Страница 6 из 81
— Он без сознания, — тихо ответила Эванс и достала палочку.
Кровь так и струилась из глубокой раны на боку. Девушка прозондировала палочкой разрез и пояснила:
— Это тёмная магия. Сейчас я постараюсь вытащить эту штуку из вашего друга, но, если он начнет дёргаться и придёт в себя, держите его.
— А не лучше ли просто наложить обезболивающие чары? — предложил неугомонный и бледный Блэк.
— Тогда это тёмное вещество очень быстро начнёт расти и убьёт его. Никакие чары здесь не помогут.
— М-да, Нюнчик хорошо постарался… — протянул задумчиво Сириус.
Лили сердито посмотрела на Блэка, но ничего не сказала. Вместо этого она направила палочку на больное, кровоточащее место и стала шептать какие-то длинные, громоздкие формулы. Люпин следил за каждым движением девушки. Блэк потирал подбородок и так и норовил броситься к Поттеру, чтобы привести его в чувство. Будто прочитав мысли Сириуса, Джеймс открыл глаза и стиснул зубы от боли. Он покраснел, но не проронил ни единого звука. Сириус и Ремус бросились к нему и стали держать. Тело Сохатого тряслось мелкой дрожью, но не двигалось благодаря усилиям друзей. Хвост стоял неподалёку и грыз пальцы, но никто не обращал на него внимания. Лили с закрытыми глазами продолжала шептать заклинания, и, наконец, что-то чёрное, словно грозовое облако, медленно стало выплывать из раны. Джеймс ещё сильнее стиснул зубы и сжал кулаки. Лили резко дёрнула волшебной палочкой, и облако так же резко вылетело из глубокого пореза. Девушка была очень сильно напряжена, но, несмотря на это, крикнула, указав головой на чёрный плавающий сгусток:
— Ремус, быстрее, уничтожь его!
Люпин без промедления достал палочку и, пробормотав какое-то заклятие, растворил вредоносный объект.
Лили, словно молнию, затянула рану и сказала, что теперь Сириус может наложить обезболивающее, а после отнести друга в Больничное крыло. Мародёры радовались спасению Сохатого, обнимались и кричали. И никто не заметил, как обессиленная Лили упала на пол и сжалась в комок. Последнее, что она услышала, до того, как в глазах потемнело, было встревоженное «Лили!» Джеймса.
========== Часть 4 ==========
Лили Эванс
Она кое-как приподняла тяжёлые веки и не сразу поняла, где находится. На осознание того, что её в буквальном смысле упекли в Больничное крыло, ушло без малого десять минут. Перед глазами всё мелькало и плыло, будто девушка лежала на самом дне аквариума и смотрела на окружающий её мир через толстый слой мутной воды.
— Ох, Лили, — выдохнула мадам Помфри, подойдя к своей пациентке, — ты очнулась?
Не дожидаясь ответа от своей подопечной, женщина протянула Эванс заранее приготовленное для неё зелье и заставила выпить. Лили, поморщившись, попыталась встать, но это не представлялось для неё возможным: всё тело сводило дикой болью и ломило при каждом движении, голова раскалывалась, будто она всю ночь билась ею об стену. Вскоре девушка, пересилив себя и не без помощи целительницы, всё же села и выпила противный напиток.
«Какая же гадость!» — подумала Эванс и стала озираться по сторонам. Ещё две кровати вдали были огорожены ширмой, но в остальном корпус был пуст.
— Простите, — чуть хрипловатым голосом протянула рыжеволосая староста, — а как я здесь оказалась?
Целительница окинула её удивлённым взглядом и подошла к больничной койке:
— Лили, ты совсем ничего не помнишь?
— Помню, что… — она напрягала свою память, а воспоминания потихоньку становились всё чётче и яснее: — Помню, что вытащила из раны Поттера тёмное проклятье, а потом ничего не помню…
— Тебя принесли твои однокурсники. Они долго толпились возле твоей кровати, — женщина снисходительно улыбнулась и взмахом палочки оживила цветы в вазе на тумбочке пациентки.
Лили слегка потерялась. Глаза забегали по пустому помещению, наполненному утренней осенней прохладой.
— Мисс Эванс, вас что-то беспокоит? — мадам Помфри пристально всматривалась в лицо Лили, ожидая ответ.
— Голова болит, всё болит, — негромко призналась студентка и натянула одеяло по самый подбородок.
— Немудрено, — пробормотала целительница, взмахом своей волшебной палочки наводя порядок в своем крыле. — Ещё бы ничего не болело, когда ты пролежала здесь почти неделю без сознания после сильнейшего отравления проклятием и истощения организма!
— Сколько я пролежала? Неделю? — изумилась Лили. — О Мерлин, я же столько всего пропустила!
— Успокойтесь, мисс Эванс, ничего страшного, — ласково проговорила мадам Помфри и погладила любимую пациентку по голове. — Только я одного никак не возьму в толк — почему такая умная, способная, моя лучшая ученица забыла о том, что при извлечении проклятий необходимо организовать защитный барьер?
