Страница 5 из 15
Через два года, в 1977-м, жизнь подтвердит правильность теории быстрого штурма. Самолет «Боинг» немецкой авиакомпании «Люфтганза», совершавший рейс из аэропорта Пальма на острове Майорка во Франкфурт-на-Майне, был захвачен группой террористов. Бандиты приказали лететь на Кипр. Потом самолет делал перелеты и посадки в Бахрейне, Дубае, Южном Йемене. Наконец, авиалайнер совершил посадку в столичном аэропорту Сомали – Могадишо.
В этот же день в Могадишо спецрейсом из Германии прибыли бойцы подразделения ГСГ-9 во главе со своим командиром Ульрихом Вегенером. Вместе с германскими спецназовцами прилетели два офицера английской антитеррористической группы САС. Они, кстати, привезли с собой светошумовые гранаты, которые при штурме сыграют важную роль.
На проникновение в самолет и уничтожение первых террористов ушло всего семь секунд. Это сыграло решающую роль в успешном исходе операции. Несмотря на ожесточенное сопротивление, террористы были ликвидированы, заложники – освобождены.
Однако до 1977 года было еще далеко, и Бубенин со своими бойцами не ждал практического подтверждения правильности отработанных приемов. Он шел вперед. Кстати говоря, приемы эти в работе до сих пор. Разумеется, они совершенствуются, но основы, разработанные первой тридцаткой, остаются прежними.
Что характерно, они универсальны и применяются подразделениями антитеррора во всем мире.
На правах оперативного отдела
После Бубенина группу принял подполковник Геннадий Николаевич Зайцев. Они хорошо были знакомы с Бубениным, их подразделения находились рядом. Однако Геннадий Николаевич и не подозревал, что именно его кандидатура рассматривается на должность командира группы. Теперь, когда прошли десятилетия, понимаешь, сколь мудрое это было решение. Зайцев посвятил всю жизнь созданию и укреплению этого легендарного управления, при нем группа выросла в мощное антитеррористическое подразделение. А Геннадий Николаевич получил звание генерал-майора и удостоен высшей награды Отечества – звания Героя Советского Союза.
Срочную службу рядовой Зайцев проходил в кремлевском полку. Остался на сверхсрочную. Начинал старшиной в Управлении коменданта Московского Кремля. Потом, несмотря на свое старшинское звание, попал в так называемый офицерский батальон. Службу в этом подразделении несли только офицеры на наиболее ответственных постах.
После того как в 1959 году произошло слияние 9-го управления КГБ и Управления коменданта Московского Кремля, старшина Зайцев угодил под сокращение. Однако вскоре он был принят в 7-е управление КГБ. С тех пор там и служил.
Геннадий Зайцев был первым, кто возглавил группу чекистов, которым поручили охранять председателя КГБ Андропова. До этого личной охраны у Юрия Владимировича не было.
Потом были другие подразделения, иные задачи. Будучи в звании старшего лейтенанта, Зайцева назначили начальником отделения. Как сказал его куратор: «Впервые встречаю, чтобы в Комитете госбезопасности старшего лейтенанта назначили на подполковничью должность».
Но тем не менее это случилось. Коллектив отделения по штату был большой, в подчинении сотрудники и выше по званию, и старше по возрасту. Однако Зайцев находил с ними общий язык. На этой должности он прослужил пять лет, затем стал заместителем начальника отдела.
В ноябре 1977 года, когда Зайцев возглавил подразделение, статус группы «А» стал иным. Если раньше она занимала некую промежуточную позицию между отделением и отделом, то теперь численный состав был увеличен с 30 до 56 человек. А статус ей повысил лично Юрий Владимирович Андропов. Своей рукой написал: «Группа действует на правах оперативного отдела». Соответственно, должность у командира тоже повысилась, стала полковничьей.
Роберт Петрович Ивон, заместитель начальника группы, занимался разработкой и проведением тренировок, учений, полевых выходов, Михаил Михайлович Романов – еще один зам – тащил свой участок: физическую и специальную подготовку.
