключевые интеллектуальные центры. Исполнение этой роли особенно важно в странах со слабыми социальными и культурными учреждениями и ограниченным кругом институций, инициирующих свободную дискуссию и диалог.
Экономический кризис, массовизация и всеобщее согласие с доводом о частном благе привели к тому, что во всем мире стали прибегать к приватизации высшего образования, ухудшились условия обучения и материальное положение большинства вузов, возникли проблемы с академической профессией. Наиболее пагубные последствия финансовой аскезы наблюдаются в африканских странах к югу от Сахары, но она не могла не затронуть и остальной развивающийся мир, страны, находившиеся в процессе перехода к рынку, а также богатые государства. В ответ на финансовое давление университеты и общенациональные системы сосредоточились на поиске решений путем сокращения издержек и повышения спроса. Увеличение численности студентов и учебной нагрузки преподавателей, замена профессорского-преподавательского состава на полных ставках преподавателями-почасовиками – это труднореализуемые и академически проблематичные меры, которые к тому же подвергаются критике с самых разных сторон. Тем не менее они все чаще применяются в различных странах мира.
Политические решения об увеличении доходов, как правило, предусматривают перенесение части бремени затрат на студентов и их семьи (плата за обучение и «пользовательские сборы»[3]) [Johnstone, Marcucci, 2010]. В странах с бесплатным или почти бесплатным образованием была введена плата за обучение (в 1997 г. в Китае, в 1998 г. в Великобритании, в 2001 г. в Австрии и других государствах). Во многих странах была значительно повышена плата за проживание студентов в общежитиях (особенно заметно – в африканских государствах к югу от Сахары, а также в странах Центральной и Восточной Европы).
В некоторых странах – в Японии, Южной Корее, Индонезии, Бразилии, на Филиппинах и др. – государственный сектор сохраняется как относительно избирательный и элитный, поскольку бремя массового зачисления абитуриентов несет частное высшее образование.
Одной из самых примечательных тенденций последних нескольких десятилетий был происходивший по всему миру рост сектора частного высшего образования. В наши дни около 30 % зачисляемых абитуриентов в глобальном масштабе приходится на частные вузы. Во многих странах частное высшее образование существовало на протяжении столетий: оно традиционно доминирует в таких восточноазиатских странах, как Япония, Южная Корея и Филиппины; это ключевой сегмент ландшафта американского высшего образования. При этом в глобальном масштабе частное высшее образование занимало незначительное место. Но в настоящее время во многих странах мира сектор коммерческих и квазикоммерческих вузов растет самыми быстрыми темпами. В частности, в Индонезии, Японии, на Филиппинах, в Южной Корее и на Тайване в частные вузы зачисляют свыше 70 % от общего количества студентов. В большинстве латиноамериканских стран высшее образование в частном секторе получают более половины студентов. Быстро увеличивается количество частных университетов в Центральной и Восточной Европе, в странах, которые в прошлом были республиками СССР, а также в Африке. Значительный по размерам частный сектор имеется в Китае и Индии.
В общем, частный сектор «поглощает спрос» – он предлагает доступ к высшему образованию студентам, уровень подготовки которых не соответствует требованиям государственных вузов, или тем, кто не попал в другие университеты из-за нехватки мест. Несмотря на существование некоторых избранных частных университетов, обычно частный сектор обслуживает массовую клиентуру и не рассматривается как престижный. Вузы, пользующиеся законным правом на получение прибыли, составляют относительно небольшой, но заметно растущий, особенно в развивающихся регионах, подсектор высшего образования. Они управляются преимущественно по бизнес-модели, когда основные властные полномочия сконцентрированы в советах и у высшего руководства, а самостоятельность и влияние профессорско-преподавательского состава ограничены. Студенты рассматриваются как потребители и как источники прибыли.
Одновременно наблюдается тенденция к приватизации государственных университетов. Сейчас в США выделяемые государством средства составляют не более четверти операционных бюджетов большинства крупнейших государственных исследовательских университетов. Ожидается, что остальные финансовые ресурсы будут получены за счет таких источников, как плата студентов за обучение, доходы от исследований, связей с промышленностью и других видов предпринимательской деятельности. Предполагается, что в будущем эти университеты будут тем или иным способом переданы в частные руки. Феномен приватизации государственных университетов все более часто встречается и в остальном мире. Правительства таких стран, как Австралия и Китай, явным образом дают понять, что университеты должны увеличить вклад в покрытие операционных расходов, своими силами порождая дополнительные доходы. Все длиннее становится список стран (в их числе Россия и Китай), в которых государство финансирует обучение лишь части студентов (соответствующий выбор основывается на личных достижениях поступающих), а тем, кто зачислен дополнительно, назначается высокая плата за обучение, что позволяет получать необходимые для образовательной деятельности средства. Использование этих финансовых источников означает коммерциализацию вузов и противоречит традиционному пониманию роли университетов.
3
В данном контексте речь идет о «пользовательских сборах» (“user charges”), предусматривающих компенсацию расходов, которые раньше в основном обеспечивались государством или вузом (и в значительной степени субсидировались), например расходов на студенческие общежития или столовые. – Примеч. науч. ред.