Пациентка улыбнулась. Она впервые в жизни так серьёзно оплошала.
«Действительно, глупо, — подумала Лили. — Если бы я это сделала, то наверняка бы не лежала здесь, а помогала мадам Помфри… А кстати, почему я забыла о собственной защите? Может, у меня помутился разум? Нет, не может быть, — утешала себя девушка, — просто… Этот Поттер… Ему нужна была срочная помощь, мне некогда было о себе думать. А как он?»
Дальнейшие рассуждения девушки были бесцеремонно прерваны появлением Алисы, которая сразу же на всех скоростях понеслась к лучшей подруге и осторожно, с огромной любовью и нежностью обняла её.
Лили, милая, как ты? — Вуд не сдержала слёз счастья и попыталась их стереть рукой.
— Алиса, всё хорошо, не плачь, — улыбнулась Лили. — Ты мне лучше расскажи, что произошло, пока я тут валялась!
Предложение лучшей подруги мгновенно воодушевило расплакавшуюся девушку, глаза заискрились присущим лишь Алисе Вуд огоньком, и та, глубоко вздохнув, начала как обычно бойко и быстро тараторить:
— Представляешь, Марлин получила письмо, но только на нём не написано, от кого. Совсем как у тебя!
— А что внутри? — заинтересовалась Лили и аккуратно села, прислоняясь к спинке больничной кровати.
— А внутри какие-то странные послания, типа «оставайся такой же милой, любопытной и бойкой», — захихикала собеседница. — Кстати, посмотри, у тебя на тумбочке какое-то письмо!
И действительно, на небольшой прикроватной тумбочке помимо цветов, сладостей и игрушек лежало одинокое письмо. Алиса взяла его и протянула увлечённой интригой Лили. Рыжеволосая девушка с трепетом распечатала конверт и вынула письмо. На знакомой бумаге прежним почерком было выведено:
Нежная Лили, желаю тебе скорейшего выздоровления и радужного настроения.
Твой преданный поклонник.
Алиса лучезарно заулыбалась и протянула:
— Ничего себе!
Лили лишь усмехнулась и задумчиво проговорила:
— Я никак не могу понять, кто мне шлёт все эти письма…
— Партизан какой-то! — засмеялась Вуд. — Но весьма заботливый и романтичный, раз оставил тебе это…
Брови Лили взмыли вверх, когда она увидела, что Алиса взяла с тумбочки коробку шоколадных котелков и белую розу.
— А вдруг это не он? — размышляла Эванс.
— Он, кто же ещё… Это прилагается к письму, на коробочке с котелками так написано.
Лили зарделась. Кто бы это ни был, всё равно ей очень приятно. Аноним такой романтичный, милый и заботливый, не то что Поттер… А как он?
— Алиса, а что ещё нового?
— Ну, Блэк настоял на том, чтобы Стоун создал кружок и занимался с нами ЗОТИ помимо школьного курса. Он аргументировал это тем, что за стенами Хогвартса сейчас неспокойно, нужно быть готовыми ко всему, — голос Вуд звучал уже не так беспечно, как раньше. Все хорошо понимали, что Блэк прав. — Так что через неделю он ждёт нас в своем кабинете после занятий.
— Это очень трезвая идея. Не думала, что Блэк может иногда высказывать умные мысли.
— По-моему, ты слишком придирчива к парням, — усмехнулась Алиса и, поняв, что Лили не успокоится, пока она ей всё не расскажет, продолжила: — Люпина не было последние два дня. Говорят, уехал куда-то по срочным делам. У Мэри очередной ухажер из Рейвенкло. Ну, помнишь, который за тобой бегал ещё на четвёртом курсе? Он самый. Пруэтты вчера вылили на Снейпа чернила, а Макгонагалл их засекла, так что теперь отрабатывают, — Алиса усмехнулась и каким-то понимающим взглядом посмотрела на осунувшуюся, измождённую подругу. — Джеймс уже какой день лежит то ли в Больничном крыле, то ли у себя в комнате. — Лили во все глаза смотрела на Алису и жадно впитывала информацию. С каких это пор ей это интересно? Неважно, главное сейчас здоровье пациента. — Тут такое громкое дело было! — Алиса разошлась и во всех подробностях начала описывать случившееся: как Дамблдор узнал о том, что в Джеймса было запущено тёмное проклятье, и лично спрашивал у него, кто это сделал, но тот не признался, мол, не видел; что весь Гриффиндор только и делал, что смаковал произошедшее; что Гидеон и Фабиан уже хотели оторвать головы виновникам, но так как их не нашли, то все остались целы. Лили слушала с замиранием сердца, временами ей даже казалось, что она не дышала. Когда Алиса закончила, то сразу же ушла, пообещав, что вернётся после занятий. Эванс ещё долго смотрела в окно и разбиралась в своих мыслях.