Что за группа антитеррора, которая не знает, как нейтрализовать террористов и освободить заложников в самолете, в доме, в автобусе, в железнодорожном вагоне? Сперва надо было разработать модель освобождения, иметь соответствующее вооружение, оптику, спецбоеприпасы – химические, осветительные, взрывные.
Одной из первых разработок было создание автобуса-ловушки. Известно, что террористы для доставки в аэропорт требуют, как правило, машину или автобус. А если по дороге их усыпить? Определенная доза газа подается в салон – и их берут, что называется, «тепленькими», не успевшими опомниться.
Идея была привлекательная, что и говорить. Вот только на пути к ее осуществлению пришлось столкнуться с массой проблем. Удавалось усыпить подопытных животных (для этого использовались три обезьяны и две кошки) на 5–7 минут. Но успеют ли бойцы группы за такое короткое время нагнать автобус и взять террористов? Ведь группа захвата следует всегда несколько позади, чтобы ее не обнаружили.
А если будет потерян из виду автобус и террористы, очухавшись, поймут, в чем дело, и расправятся с заложниками?
Были проблемы и сугубо технического характера. Как, например, в салоне погасить шум выхода газов? Да, замаскировать под шум работающего двигателя. Но, оказалось, сделать это практически очень трудно. Так и осталась эта идея неосуществленной.
С первых шагов группы «альфовцы» столкнулись с вопросами концептуально-правового подхода. В борьбе с террористами некоторые страны, такие как Аргентина, Колумбия, Турция, считают нецелесообразным вступать в переговоры с террористами. По их мнению, в случае захвата заложников надо осуществлять операцию с применением силы.
В подразделении избрали другой путь, считая эффективным разрешением конфликта проведение переговоров, иногда идя и на частичные уступки.
Перед группой поставили задачу – использовать боевое оружие только в исключительном случае. Эта концепция перевернула все взгляды на роль вооружения. Теперь они нуждались в принципиально новом оружии – газовом, например, которое приобрели за рубежом. Однако в ту пору не было опыта его применения.
Какой тут выход? Попробовать на себе. Вот как о том давнем эксперименте рассказывает Михаил Романов: «Помнится, мы перевели на русский язык инструкцию. Внимательно прочли ее. Если попал под выстрел – как лучшее успокоительное средство инструкция рекомендовала воду. Вода так вода. Разделись с Ивоном до трусов и устроили дуэль на газовых пистолетах. Дозы небольшие. Выстрелили друг в друга и бросились под воду. А она, оказывается, когда попадает на кожу после выстрела, вызывает страшную резь. Такое впечатление, что все, приходит конец, прощайся с жизнью.
Позже, в ходе тренировок, поняли – оружие для нас не очень подходящее: сквозняков боится, встречного ветра. А под самолетом или на крыле кто же может гарантировать отсутствие ветра? Так что пришлось искать замену «газовикам».
Вообще, причина всех мучений группы антитеррора – отсутствие учебно-тренировочной базы.
Допустим, какие-то теоретические занятия можно провести в кабинете. А постоянные стрелковые тренировки? Без тира не обойтись. Необходимы и другие помещения. Как устроить тренинг по теме «бой в доме»? Там ведь и тактика действий имеет свои специфические законы, и стрельба совсем иная, и проникновение в дом, и многие другие элементы.
А в чужой тир то пускают, то не пускают, то в одни часы, то в другие. В общем, все шло с большим скрипом…»
Неизбежно встал вопрос с транспортом. Одно дело – выехать на стрельбище, другое – мчаться по боевой тревоге. Тут и скоростные машины нужны, и водители экстракласса, виртуозы. Их ведь тоже где-то обучать надо – не в школе же ДОСААФ.
Мне рассказывали бойцы группы: «Доходило до смешного. Автобусы выделили маломощные, слабенькие «пазики». Погрузились туда сотрудники, с собой экипировка, оружие, боеприпасы, спецсредства, бронежилеты, и… автобус не тянет, не везет. Это вам не «мерсы» у группы ГСГ-9 в ФРГ. Попытались было кивнуть на Германию, мол, хорошо бы транспорт помощнее, в верхах лишь развели руками: какие «Мерседесы»…»